Тейлор Рейд - Навсегда разделенные

— Где вы познакомились? — спрашиваю я с заднего сидения.

— О, на занятиях йогой, — не отвлекаясь от дороги, отвечает Кевин.

— Да, Кевин ходил на вечерние занятия по вторникам, и как ни бился у него ничего не получалось, — смеется Анна. — Пришлось лично ему помогать.

— Я пытался объяснить ей, что инструктора для того и есть, чтобы помогать своим ученикам, но она по-прежнему считает, что оказывает мне величайшую услугу, — шутит Кевин.

Я вежливо посмеиваюсь. Так весело, что обхохочешься. Не понимаю, что Анна в нем нашла?

— А вот что действительно оказало мне услугу, так это моя плохая физическая подготовка, так как после этого Анна пригласила меня на свидание.

— Представляешь? — полуразворачивается ко мне Анна. — Я сама пригласила его на свидание!

Вообще-то я подумала, что он пошутил.

— Погодите, — наклоняюсь я вперед. — Кевин, Анна сама пригласила тебя?

Он кивает, въезжает в подземный гараж и ищет, где бы припарковаться.

— Анна никогда и никого не приглашала на свидания за всё время нашего знакомства, — говорю я ему.

— Я никогда и никого не приглашала на свидания за всю свою жизнь, — уточняет подруга.

— Так почему Кевин? — поражаюсь я и в тот же миг понимаю, как невежливо это прозвучало. — То есть, я хотела сказать: что заставило тебя передумать? Ну, самой начать приглашать мужчин?

Кевин находит свободное место и паркует машину.

— Не знаю, — хватает его за руку Анна. — Кевин — не такой как все.

Меня тянет блевануть. Я даже в шутку издаю рвотный позыв, но они не находят это смешным. Они и внимания-то на меня не обращают. Пытаясь выбраться с заднего сидения дрянного драндулета не покалечившись, я осознаю, что Кевин неожиданно для самой Анны вклинился в наши с ней планы поужинать и что они взяли меня с собой чисто из вежливости. Я — третий лишний.

Попробуйте побыть вдовой и третьим лишним. Более одиноким чувствовать себя просто невозможно.

Ресторан оказывается на удивление замечательным местом. Кевин с Анной прекрасно проводят время, не интересуясь тем, как провожу время я.

— Как давно вы встречаетесь? — спрашиваю я, не зная даже, что ожидаю услышать в ответ.

— Эм… — задумывается Кевин, — около месяца.

Анне явно становится неловко.

— Где-то около того, — соглашается она и тут же меняет тему.

Моя лучшая подруга встречается с кем-то целый месяц, а мне об этом ни разу не обмолвилась? Как такое возможно? Не может быть, чтобы она мне говорила об этом, а я ее не слушала. Я не такой человек, несмотря на свое горе. Я всегда стараюсь выслушать других. Когда Анна успела из ветреной девчонки, плюющей на мужиков, превратиться в женщину, приглашающую мужчину на свидание, а потом и на совместный обед со своей лучшей подругой? И эта перемена произошла не у меня на глазах. Анна молчала о происходящем, будто готовила какой-то долбаный проект по саморазвитию, о котором собиралась сообщить мне лишь после сдачи.

После ужина они отвозят меня домой и желают мне спокойной ночи. Кевин целует меня в щеку и, посмотрев в глаза, говорит, что очень рад знакомству со мной. Он добавляет, что надеется на новую встречу, и я ему верю. Может, именно это и цепляет в Кевине? Его искренность. Может, Анну привлекает именно она? Если это так, то я ее понимаю.

Я звоню ей пару часов спустя, и мой звонок переключается на голосовую почту. Уверена, она сейчас с Кевином. Я пытаюсь дозвониться до подруги утром, и меня снова перенаправляют на голосовую почту, однако вскоре от Анны приходит сообщение, что она перезвонит мне позже. Она всё еще с Кевином. С ним у нее действительно всё по-другому. Он отличается от остальных. Я чувствую это. Вижу это. И это заставляет меня нервничать. Я уже потеряла Бена. Я не могу потерять еще и подругу. Как она может меняться сама и менять свои приоритеты именно сейчас? Когда я еле держусь.

Анна звонит в воскресенье днем и предлагает заехать ко мне. Первые же ее слова:

— Что ты думаешь о нем? Он милашка, правда?

— Да. Он очень мил. И понравился мне.

Я не кривлю душой. Пусть я и не вижу, что в нем такого особенного, но он на самом деле милый и приятный молодой человек.

— Ох Элси! Я так рада это слышать! Я так переживала, так хотела познакомить вас, и когда он вчера приехал и я спросила его, не присоединится ли он к нам за ужином, я так волновалась… — Она обрывает саму себя. — Я очень рада, что он тебе понравился.

— Он замечательный. Правда немного… — как бы это помягче сказать? — не в твоем вкусе что ли.

— Я изменилась, — пожимает Анна плечами. — Что-то щелкнуло внутри, и я вдруг осознала, что хочу любить. Ну, то есть, все хотят любить, просто я почувствовала, что готова к серьезным отношениям. У меня было много мужчин, но я поняла, в чем проблема: я любила не их самих, а то, как сильно они любят меня. А с Кевином всё по-другому. Я его даже не интересовала. Мы задерживались после занятий, и я помогала ему с позами, трогала его то тут, то там — сама знаешь, как на йоге бывает. Такая близость воодушевляет большинство мужчин. И обычные упражнения становятся сексуальными и интимными. Но только не с Кевином. Его интересовало одно — правильно войти в позу. И тогда я сама попыталась придать нашим занятиям сексуальный оттенок. Тщетно. Я пыталась привлечь его внимание к себе как к женщине, а он был искренно сосредоточен только на йоге.

Значит, в каком-то роде я была права. Ее очаровала его искренность.

— И я… я хочу быть с кем-то таким. Серьезным и искренним. С тем, кто не воспринимает меня как какую-то ценную вещь, которую хочется заполучить и которой хочется обладать. Поэтому я пригласила его на свидание. Он согласился. Я после этого, конечно, жутко разнервничалась, но гордилась собой. А потом, с самого первого нашего свидания, я почувствовала между нами… связь…

Я начинаю злиться, потому что у нас так было с Беном. Мы на первом же свидании почувствовали сильную связь. Такое не случается со всеми подряд. Говоря об этом как о чем-то обыденном, Анна словно обделяет меня.

— Не понимаю, почему ты не рассказала мне об этом раньше, — замечаю я.

Подруге опять становится неловко, как тогда в ресторане.

— Ну… ты сейчас переживаешь нелегкое время, и я подумала, что тебе бы не хотелось об этом узнать, — отвечает она, и меня как током прошибает. Анна жалеет меня. Теперь она влюблена. Она счастлива. А я — одинока и несчастна, и подруга не хочет растравлять мне рану.

— И что же такого произошло, что ты переменилась? — спрашиваю я. Резко и горько.

— Что?

— Забавно, что ты вдруг взяла и изменилась. Сначала была… такой… а теперь стала… — походящие эпитеты никак не идут на ум… — в общем, чуть ли не воплощением любви. Что заставило тебя измениться?