Любовь Деточкина - Книга ароматов. Доверяй своему носу

Тихо падал снег. Что-то Высшее и могущественное улыбалось, наблюдая, как соломенная фигурка обрастает настоящей душой ангела.

Ноты: амброксан, сухая трава, древесные веточки, лимоны, кожура мандарин, бисквит.

– Засыпаем орехи в блендер, добавляем кардамон, корицу, мускатный орех, заливаем вот этим прекрасным коньяком, и включаем, – вещал Бернард.

Блендер на экране загудел. Марина нажал кнопку своего устройства, и по комнате разнесся странноватый запах. Все по отдельности пахло изумительно, но с каждой секундой измельчения приобретало странные нюансы.

– Вуаля! Ни один гость не останется равнодушным к вашему новому коктейлю! – наливая в красивый бокал содержимое блендера, уверял шеф-повар на экране.

Марина открыла крышку и принюхалась. Пахло кожей, смолой и еловыми иголками. Действительно равнодушным не оставит. Она не решилась отведать свое произведение, оставив его на столе до прихода Ильи. Вдруг ему приглянется, тогда можно будет сделать такое на их мужские посиделки под очередной матч. Она вышла из кухонной двери, ведущей на террасу. Вдохнула смолистый горький запах пицундских сосен. Марина была непрерывно счастлива, с той минуты как уговорила Илью переехать в этот рай. Здесь она дышала, дышала всем своим естеством. Они много потеряли при обмене, но то, что обрели, было бесценным. Корявые смолистые стволы с маленькими зелеными шапками, словно сказочные существа, хранили их дом.

На закате пришел Илья, пропахший кофе и Камазом, на котором временно работал, пока не найдется более удачный вариант.

– Новый эксперимент? – указывая на блендер, спросил Илья.

– Там коньяк.

– Ничего, завтрашний рейс отменили, – сказал он и выпил содержимое блендерного стакана.

– Ну как?

– Забористый, – откашливаясь, ответил Илья.

Марина вынула дошедший в духовке вишневый пирог и поставила его в центр стола.

Они ужинали в лучах заходящего в морскую гладь солнца.

***

– Хорошую сказку я для тебя сочинил? – спросил Илья у сидящего рядом с ним колли.

Колли посмотрел на хозяина.

– У нас могла быть такая жизнь, если бы мы бросили все, дом в центре Питера, работу, друзей и переехали в Абхазию или Геленджик, как советовал врач, поставивший диагноз Марине. Но мы тянули, а время забирало последние шансы.

– Не упусти свое счастье, – сказал Илья псу и, открыв дверь, выпустил его к маленькой грязной дворняге, сидящей у ворот.

Ноты: фундук, кардамон, корица, мускатный орех, коньяк, кожа, сосновая смола, пицундская сосна, кофе, мазут, вишневый пирог, шерсть колли, шоколад.

Дверь распахнулась, в таверну ворвался горький травяной ветер. Дуглас направился к бармену. Снял шляпу, стряхнул с нее пыль и положил на стойку.

– Налей.

Бармен поставил на стойку стакан и наполнил его виски.

Дуглас выпил и сделал бармену знак о повторе. В углу тихо перебирал клавишами пианист. Дуглас взял стакан и направился к центральному столику. Он удобно сел, поставил стакан и громко щелкнул пальцами.

Пианист весело вдарил по клавишам. Уже хорошо набравшийся толстяк начал отплясывать, его повело в сторону, и он рухнул на соседний столик. Компания за столиком подскочила, и один из них разбил бутылку о голову незадачливого танцора. Бармен, заметив намечающуюся потасовку, сделал предупредительный выстрел в воздух, но это послужило сигналом, и свалка началась. Мирно сидевший у окна мужик схватил стул и разбил его о голову ближайшего ковбоя. Со всех сторон послышались выстрелы. Запахло разлитым виски и древесиной.

Дуглас улыбался. Он поднес к губам стакан, но падающий после удара ковбой вышиб его из руки. По столу растекся виски, заполняя маленькие трещины на грубо обработанной древесине. Дуглас окинул взглядом таверну, потом его взор переместился высоко, он, держа в руке прозрачный куб, в котором маленькие человечки дрались в таверне, заполнил его раскаленным прозрачно-желтым янтарем. Человечки застыли. Пианист больше не играл, выстрелы не гремели, виски не лился из разбитых стаканов. Дуглас покрутил куб в руке. Сцена вышла замечательная, динамичная и озорная. Он поставил куб на громадный письменный стол, взял бокал с глинтвейном и сел в кресло у сверкающего языками пламени камина.

Ноты: ветивер, фиалка, полынь, виски, древесина, янтарь, амбра, кардамон, корица, глинтвейн, мед в сотах.

– Я тебя съем, – шептал на ухо Вадим.

«Или я», – думала Алиса.

Вадим пришел с огромным букетом, явно дизайнерским, лилии, розы, мелкие цветочки, названия которых Алиса не знала, и вся эта красотень была завернула в огромный зеленый лист. От Вадима сильно пахло его любимым одеколоном, каким-то там из вычурного бутика. Этот запах действовал Алисе на нервы и вызывал головную боль. Ассоциация со старинными женскими духами не давала окрестить ей парфюм дедовским, а назвать его любимую вонючку бабусиными духами ему в лицо Алиса не решалась, поэтому терпела молча. Она вообще терпела Вадима целиком лишь по заданию своего наставника, которому взбрело в голову, что у Алисы слабый самоконтроль. Алиса возмутилась, а потом приняла задание, как пари – она весело и легко проводит с Вадимом вместе полгода, и тема ее самоконтроля более не всплывает в ее обучении. Первый месяц был действительно веселым. Второй уже стал напрягать, а к концу третьего Алису бесило все. Она заметила, что реально начала терять контроль, но проиграть пари ей очень не хотелось.

Вадим заказывал по телефону столик в ресторане. Алиса задумалась, и в памяти всплыла общая лекция, где ее наставник крайне серьезно рассказывал, что все легенды о непереносимости определенных запахов вампирами вовсе не легенды, а чистая правда. Но многие мутации и приток нового поколения изменили параметры чувствительности настолько сильно, что защита запахом чеснока сейчас вызывает лишь смех. Наставник объяснял, что чем более чистая родословная у вампира, тем чувствительнее он к «черным» запахам, но при этой небольшой уязвимости обладает крайне высокой силой в сравнении с остальными. И Алиса сейчас думала о том, почему из более двухсот желающих наставник выбрал именно ее, ничем не выдающуюся, тогда только вступающую в силу. Вспомнила как на той же лекции, они передавали пахнущие разными веществами палочки, нюхали и хвастались, что нет никакой реакции, а ее мутило, она еще думала, что после ночной гулянки. А в конце, когда до нее дошла палочка с больничным, похожем на эфир запахом, она упала в обморок. И подбежавший на помощь ассистент с кипой еще не тестированных образцов вызвал непроизвольное обращение с появлением клыков. Все сходилось. Наставник увидел ее реакцию, и теперь тренирует восприятие. Думаю, парфюмерию и рестораны выбирает Вадиму именно он, тот таинственный друг, с которым она никак не может встретиться по причине крайней занятости последнего. Теперь все стало на свои места, и это придало сил.