Сергей Мавроди - Сын Люцифера

Он вспомнил запись в дневниках Гитлера. Про какую-то девушку, неожиданно подбежавшую с цветами на одном из парадов к машине фюрера и поразившую его своей красотой. Но он и рта не успел раскрыть, хоть что-то сделать, окликнуть её, задержать! как девушку уже оттеснили охранники-эсэсовцы, и она исчезла в толпе. О чём фюрер и сокрушался вечером, замечая меланхолически в своём дневнике: «Дела, сплошные дела! Всё проходит мимо…» Как-то так примерно. Стаю, короче, кормить надо.

Так же всё в точности произошло, по сути, и у Паутова. Назревающий после его последних слов скандал, возмущённо-неуверенный пока ещё ропот зала, дюжие охранники-альфовцы, профессионально и сноровисто расталкивающие толпу и быстро ведущие своего шефа к выходу…

Ну, нет! − Паутов сильно щёлкнул по стеклу аквариума. Огромные роскошные бархатно-чёрные телескопы с рубиново-красными глазами лишь вяло покосились на него, но в остальном никак совершенно не отреагировали. − Со мной этот номер не прокатит. Я её найду! Да чего там искать-то? − успокоил он сам себя. − С моими-то возможностями! Раз плюнуть! Давно это надо было сделать.

В эту ночь Паутов спал плохо. Он лежал на спине в темноте с открытыми глазами и вспоминал, вспоминал…

Вот он идёт к институту и думает о НЕЙ. Что сейчас он увидит ЕЁ. Он и идёт-то туда, собственно, только за этим. Чего ему ещё в этом институте делать? Лекции, что ль, слушать? В гробу он их видал, по хую ему все эти лекции!.. Вот он едет домой и думает с ужасом, что теперь!.. до завтра !!.. Да это же целая вечность!!! И отчаяние подкатывает комом к горлу, и сердце словно сжимает какая-то невидимая ледяная рука. И душа рвётся от боли в клочья! бьётся со звоном вдребезги!! И осколки хрустят противно при каждом движении! каждой мысли!! каждом воспоминании!!! и режут, режут безжалостно по живому! И мир вокруг становится серым! серым! серым!.. Мир тоже будто умирает вместе с ним до завтра.

Боже, как же он любил её! И так и не решился подойти ни разу. Ни единого. Точнее, нет. Решился всё-таки, но это уже тогда, когда делать этого как раз не следовало. Перед самой её свадьбой. Вспоминать не хочется…

Она была для него чем-то непостижимым совершенно, существом какого-то иного, высшего сорта. Даже не ангелом, нет. ЕДИНСТВЕННОЙ. Во всей Вселенной. Нет других таких больше. Нигде. Ни на земле, ни на небе. Он даже представить себе не мог, как это? он подойдёт и заговорит с НЕЙ? Это невозможно. И так ни разу и не подошёл. За весь год. На пятом курсе она перевелась откуда-то к ним в институт, а на шестом вышла замуж. За парня из своей группы. Да. Вот такие вот дела…

Паутов щёлкнул ночником. Блядь! Три часа ещё только! Быстрее бы утро!

Ему не терпелось начать действовать. Мысль, что теперь-то ведь!.. По-другому всё будет. Кто он был тогда? Обычный студент, один из многих. А сейчас? Не может же она про него не знать? Он же теперь бог во плоти. Живой же она человек, в конце-то концов!? Со всеми его слабостями. Женщина, к тому же… Да тщеславие обычное! Что САМ ПАУТОВ в неё влюблён! Деньги, опять же… Подарить ей завтра «Роллс-Ройс»!.. Или виллу какую-нибудь на Канарах… Или где там?.. Да чего захочет, короче!!! Цветами весь подъезд её завалить! Алыми, блядь, розами!! Не может же на неё всё это не действовать?!.. Алыми… Алла… Аллочка… Да! И она ведь на его встречу сегодняшнюю пришла!!! Сама пришла! Значит… Чёрт, скорее бы утро!!

− А где он? И почему у него мобильный отключён?!.. А кто знает???!!!

