Тамара Лисицкая - Идиотки

Она даже села: как же так? Что за глупости? Но ведь действительно ревнует. С Алексеем Рома становится тонким и…благоухающим, что ли… А с ней он всегда тонкий, но без глубины и нежности…

И вообще! Что за ерунда! Женаты уже несколько месяцев, а муж так ни разу и не спал со своей женой!

— Ромка! — грозно крикнула она. — Ты спишь?

Он пришел не сразу, действительно спал.

— Что-то случилось?

Ирочка посмотрела на его заспанное рыльце, на пижаму, которую когда-то сама выбирала, хихикая, а вот теперь эта пижама будто сама хихикала в ответ и кричала: он ребенок, маленький мальчик! Он никогда не станет большим! Засунь свои фантазии подальше!

— Ромка, мне страшно!

— Чего?

— Страшно, говорю! Снится всякая фигня! Спи со мной!

— Ну, если ты хочешь…

Он уже давно перебрался в другую комнату и там все расставил по своему усмотрению. И спал сам по себе, один, со своими извращенными снами.

— И вообще! — сказала Ирочка, захватывая его одеялом. — Я требую исполнения супружеского долга! Муж ты или не муж?

Он сонно засмеялся, отвернулся. Муж, конечно, спи.

И все.

И Ирочка осталась лежать с тупым взглядом в никуда и страшно одинокая.

Ей вдруг очень захотелось убить Рому. Избавится от него навсегда.

Вместо этого она положила руку на его хрупкое бедро и начала елозить, пытаясь настроить и себя и его на нужную волну.

— Ирка!

Рома вскочил, гневно отбросив одеяло.

— Что? — Ирочка обиженно оскалилась. — И дотронуться до тебя нельзя?

— Дотронуться можно, но… не так!

— Как?

— Ты сама знаешь!

— Ничего я не знаю…

— Ира! — он выполз из постели, нащупал тапочки. — Извини меня, но я не хочу сейчас с тобой спорить по этому поводу. Спокойной ночи.

— Подожди!

— Давай завтра, ладно?

И ушел.

Ирочка долбанула плюшевого зайца о стену, а потом еще долго колотила его пяткой.

Но уже через пять минут ее ярость поутихла, и она сама отправилась к Роме.

— Ром!

— Я сплю! — жалобно отозвалась темнота.

— Я посижу с тобой чуть-чуть и пойду! Мне надо поговорить!

— Ира!

— Ну, пожалуйста!

Рома сел, в темноте нарисовался его силуэт.

— Хорошо. Давай говорить.

Ирочка всползла и пристроилась рядом.

— Неужели ты совсем-совсем меня не хочешь? — убито спросила она.

— Ира, дело тут не в тебе!

— А в ком?

— Во мне. Ты же все знаешь, зачем еще раз…

— Я знаю, но… Прости, Ромка, но я не верю…

— Не веришь? — он усмехнулся. — Я должен тебе что-то доказать?

— Нет. Просто давай поцелуемся.

Чмок в щечку.

— Так не пойдет. Целуй по-взрослому!

— Ирка, отстань! Я хочу спать!

— Целуй, говорю!

Она схватила его за подбородок и силой попыталась развернуть к себе.

И через секунду оказалась на полу.

— Больно? — Рома уже суетился рядом, помогал встать.

Ирочка была вынуждена пару раз хорошенько встряхнуть головой. Не показалось ли? Судя по тому, какой странный угол у всех предметов, нет.

— Сама виновата, — лепетал Рома. — Я же тебя предупреждал! А ты…

— Ромка! Ты меня ударил?

— Нет, я просто оттолкнул. Машинально. Прости.

— Ты меня ударил! Надо же…

Она поплыла к двери как Белая Панна: тихо, отстраненно. Рома стоял, прижимая к себе подушку, и на лице его было столько страдания, что изверг сжалился бы и простил. Но он, Рома сам себя не простил бы. Чем дальше уходила Ирочка, тем хуже ему становилось. Как он мог ударить? Вообще ударить? А тем более девушку, близкого человека?

