Наталия Ким - Родина моя, Автозавод

Действующие лица – почтальонша, уборщица и мой любимый персонаж-факел. П раскладывает по ящикам почту, У моет пол, ПФ выходит из лифта.

ПФ: – Э!.. почтение!.. Семенна, че ложишь-то? Опять счета? Ыыиии, хоть бы журнал с голыми бабами принесла, а то все срань какую-то…

П: – Еще выдумал.

У: – Тебе-то зачем голые бабы? пропил все, чем голых баб-то!..

ПФ: – Не твое дело… мне мож для приятного… глазу… ощущения!

У: – Вон, во дворе на каждой машине бери себе голых баб – «Флирт» негритосы все суют и суют… На стекле впереди!

И точно, мне регулярно за дворник засовывают.

ПФ: – Иди ты?.. – резво трусит к дверям, уходит.

П: – Ты ему зачем сказала-то?

У: – Да он щас со всех машин их соберет, увидишь… хоть каким делом займется!

Шесть утра, тишина, пустота, дворник Бахром собирает прошлогоднюю листву в черные мешки. Выходит на прогулку с пуделишечкой соседка. Приветливо машет Бахрому:

– Боречка, Христос Воскресе!

Б. (лучезарно улыбаясь, сердечно):

– Спасибо, спасибо, баб у шка, я уже кушаль! – Мне: – Такой хороший баб у шка, всегда мне спрашивает или голодный я.

И вновь провожаю детей в школу, наш большой белый пес Айк выбегает за ними. Из лифта выходит женщина с мальчиком лет четырех. Мальчик улыбчивый и восклицательный:

– Мама! смотри, мама, – дети! Дети с портфелями, мама! Ой, мама! смотри, собака! Какая белая! Какая большая! Соба-а-а-ка, кусака-закуса-а-а-ка! хорошая!

Я зову Айка, мальчик поднимает на меня глаза, сбивается на шепот:

– Ой… мама… смотри, какая… жуткая тетя… собака… бедная собака!

Автозаводская – улица аптек, банков и ювелирных. Когда вдруг видишь, что закрывается очередная кафешка или хозяйственный – жди банка. До недавнего времени из продуктовых был только «Дикси». И вот наконец появились почти одновременно «Любимый супермаркет» и «Перекресток» по две стороны большого торгового центра. Окрестные бабулечки объединяются в стайки и ходят туда на экскурсии, потом обмениваются впечатлениями.

– Взяла вот, в этом… в зеленом… салату витаминного двести грамм. Очень, очень. И сын попробовал, сказал, полезный.

– Ой, че ж ты там-то брала! в «Перекрестном», там дешевле на четыре рубля!

– А я еще батон, их в синем нету. А в зеленом теплыи.

– А я вчера в этот… в немейский ходила (видимо, «Хофф». – Н. К). Лампочки смотрела. Ох и красивыи. Там семь как будто свечки, торчат из зеленых елочек и полкругом, как радуга. Одна там таких две купила, сказала, в окна ставить.

– У нас соседи на клетке, ну ты знаешь, эти, где девочка в садик не ходит. У них на двери венок из елки висит с лентами, тьфу, как на покойниках.

– Ой, а у нас одни вообще елочную гирлянду вкруг дверей натыкали.

– У них денег есть, электричество тратить-то.

– Точно! они в зеленый не пойдут небось скупляться.

– У них витамины другие, в твоем салате нету!

– Ну а мне и этих хватает! на следующей неделе еще возьму!

Счастливый довольный смех.

И идут, шкандыбают, поддерживают друг друга «на ледку». И подберут украдкой в «Дикси» пару гнилых мандаринов и сложат в карман. И деньги держат в «папке-файле», который аккуратно «встремывается» в кошелечек на замочке. И шуганут тебя, в дверях замешкавшуюся. И полный восторг перед мишурной заморской фигней в витринах, качают головами, рты приоткрыты – вот, увидели удивительное. Нету среди них озлобленных на богачество чужое, им недоступное. Они себя радуют как умеют.

