Тамара Лисицкая - Идиотки

— Ле-на! Мы-вас-лю-бим!

— Тише вы! — Лена представила себе возмущение благородных соседей, банкиров и предпринимателей. Конфликт с Сергеем на почве бытовых неудобств…

— Ле-на! Ле-на! Мы-вас!

Одиннадцать часов! Начало двенадцатого! А они орут на всю улицу!

— Ле-на! — девчонки не дождались и перешли на другую сторону дома. Оттуда их звонкие голоса доносились с трудом, но слышались и могли разбудить кого-нибудь слабонервного.

— Ле-нннааа! О-го-го!

Лена распахнула окно, собираясь хорошенько отматерить свой фан-клуб, но быстро поняла всю тщетность попыток. Девки-то были с другой стороны, а туда окна не выходили.

— Ле-на! Ле-на! И-ва-но-ва!

Тут Лена не выдержала, рванула куртку, сунула ноги в какие-то ближайшие ботинки и помчалась на улицу.

— Н-да… миленькое признание…

Ю. был без лица. То есть фактически лицо осталось, но выражения на нем не было. Были волны выражений: от удивления до полного ужаса.

Ирочка мышкой сидела под креслом и смотрела, смотрели во все глаза.

— Это же… Это… Ну, в общем, Ира, это что-то вроде насилия, я так понимаю. Я могу тебя в милицию сдать за насилие!

Ирочка смотрела, кусала губу.

— Ты хоть понимаешь, насколько серьезна глупость, которую ты затеяла? Я уже не говорю о том, что ты обманула меня с кастингом…

— Прости. У меня не было выбора…

— Да ты чушь несешь! Как это у тебя не было выбора? Миллионы мужиков! И даже не в этом дело! Это аморально!

— Почему? Я хочу ребенка. Это аморально?

— Нет, но ты хочешь его без согласия другой стороны!

— Но другая сторона могла бы вообще ничего не узнать до конца жизни, если бы просто молча меня трахнула, а не разводила тут бодягу! «Смысл жизни!». «Кино!». Смысл жизни это любить кого-то и оставить себе память о нем, если он вдруг умер! Смысл — это не спать ночами, вообще не спать, и понимать, что самое главное ты упускаешь! А еще смысл жизни это дать хоть какую-то надежду тетке, у которой погиб единственный, горячо любимый сын! И то, как она плакала, не сравнился со всем твоим шкафом, блин! Шкаф — это шкаф! А люди — это люди!

Ю. молчал, абсолютно потрясенный.

— Господи, Ира, зачем ты все это замутила? Мало у меня было проблем? Я работаю сутками, потом вечерами репетирую до мозолей, пытаюсь как-то выстроить свою жизнь, и легко мне ничего не дастся! Зачем ты свалилась на мою голову?

— Считай, что я — твоя Голгофа!

— Чего?

Ирочка уже не смогла бы повторить, память снова убрала ненужное слово, чужое для ее лексикона.

Поэтому она просто подобралась поближе.

— Послушай, почему бы тебе просто не трахнуть меня, а? А потом я исчезну и никогда-никогда не появлюсь в твоей жизни! Хочешь, я лам расписку, и мы завтра заверим ее у нотариуса? Или, хочешь, кровью распишусь? Как скажешь? Десять минут на все про все — и меня нет, и не было! И ты дальше смотришь свое кино!

— И что? И до конца своих дней думаю, есть у меня ребенок или нет?

— Но ты же не особенно думаешь о тех детях, которые у тебя уже есть? Так и здесь! Только думать придется еще меньше! Ну? Я же не прошу тебя рожать, кормить, воспитывать! Я все сделаю сама! У меня достаточно денег! Если бы я ребенка могла сама сделать, я бы тебя не мучила ни секунды!.. Ну, ты ведь не сможешь просто так мне отказать? Не можешь согласиться, но и отказать не можешь!