— Знаешь что? — Ирочка обернулась, глядя в космос. — Знаешь? Я никогда бы не подумала, что у меня муж дебошир и хулиган… Социально опасный. В следующий раз привлеку к ответственности. Будешь пятнадцать суток без телевизора.

— Это была самозащита, — Рома улыбнулся. Она шутит. Слава Богу. Значит, не так уж он ее и обидел. Хотя, конечно, обидел.

Ирочка забралась в свою постель и долго лежала, не моргая и глядя в черный потолок. Ей почему-то показалось, что она стала взрослее. Какое отношение к взрослости имел строптивый Рома, она не знала.

Но что-то изменилось.

Потом дверь скрипнула, появилась Ромина голова.

— Слушай, ты все еще боишься спать одна?

Ирочка пожала плечами в темноте.

Топ-топ-топ, как собака к кормушке, и Рома прыгнул к ней в постель.

— Я решил тебя чуть-чуть погреть… Ну, пообнимать по-дружески. Можно обнимать человека без секса?

— Не знаю, — честно ответила Ирочка.

— Тогда давай попробуем.

Утром Маргарита Петровна тихонько поскреблась в дверь Лены:

— Ты спишь? Лена? Спишь?

Сначала Лене показалось, что ей это просто снится: мама что-то говорит, держит Мурку на руках, а Мурка вдруг начинает закатывать глаза и как будто теряет сознание. И почему-то понятно, что она умирает.

— Еще слишком рано, — говорит мама, — Перезвоните позже.

Но Мурке нужна помощь прямо сейчас. Что значит рано?

— Она спит.

Она не спит! Ей плохо! Мама! Ты что, не видишь?

— Хорошо, я попробую еще раз… Лена! Леночка! Тебя к телефону!

Лена вскочила как ошпаренная. Вот она, старушка Мурка, валяется на подушке, как обычно. Зевает, с сонной улыбкой щурится на утреннее солнце в шторах.

— Кажется, проснулась…

Лена выскочила в коридор. Так и есть. Мама в ночной сорочке, лохматая, без очков. Держит трубку.

— Это Сергей. Я ему сказала, что ты еще спишь, но он очень просил разбудить. Говорит, срочное дело.

— Спасибо. — Лена взяла трубку, дождалась, пока Маргарита Петровна удалится к себе. — Я слушаю!

— Лена?

— Да.

— Слушай… Я тут не знал, кому позвонить… Короче, у меня сын родился!

— Сын? У тебя?

Ну, да! Илона была беременная! Так что ничего странного! Обычно беременность заканчивается рождением сына или дочки!

— Ой, Серега… С ума сойти можно!

— Вот и я о том же…

— Я тебя поздравляю…

— Спасибо…

— Что ты будешь делать?

— Ничего. А что я могу сделать? Вот, позвонил тебе. Потом, может быть, родителям скажу. Что еще?

— Ну, а увидеть? Сына увидеть?

— Увидеть? — в его растерянном голосе прорезалась, наконец, знакомая нота сомнения. — Как? Зачем?

— Это же твой ребенок!

— И что? Во-первых, он сейчас в больнице, меня туда не пустят. Во-вторых, мы с Илоной договорились, что я не буду претендовать и мешать…

— Да при чем тут это! Не претендуй! Просто езжай туда, постой под окнами. Ей будет приятно!

— Ты думаешь?

— Я уверена!

— Ладно, рассмотрим твое предложение… А ты со мной поедешь?

— А я-то зачем? Это ваши дела!

— Ну, посидишь в машине…

Что-то часто ей приходится сидеть в машине, пока Сергей решает свои интимные вопросы.

— Мне кажется, я буду только мешать.

— Да ты что! — он заволновался. — Ты мне так помогаешь! Просто чума! Я с тобой чувствую себя увереннее. Короче, собирайся, заеду через полчаса.