Наша улица теперь смело может называться «Диксиленд», потому что на ней ровно друг напротив друга имеются два магазина «Дикси», а третий – на Велозаводской, все три – в пяти минутах друг от друга, образуют равнобедренный треугольник. Ассортимент, разумеется, один и тот же, и цены тоже. Однако наши старушки каждая облюбовала какой-нибудь один и яростно отстаивает в спорах с соседками его преимущества перед двумя другими, в качестве последнего аргумента:

– …а в нашем я даже одну русскую видела… продавщицу!

Я тоже ее видела. Она с большим достоинством отчитывала таджика-грузчика:

– Я тебе говорю – рыбу с Родины – обязан класть передом!!!

На собачьей площадке темно, разве что наш пес белеет, светится огонек моей сигареты. На дорожке показывается молодой человек и решительным шагом направляется в нашу сторону. Я напрягаюсь, потому что мало ли что, а от Айка защиты, как от меня фуэте. Практически подойдя ко входу, молодой человек достает из широких штанин и шумно отливает. Меня он не может не видеть, я стою вплотную к рабице. Не выдерживаю:

– Слушайте, ну не стыдно, а?

Молодой человек свободной рукой показывает через плечо на детскую освещенную площадку и извиняющимся тоном говорит:

– Извините, туда никак не мог, там же женщины, дети…

На собачьей площадке новые персонажи – толстолапый смешной щенок немецкой овчарки с хозяйкой (21 год, очки, брекеты). Песик бежит к нам с Айком, девушка истошно орет:

– Только не гладьте его! не гладьте! уберите руки! я не хочу! не хочу! я не хочу, чтобы он был… добрым!!! я даже сама его не глажу по голове!

Пять минут спустя, наблюдая за Айком, который прыгает через забор и подходит по первому свисту.

– Послушайте, вы с ним сдавали ОКД, ЗКС?

– Нет.

В восторге:

– А как вы вообще добились, что он такой? Били, что ли?

Выходят две хаски. Одна беременная, к щенку недружелюбна, щенок прячется за хозяйкины ноги, кто-то говорит, что он, похоже, побаивается. Девица в тревоге:

– Вот! это-то мне совершенно не нравится! – выпихивает пса из-за спины. – Иди давай! иди! куси!

Спрашиваю, держала ли она раньше собак.

– Нет, первый раз! Но я копила, я не с улицы взяла – в питомнике, он дорогой! Я хотела обязательно кобеля, злого, вот пасть у него черная… это ничего, что он сейчас такой добродушный, надеюсь, скоро он позвереет! – Радостно: – Тогда мы уж с вами тут просто так не погуляем!

– Вот вы когда-нибудь задумывались, почему в русском языке о женщине, которая ждет ребенка, говорят так некрасиво? Беременная! Бремя, видите ли. Носите бремена их, епть. Или – в тижели, тяжелая, нет, лучше – чижолая! Чижей носит, ха-ха-ха! Или – на сносях. Вот знаете как по-грузински будет? У меня жена грузинка, она мне рассказывала. Ори соли! Две души! Как красиво, да? Вот! Или вот еще по-русски говорят, мол, она «в положении». И он оставил ее в ее положении, гениальный все-таки армянин этот Жванецкий. Как не армянин?! а кто??? Да вы что… Ну это надо же… Нет, вы меня расстроили. Я всегда думал, что это он пишет про армянское радио. Скажите, Хазанов – он же на самом деле Хазанян, правда? Он-то хотя бы армянин?.. КАК?! Простите, можно я припаркуюсь тут на минуточку. Мне нужно воды купить, таблетку запью. Прихватило что-то. Нет, ну столько лет… такое открытие неприятное. Как чем неприятное??? Получается, мы всю дорогу шутили по-еврейски, это ж как унизительно – сами даже поржать над собой не можем пристойно!!!