Сергей Мавроди - Сын Люцифера

Раздел IX, п. 98. «Жалобы, адресованные Уполномоченному по правам человека в РФ, просмотру не подлежат (ст. 19 Федерального конституционного закона “Об Уполномоченном по правам человека в РФ”)».

О-очень интересно! Ну, просто очень! Просмотру, значит, не подлежат? Что ж, примем к сведению. «Имей в виду, я это всё запомню», — как говорил Мефистофель Фаусту. А зря ты мне, пожалуй, книжечку-то эту дал! − мысленно со злорадством обратился он к ничего плохого не подозревающему пока простодушному подполковнику. Твёрдо уверенному, по всей видимости, что клиент читает и проникается. − Это, мой дорогой, была серьё-ёзная ошибочка. Дорого же она тебе обойдётся. Ах, как дорого! Ну, к этому мы ещё вернёмся. В своё время, − Паутов невольно покосился на листок со стихами. Он как раз думал уже, что же с ним делать? С листком с этим? Первые стихи! Можно, конечно, наизусть выучить и порвать, но жалко почему-то. А чтобы пидоры эти лапали и читали, тоже не хочется. Порвать уж тогда лучше! Но вот, кажется… Ладно!

Так, дальше там что? Есть ещё что-нибудь интересное? Так… Так… Не, дальше какая-то лабуда. Сплошные «обязан». Ну, ничего. И этого хватит.

Паутов снова полез в свой пакет и достал из него конверт. (Конверты, слава богу, у него не отняли. Равно как и ручку с бумагой. Ну, естественно! Заключённый же у нас имеет право жаловаться. Во все инстанции. Хоть в Спортлото! Так что… Нельзя-с. Отнимать.)

Ну-с?.. Какой там пунктик-то?.. Блядь, опять забыл! Надо наизусть зазубрить. Как таблицу умножения. Даже твёрже. Чтобы от зубов отскакивало. Хуй ли мне здесь таблица умножения? А это!..

Он с удовольствием полюбовался на сделанную им надпись:

«Жалоба, адресованная Уполномоченному по правам человека в РФ г-ну Маркину О.О. Просмотру не подлежит!!! “Правила внутреннего распорядка СИЗО”. Раздел IX, п.98. (Приказ № 148 от 12.05.1993 г.)»

Подумал немного и подчеркнул жирной чертой надпись о запрещении просмотра. После чего вложил в конверт все свои записи и тщательно его запечатал.

Во-от так! Попробуйте теперь вскройте. «Просмотр и те»!.. Отчество господина Маркина, кстати, — Орестович. Почти Арестович. От слова «арест». Это так, значит, отца его звали. Блядь, что это за отец у него такой был? Начальник ГУИНа у нас — Злыднев, Уполномоченный по правам человека — Арестович. Пиздец, короче. Специально их там, что ли, подбирают?

Стук ключом в дверь.

− Вылезьте из-под одеяла!

− Вылезьте из-под одеяла!

− Вылезьте из-под одеяла!

− Немедленно вылезьте из-под одеяла!!

Так прошло три дня. Ожесточение Паутова росло. Он даже не думал теперь уже, чем это всё для него может закончиться. И зачем он это делает. Начиналось всё, вроде, на эмоциях на голых, «где мои адвокаты?!» и пр., но теперь всё зашло уже слишком далеко. Трое суток сухой голодовки это вам не шутки. Это, по сути, уже на уровне выживания. Тут всё исключительно от организма зависит. От степени его выносливости. Кони можно в любой момент двинуть. Причём внезапно совершенно. В любой момент! Чик!.. И ты уже на небесах. При сухой всё именно так происходит. Сразу!

А чего, собственно, ради-то? Ради каких-то адвокатов? Да какая по большому счёту разница, когда именно они придут? Сегодня или через неделю?..