Паутов в ярости швырнул трубку и чуть было не потёр, забывшись, пылающий огнём бок.

С-с-с!.. Ебицкая сила! Всё одно к одному!!.. Зостер этот проклятый… Зверев!.. Оба на «з», кстати. Хм… Десятый час уже, где он шляется?! Этот на «з»! Работнички, блядь!!.. Ножа и топора. Как ни позвонишь, никого нет на месте! Особенно, когда надо… Все вечно в каких-то, блядь, «делах»! Какие у них могут быть «дела», про которые я ничего не знаю? Что вообще за хуйня!!.. Может, зама его тогда вызвать, ему поручить? Как его хоть зовут-то?..

Паутов опять схватил трубку, но в последний момент остановился. Нет, надо уж Зверева дождаться. Не хватало ещё, чтоб информация ушла. Что я Аллой какой-то интересуюсь. Если бабьё наше пронюхает, то вообще верёвки! Всю работу забросят, только об этом и будут целый день судачить… Да… Кстати, насчёт работы!

Он снова схватил трубку. Сидеть спокойно он не мог. Ему требовалось хоть что-то делать!

− Алло!.. Коль, ты?.. Привет. Ну, чего там у нас?.. Опять слив? С утра с самого?.. Да чего происходит-то? Не должно же, вроде, сегодня? Среда же?.. Думаешь?.. Понятно. Ладно, перезвоню.

Твою мать!! − Паутов нервно побарабанил пальцами по столу. − Вторую неделю уже. Около нуля болтаемся. Как говно в проруби! Какой-то пиздец вялотекущий, безнадёга какая-то полная… Цены растут, а прихода нет… Хм… Чего-то тут не то. Вот чует моё сердце. Непонятки какие-то… Про снятие, видите ли, все говорят. Ну, и хуй ли? Снятие-то снятием, только… Странно это как-то…

Но мысли его против воли возвращались всё время к Алле. К ней! Только к ней! Как он ей позвонит… Что скажет… Что она ему ответит… Как они потом встретятся… Как…

Блядь!! − Паутов стукнул кулаком по столу. − Надо завязывать с этой хуйнёй! С этими страданиями молодого Вертера онанистическими. Не до влюблённостей сейчас. Не до охов-вздохов. Нельзя отвлекаться! Дел по горло. Каждая минута на счету. Времени, чувствуется, ещё меньше, чем я думал. Вообще в обрез! Здесь всё рушится уже буквально, а я тут!..

Зазвонил телефон. Паутов вздрогнул даже, словно очнувшись. Вынырнув из своих дум.

− Алло!

Звонил Сучков. Паутов сморщился невольно, услышав в трубке его по-бабьи тоненький, плаксивый, словно хныкающий голосок.

− Здравствуйте, Сергей Кондратьевич!

− А, привет, Паш!

− Сергей Кондратьевич, когда можно к Вам подъехать?

− По телефону говори! − грубо отрезал Паутов. (Пошёл ты на хуй! Со своими «подъездами». Заебал!)

− Но у меня!..

− Говори! − с металлом в голосе повторил Паутов. (Хватит с тобой сюсюкаться!)

− Кхм!.. Сергей Кондратьевич, нам тут предлагают за… э-э!.. − управляющий перешёл почти на шёпот, − сто тысяч долларов купить звание «Открытие года в области финансов и экономики».

− Что? − не понял даже Паутов. − Какое ещё открытие года? Кто предлагает?

− Ну! − заторопился Сучков. − Это одна неправительственная организация при ЕС. Но штаб-квартира у них тоже в Брюсселе, и выглядит всё очень солидно. Диплом с эмблемой ЕС и статуэтку такую красивую позолоченную дают. Я думаю, Сергей Кондратьевич, для нашего фонда это очень полезно и престижно было бы. И, кроме того…

− Ясно, − снова оборвал Паутов. Не мог он слушать эти бесконечные разглагольствования своего управляющего ЧИФ-ом. Прямо Иудушка Головлёв какой-то! Василиск многословия. Вот угораздило назначить! Говори ты по делу! Чего ныть-то? Душу из человека вызуживать? − А кому диплом этот дадут? Фонду?