Олег Рыбаченко - Гамбит всемогущего Дьявола

Девчонка-палач не одевая маски, очень ловко накинула на прочную веревку, что связала юному разведчику руки крюк. Другой более массивный, в черной маске помощник палача, с помощью крутящегося приспособления потянул цепь, к которой лепился крючок.

Гибкий, как акробат Сережка, почти не ощутил боли, когда его руки взмыли вверх, а плечи прокрутились на дыбе. Ведь, разумеется, разведчик имел большой опыт лазания в форточки, по трубам дымохода, и даже брал уроки у циркачей. Однако помощница палач проявив не девичью силу, ловко накинула на босые ноги мальчика колодку и с крепко защелкнула замки.

Судя по гримасе ей, не смотря на сноровку - было тяжело нацепить колодку, а в плечах и связках мальчишки, чей вес вырос более, чем в два раза стрельнуло болью. Теперь началась настоящая пытка.

К мальчишке-разведчику пошла молоденькая медсестра в белом халате и в резиновых перчатках. Она положила руку напротив сердца мальчика и прослушала пульс, затем улыбнувшись с изуверской радостью сообщила:

- У него очень крепкое сердце, может многое вынести!

Женщина-офицер по-русски прошипела:

- Говори пароль!

Сережка вспоминая мальчишка-Кибальчича, которого, наверное буржуины тоже вот распяли голого на дыбе и требовали выдать самую главную тайну, добавил себе мужества. Как ни странно, но реальная боль подавляла страх и давала силы сопротивляться гитлеровской мерзости.

Юный разведчик воскликнул:

- Я ничего вам не скажу! А Гитлеру будет сметь и кол!

Женщина, которая уже много раз присутствовала на допросах, и совершенно утратила всякое подобие совести и жалости, лаконично приказала:

- Бей!

Мальчишку взялась лупить юная девчонка. Наверное, она специалист по порке многочисленных малолетних пленников. Способна причинить боль, но при этом не запороть до смерти и, не давая нырнуть из ада истязаний в рай тотальной "отключки" сознания.

Удары обрушились на худую, но жилистую спину Сережки, кусая его словно рои плеч.

Было больно, но мальчик тяжело дыша и открыв рот, не вопил от боли. Ему в этом представлялся самый настой бой, в которой учувствует мальчиш-кибальчиш. На месте мальчишка-Кибальчиша дерется и командует он - Сережка. Только сражаются они не беляками, а самыми настоящими фашистами.

Вот прут страшные немецкие "Тигры", машины, чей даже вид до крайности жуткий. Но сейчас они выглядят, словно картонные и ты по ним рубишь шашкой!

Женщина-офицер видя, что мальчуган, несмотря на открытые глаза практические не реагирует на удары, жестко приказала:

- А теперь жаровню!

Девушка-истязатель подскочила к жаровне и достала из шуфлядки банку с оливковым маслом. А затем подбежала к мальчишке, и скривив рожицу в презрении стала, мазать пацану жестковатые, не успевшие размягчиться после босоногого лета подошвы ног.

Сережке даже было приятно, когда к окоченевшим, босым ногами прикоснулись, теплые девичьи ручки, и нагретое масло. Мальчик довольно буркнул, но безжалостная девка-палач показала ему кулак и на ломаном русском языке произнесла:

- Поджарим тебе мальчишка пятки! Будешь волком выть!

Сережке вспомнился просмотренный в кинотеатре, как раз накануне войны фильм: "Остров Сокровищ". Там переодетой под мальчика-юнгу девушке тоже грозились поджарить пятки. Это обозначало, что-то болезненное и видимо нехорошее. Тогда Сережка из любопытства зажег свечку и поднес свою круглую, детскую пяточку к огоньку.

Как он заорал потом не своим голосом! Это действительно было очень больно и, на пятке вздулся багровый волдырь, на который невозможно было встать. Так что пацан некоторое время был вынужден ходить правой ногой на носочках. Волдырь, правда, быстро сошел, но воспоминания остались.

Осенью, когда ступни мальчишка огрубели до образования мозолей, Сергей пробовал пробежаться по уголькам. Так некоторые румынские мальчишки умели делать. Однако все равно его обжигало - видно тут у них был свои местные секреты. А вот по битому стеклу, мозолистые подошвы могли, если равномерно распределять свой вес ступать. Не говоря о том, чтобы бегать по горным, острым камням. Это уже для Сережки почти норма.

Воспоминания отвлекли от момента, когда под ногами разгорелся небольшой костер. Такая методика пытки, жарить босые пятки, неторопливо, но болезненно долго. А масло не дает обгореть толстой, грубой коже подошв. И это действительно так больно и главное боль постепенно нарастает, до не выносимой.

Спина, бока, ягодицы, и даже ноги сзади у Сережки уже были исполосованные до кровавых полос. Но боль как-то воспринималась притупленно. Может сочетание сразу нескольких страданий притупляло, или воспоминания об замученных пионерах-героях придавало мужество.

Но действительно факт, в реальной истории мало кто из попавших в фашистский плен детей, раскололся и выдал на допросе тайны. Взрослых раскалывали под пытками быстрее и чаще. Так что несгибаемые в фашистских застенках пионеры - это вовсе не миф!

Сережка поначалу ощутил в подошвах приятное тепло, но затем стало жечь, словно полился кипяток. Боль очень жгучая и мальчик-разведчик отчаянно подтянул вверх ноги, приподняв тяжелую режущую стальными концами лодыжки колодку. Тут же девчонка-истязатель, видимо ожидая подобное от пленника, плюхнула на колодку увесистое бревно. Острейшая боль пронзила суставы, связки и плечи, заставив мальчишку закричать.

Теперь пытка усилилась, руки буквально вырывало, а ноги палило. Сергей Пантелеев не раз читал, как на допросах мучили партизан и, в самый тяжелый момент на помощь приходила потеря сознания. И тогда ты проваливаешься, словно глубокое подземелье.

Но Сережка как раз отличался очень крепкой головой и тем, что не терял создания, даже получая хорошенько по голове. Да и палачи, наверное, профессионалы, знают, как истязать.

Очень больно, а тут еще и сама женщина-офицер решила развлечься. Ей подали в руки раскалённый на пламени ломик, и он принялась им прижигать, самые чувствительные месте, на жилистом теле мальчишки.

И тогда, чтобы сдержать крики, Сережка как истинный пионер-герой запел;