Джози Силвер - Один день в декабре

— Подожди, — отвечаю я, водружая на колени ноутбук.

— Не могу, Лу, я оставила малыша без подгузника, он обмочит мне весь диван! — смеется Сара. — Сейчас разберусь с ним, потом зайду в «Твиттер», взгляну, что новенького у Роны. Смотри не упусти свой шанс и на этот раз! — Она дает отбой.

Я захожу в почту и вижу, какой подарок мне прислала подруга. Билет до Эдинбурга. В один конец.

Жесть! У моего подъезда торчат журналисты, а мобильник звонит не переставая. Все хотят знать, кто такая Рона. Ежу ясно, мы с ней озвучили в эфире собственную историю. Поверить не могу, но даже на бегущей ленте во время ночного выпуска новостей мелькнуло что-то про Рону и ее поиски. Им что, совсем не о чем рассказывать? Разумеется, в любое другое время никто не стал бы поднимать вокруг этого события такой шум. Все дело тут в Рождестве. В этом году наша история официально признана главной рождественской сказкой Шотландии. Если ее превратят в сценарий для сопливой мелодрамы, требую, чтобы меня сыграл Хью Грант.

Чертов мобильник звонит снова. На этот раз придется ответить. Это мой босс.

— О’Мара! — орет он. — Что все это значит?

Не сразу нахожу, что ответить.

— Так, легкое размягчение мозгов. Простите, Эл.

— Все телефоны на нашей студии раскалились и сверкают, как рождественские елки, приятель! Все страна хочет знать, кто такая Рона и когда она позвонит снова. Так что тебе придется быстренько притащить свою задницу в студию и сделать так, чтобы она непременно позвонила. — По обыкновению, босс, наплевав на все правила этикета, бросает трубку, не попрощавшись.

Я стою посреди комнаты и тупо чешу башку. Черт бы их всех побрал! Что же теперь делать?! Стоит мне выйти, на меня накинется банда журналистов. Долго буравлю взглядом мобильник, потом собираюсь с духом и звоню единственному человеку на свете, с которым мне сейчас действительно нужно поговорить.

«Привет, это Лори. Сейчас я не могу ответить. Пожалуйста, оставьте сообщение, и я непременно перезвоню вам».

Я швыряю телефон на диван и плюхаюсь рядом. Надеюсь, никто не подглядывает в мои окна.

Никогда прежде я не заходил в студию через заднюю дверь. Обычно так делают только знаменитости, удостаивающие своим присутствием какую-нибудь популярную передачу.

— О, парень, ты у нас теперь звезда! — приветствует меня Рон, добродушный пожилой охранник. Как и всегда, он коротает время дежурства, решая кроссворд. — Смотри не слишком задирай нос!

Я сажусь в лифт и поднимаюсь на верхний этаж. Когда я выхожу, меня встречают овацией. Бедолаги, которым приходится работать допоздна, развлекаются как могут.

— Очень смешно, — цежу я с кислым видом, снимаю пальто и показываю большой палец Лене, которая сидит за стеклянной перегородкой студии.

Каждую ночь мы с ней вместе выходим в эфир. Увидев меня, она машет как сумасшедшая и складывает из пальцев сердечко. Блин! Похоже, в Шотландии не осталось ни одного человека, который не знает о нас с Лори. То есть о нас с Роной. Я пытался позвонить ей еще несколько раз, но она по-прежнему не берет трубку. Наверное, вся эта свистопляска ее вспугнула. У меня даже мелькнула мысль позвонить ее маме, но здравый смысл одержал верх. Разбудить женщину посреди ночи и сообщить, что я ищу ее дочь, будет, мягко говоря, невежливо. Лори скрылась в неизвестном направлении, а вся страна требует, чтобы я ее отыскал.

Пришлось наврать водителю такси. Стоило мне произнести название радиостанции, на которой работает Джек, таксист первым делом спросил:

— Эй, вы, случайно, не Рона?

Разумеется, он шутил. Тем не менее стоит ему взглянуть на меня в зеркало заднего вида, внутренности мои судорожно сжимаются. Машина катит по оживленным улицам, сверкающим рождественскими огнями. Я в Эдинбурге. Я все-таки приехала сюда. Села на поезд в четыре часа дня. Долгое путешествие дало мне возможность подумать. Что я буду делать, когда окажусь в Эдинбурге? Что скажу, когда увижу Джека? В конце концов, я решила не ломать голову попусту и, прижавшись лбом к стеклу, стала смотреть в окно.

В реальности город еще красивее, чем я воображала. Величественная средневековая архитектура, парящие силуэты серых каменных зданий. Мне кажется, я попала в сказку. Иней, посеребривший улицы, и кружащиеся в воздухе снежинки усиливают это впечатление. Через два дня Рождество. На мощеных тротуарах полно прохожих, все бары и пабы открыты, радио в машине гремит радостными мелодиями.

— Приехали, красавица. — Таксист тормозит около автобусной остановки. — Вам вон туда. — Он указывает на стеклянное офисное здание, стоящее на другой стороне улицы. — Надеюсь, вы сумеете туда пробиться. Сегодня это не так-то легко.

Сердце мое падает при виде целой стаи репортеров, увешанных камерами.

В растерянности я смотрю на водителя:

— Сколько я вам должна? — Голос мой жалобно дрожит.

Он оборачивается и пристально смотрит на меня:

— Вы ведь Рона, верно?

Я киваю, решив, что терять мне нечего. Не знаю, можно ли ему доверять, но выбора у меня нет.

— Не представляю, как мне быть, — лепечу я.

Водитель в задумчивости барабанит пальцами по рулю:

— Посидите пока здесь.

Он вылезает из машины, пересекает улицу, лавируя между автомобилями, и входит в здание станции.

Звонков просто лавина. Все спрашивают, не нашлась ли Рона, или дают мне советы, как ее отыскать. В ответ стараюсь напустить побольше туману. Я устал как собака и, кажется, несу невероятную чушь. Хочу устроить себе передышку и включить «Fairytale of New York». Пусть слушатели немного послушают музыку. Но тут в дверях студии появляется взлохмаченная башка Лорна. Поступил очередной звонок, сообщает он. Я включаю красную лампочку и жду.

— Привет, Джек. Это снова я. Рона.

Наконец-то!

— Привет, — отвечаю я. Наверное, вся страна вздохнула сейчас с облегчением. — Рад снова с тобой поговорить. Я боялся, что ты больше не позвонишь.

— Я по тебе скучала, — говорит она хриплым голосом.

Чертовски жаль, что я далеко не единственный человек, который слышит ее сейчас!

— Я тоже по тебе скучал. Скучал последние девять лет. — Мой голос предательски дрожит. Я должен наконец сказать Лори правду, и мне плевать, что меня слушает вся страна.

Слышу, как Лори переводит дух. За стеклянной перегородкой Холли, моя помощница, заливаясь слезами, улыбается мне.

— Я люблю тебя, Джек, — говорит Лори, и я понимаю, что она тоже плачет.

— Теперь уже не о чем грустить, — тихо отвечаю я. — Я почти десять лет жалел о том, что не успел прыгнуть в тот чертов автобус. — Внезапно я сознаю, что должен быть с ней рядом, где бы она ни находилась. — Я хочу тебя увидеть.