— Ира! — Ю. нервно взял свое пиво. — Ты сама ведешь себя, как ребенок! Почему ты думаешь, что мужчина готов спать со всеми подряд только потому, что он мужчина?

— Ну…

— Я не могу спать с тобой! Я не хочу спать с тобой! Как с этим быть?

— Не хочешь? Ирочкин голос дрогнул. — А почему? Я же стройная… Красивая… у меня такие длинные ноги… Я натуральная блондинка…

— Это не все!

— А что же еще???

Ирочка не выдержала. Слишком много было мерзкого и грустного в последнее время, слишком черно и беспросветно в последнее время. Она разревелась отчаянно и совсем не из кокетства. Какое тут кокетство, когда во время рева растекается вся косметика, а лицом ты трешься о нечистый ковер…

— Господи, как я устала! — орала Ирочка. — Господи! Я ведь прошу немногого! Я же не прошу меня любить, защищать, жениться! Я даже не прошу тебя получить удовольствие! Просто сделай мне ребенка! Мне очень нужен ребенок! Так же, как тебе твое кино! А мне нужен этот ребенок! Твой шкаф останется с тобой! А я!.. Я не успею! Твое кино никуда не денется! Не опоздает! А ребенок опоздает!

Ю. смотрел с сожалением.

— О! Лена!

Девчонки запрыгали, завизжали. Начали толкать друг дружку.

Лена шла к ним строевым шагом и уговаривала себя не бить их сразу, без предупреждения. Все-таки дети еще. Дети? В пятнадцать лет? Здоровые телки с сиськами и накрашенными губами — дети? Как их там… Настя? Кристина?

— К нам! — кричали они. — Ура!

Потом притихли, хихикая.

— Девчонки! Вы с ума сошли, да? Вы чокнутые, ненормальные? У вас с головой плохо?

— Чего это? — удивились девчонки. — Все нормально!

— Тогда как вы не врубаетесь, что мешаете спать целому дому? Что я уже начинаю шарахаться, когда слышу телефонный звонок? Вам не говорили родители, что мешать взрослым людям плохо? А вы мешаете! Прекращайте мне звонить, слышите? Или… я не знаю… Я сделаю что-нибудь ужасное!

Девчонки скривили губы, отбежали в сторону.

— А мы не хотели мешать! Мы хотим с вами дружить! Давайте с вами дружить?

— Дружить? — орала Лена. — А это как? Объясните, что вы конкретно от меня хотите? А? Вы можете это сказать?

— Ну… Ходить вместе… Тусоваться…

— Да не хочу я с вами вместе тусоваться! И ходить с вами не хочу! У меня нет на это времени, понимаете? Я много работаю! Я — взрослый занятой человек! Причем довольно уставший! Оставьте меня в покое, слышите?

— Ну, пожалуйста! — разочарованно проныли девчонки. — Вы нам так нравитесь! У нас все мальчишки в классе в вас влюблены! Мы иногда ваш номер набираем и даем им послушать…

— Все!! — не выдержала Лена. — Если еще раз! Если еще раз вы наберете мой номер! Я вас найду и убью, ясно? Не сметь мне звонить!!! Никому не давать мой номер!!! Забыть о моем существовании!!! Слышите???

— Щас драться будет, — сказала одна девчонка.

И всех словно ветром сдуло.

Лена осталась стоять посреди двора нелепая, как Дед Мороз на улице утром первого января.

Она успела только вернуться и включить чайник, как дверь хлопнула, и хлопнула очень недобро.

Сергей вернулся. И вошел быстро, не заглянув на кухню, где абсолютно очевидно возилась Лена. Значит, дело плохо. Интересно почему?

Она вышла, помешивая кипяток.

Сергей лежал на расстеленной кровати в одежде, лицо холодное, смотрит в потолок.

— Что-то случилось? — робко поинтересовалась Лена.

Никакой реакции.

— Случилось что-то? — подошла она поближе.