Максим Жук - Путь к Замку, или Курс лекций о Франце Кафке

Перфекционизм, проявившийся в детстве, стал еще одной причиной многих психологических проблем Кафки. В семье он изо всех сил старался быть идеальным сыном и братом, в школе и университете – безупречным учащимся, на работе – безукоризненным сотрудником и самым лучшим начальником, а в творчестве старался отточить каждое слово до предела совершенства. Невозможность всегда соответствовать идеалу приводила Франца Кафку в отчаяние, порождая многочисленные внутренние комплексы.

Государственная гимназия, где Кафка учился, была образцовым учебным заведением, которое давало глубокие гуманитарные знания. Юный Франц изучал, кроме немецкого и чешского, древнегреческий и латинский. Гимназисты читали на языке оригинала «Илиаду» и «Одиссею» Гомера, «Антигону» Софокла, труды Платона, «Метаморфозы» Овидия. Образы античной культуры станут позже важной частью художественного мира Кафки. В выпускных классах систематически изучалась немецкая литература, начиная с истоков. Особое внимание уделялось классике: Лессингу, Грильпарцеру, Шиллеру и Гёте. И автор «Фауста» навсегда останется любимым писателем Франца, к которому он относился как к божеству. В гимназические годы, кроме обязательной программы, Кафка жадно читал и обсуждал с друзьями книги Фридриха Ницше, Августа Стриндберга, Гуго фон Гофмансталя.

В 1901 году, в самом начале ХХ века, 18-летний Франц заканчивает гимназию и начинает обучение в Немецком университете Праги. В школьном возрасте он говорил о своем желании поступить на философский факультет. Но неожиданно для всех в течение первых двух недель безуспешно изучал химию, а потом записался на юридический факультет. В летнем семестре 1902 года Кафка посещает лекции по германистике, но связать себя с этой наукой не решается. Все студенческие годы с 1901 по 1907 годы он изучает юриспруденцию, не испытывая большого интереса к этой науке, однако прилежно занимается и получает степень доктора права.

Во время обучения Кафка познакомился со своим ровесником студентом-юристом Максом Бродом (1884—1968), который позже станет немецкоязычным чешским и израильским прозаиком, философом, журналистом, публицистом, переводчиком, композитором. Брод будет автором более 80 книг, статей и эссе. Но теперь он известен исключительно как друг Франца Кафки, его биограф, душеприказчик и первооткрыватель его таланта. Дружба двух писателей станет для них важнейшим событием в жизни. Именно Макс Брод разглядит в Кафке гения, будет искать издателей для его книг, введет его в литературный круг Праги и сыграет ключевую роль в посмертной публикации кафкианского наследия.

Постепенно Франц Кафка обзаводится и другими друзьями – это писатели Оскар Баум (1883—1941) и Феликс Вельч (1884—1964), историк искусства Оскар Поллак (1883—1915) и другие. Все они были молодыми людьми, которые составляли что-то вроде литературного кружка: друзья собирались по воскресениям, обменивались рукописями, обсуждали философские труды. Кроме того, в университете Кафка присоединился к студенческой организации «Галерея лекций и чтений немецких студентов», которая занималась проведением вечеров, посвященных литературе и философии. Там он занимал должность ответственного по вопросам искусства. На протяжении всей жизни Кафка сохранит интерес не только к искусству, но и к философии, постоянно обращаясь к трудам Иммануила Канта, Георга Гегеля, Сёрена Кьеркегора, Фридриха Ницше, Мартина Бубера.

Здесь можно ненадолго остановиться и задать вопрос: каким был Франц Кафка? Как правило, его представляют персонажем из песен групп The Cure или Joy Division : одиноким затворником, меланхоликом, невротиком, мизантропом, ипохондриком. Но это не совсем так. Кроме того, не стоит отождествлять Кафку с героями его произведений, хотя в них есть немало автобиографических черт.

Франц Кафка был высоким худощавым человеком (182 см) с приятными правильными чертами смуглого лица, большими серыми глазами, приветливой и красивой улыбкой. Своего роста он стеснялся, и поэтому немного сутулился. Как вспоминал Макс Брод, узкие руки Кафки были выразительны, но сдержаны в движениях. Франц Кафка был денди и всегда тщательно и со вкусом одевался. Обычно он носил однотонные темно-серые или темно-синие костюмы без рисунка. «Простой и при этом изящный, как принц» 70 70 Брод М. Отчаяние и спасение в творчестве Франца Кафки / Пер. с нем. А. Семенова-Тян-Шанского // Брод М. О Франце Кафке: Франц Кафка. Биография. Отчаяние и спасение в творчестве Франца Кафки. Вера и учение Франца Кафки (Кафка и Толстой). СПб.: Акад. проект, 2000. C. 377. , – пишет о нем Макс Брод.

Кафка был вегетарианцем, трезвенником, обливался холодной водой, любил пешие прогулки, плавал, занимался плотницким делом, садоводством, верховой ездой, греблей, теннисом, страстно любил кино, интересовался здоровой диетой и природными средствам лечения. Возможно, благодаря этому он и в сорок лет выглядел на двадцать. Франц много читал, кроме немецкого языка, на котором он писал и думал, хорошо владел чешским, французским, древнегреческим и латынью. Позже Кафка изучал иврит, планировал заняться английским, итальянским и испанским языками.

Он не был затворником и, как только представлялся случай, отправлялся в путешествие: в Вену, Берлин, Лейпциг, Веймар, Мюнхен, Будапешт, Париж, Милан, Верону, Венецию – или проводил время в небольших чешских городках. У Кафки были верные друзья, которые много сделали для сохранения и публикации его наследия. Он был интровертом, но не социофобом. Макс Брод вспоминал, что Франц говорил мало и обычно молчал в большом обществе. Но если он начинал говорить, то все его внимательно слушали, так как его суждения всегда были очень точны. В дружеской беседе Кафка «был весел, полон юмора, произносил непревзойденные по остроумию реплики» 71 71 Брод М. Узник абсолюта / Пер. с нем. Л. Игоревского. М.: Центрполиграф, 2003. С. 37. . Брод приводил пример такого разговора со своим другом:

«Кафка сказал: „Наши нигилистические мысли могут проникнуть в сознание Бога“. В подтверждение этого я стал цитировать гностиков относительно Демиурга, как недоброго творца мира, и учение о том, что мир является грехом Бога. „Нет, – ответил Кафка, – я полагаю, что мы не являемся таким уж грехом Бога, мы – лишь плод его плохого настроения. У него был неудачный день“» 72 72 Там же. .