Плевать!! Причина не важна. Не ради адвокатов, ради себя! Чтобы себя сохранить! Не потерять!! Если он сейчас отступит, он об этом никогда не забудет и никогда себе этого не простит. Он − сломается. Проверка. На прочность. Как тогда когда-то, когда он с похитителями о Сашеньке разговаривал. Точно такая же, в сущности, ситуация. Деталями только отличается. Декорациями. «Зачем умирать так нелепо и глупо? − искушающе шепчет судьба. − Кому ты чего здесь этим докажешь? Дрогни? Уступи?» Ну, нет!!! Этого не будет!! Что администрация не уступит тоже, Паутов был почему-то абсолютно уверен. Дело пошло на принцип. Что ж, тем лучше!! Значит, так тому и быть! По хую! Поиграем!! На принцип, значит, на принцип! Так, значит, так!!

− Вылезьте из-под одеяла!.. Вылезьте из-под одеяла!.. Вылезьте из-под одеяла!..

На четвёртый день в гости к Паутову пожаловал сам хозяин. Начальник изолятора. Совершенно неожиданно причём, уже после вечерней проверки, прямо перед отбоем, когда Паутов этого меньше всего ждал. (Он, впрочем, уже ничего не ждал.)

− Здравствуйте!

− Здравствуйте.

− Вы голодаете?

− Голодаю.

− А зачем?

− Ну, так надо.

− Зря Вы это. Я хотел бы Вам кое-что пояснить…

(Паутову вдруг припомнился Шекспир. Когда-то он его очень любил и знал практически наизусть. Давно это было. В той, другой жизни. «Я предчувствовал, что дело не обойдётся без пояснений». «Гамлет». Реплика Гамлета в диалоге с Озриком. Акт V, сцена вторая.)

…От того, что Вы голодаете, ничего не изменится…

(«Ну, мы ещё посмотрим, чья возьмёт!» «Гамлет». Акт Ш, сцена четвёртая. Реплика Гамлета в диалоге с Королевой.)

…И вообще, кончайте Вы всё это! Прекращайте Вы свою голодовку… Пойдёте сейчас в камеру, там хорошо, люди кругом…

(«Вот так бы до утра стоять да слушать. Вот она, учёность!» «Ромео и Джульетта». Акт Ш, сцена третья. Реплика Кормилицы.)

…Я же Вам искренно, Сергей Кондратьевич, добра желаю…

(«Оставьте. У меня несчастный нрав. / Повсюду в жизни чудятся мне козни». «Отелло». Акт Ш, сцена третья. Реплика Яго в диалоге с Отелло.)

…Просто от чистого сердца!..

(«Но в том и соль: нет в мире ничего / Невиннее на вид, чем козни ада». «Отелло». Акт II, сцена третья. Монолог Яго.

Да и вообще: «Нельзя ль узнать, в чём дела существо, / К которому так громко предисловье?» «Гамлет». Акт Ш, сцена четвёртая. Реплика Королевы в диалоге с Гамлетом.)

…Да и нам Вы только лишние беспокойства доставляете.

(А-а!.. Понятно. «Об этом бросьте даже помышлять. Что я стану действовать в ваших интересах, а не в своих собственных». «Гамлет». Акт IV, сцена вторая. Гамлет, Розенкранц и Гильденстерн.)

− Ну, что ж поделаешь, − Паутов криво усмехнулся. − У каждого свои проблемы.

− Ну, дело Ваше. Зря только здоровье губите, − начальник с видимым сожалением посмотрел на Паутова. − До свидания.

− До свидания.

Дверь захлопнулась. Паутов в раздумьях опустился на шконку.

Чего, собственно, он приходил? Сам, после проверки, собственной персоной! Что ему было надо? Чего это он меня уговаривал? Может, и правда, искренне?.. А если нет? «На уговоры дьявола поддаться?» Ну ладно, хватит! У тебя свои-то мысли в голове есть? Или только шекспировские? Ну так, «на уговоры дьявола…» Тьфу ты, чёрт! Точнее, дьявол. Точнее, о чем я думал?.. «На уговоры…» Нет, ну это просто неописуемо!! Похоже, неосторожно потревоженный мной дух Шекспира твёрдо вознамерился теперь здесь обосноваться… Ну, всё понятно! «Вознамерился!.. обосноваться!..» В общем, перед вами, дорогие товарищи, готовый пациент Кащенко. Клиент Серпов. Этот проклятый дух свёл меня с ума! Всё понятно.