Сергей Мавроди - Сын Люцифера

Интересно, как наш премьер дорогой действует, «бедный, как церковная мышь»? − порою приходило в голову Паутову, по мере того, как он всё глубже вникал в эту кухню. − У него же формально тоже в Газпроме ничего нет. Тоже на частных лиц, по договорам? На всяких там братьев-сватьев?.. А как ещё? Других вариантов тут, вроде, и не просматривается… Хм… На фирмы, разве что, но это стрём. Спалишься в два счёта, инфа ведь о фирмах легко доступна…

Можно, конечно, выяснить всё это, если уж очень постараться… через тот же депозитарий… Н-да… Только на хуй это надо? Проблемы лишние на свою жопу искать. Проблемищи, точнее! Ведь, если пронюхает… Впрочем, намотать на ус не вредно. Про сватьев-братьев. Может, и пригодится ещё. При случае. Компра! Ведь, если знаешь, где копать!..

Это было два главных дела. Остров и Газпром. Стратегия! Остальное всё была текучка. Неотвязная и надоедливая. Тактика. Но ей тоже невозможно было не заниматься. «Довлеет дневи злоба его». И это тем более раздражало, что вся эта суета была уже большей частью абсолютна бессмысленна. Суета разорённого муравейника. Имитация деятельности. Имитация жизни. Когда всё уже мертво. Гальванизация трупа. Дымовая завеса. Под покровом которой надо было срочно уводить активы и спасать то, что ещё можно спасти. Расчётливо и хладнокровно готовиться к грядущим сражениям.

А между тем приходилось заниматься организацией перевозки денег из банка назад в офис (управляющий банка чуть было не заартачился, ссылаясь на какие-то там инструкции, письма ЦБ и прочую хуйню, пришлось усмирять, пиздец! правильно, молодец, кто ж с деньгами добровольно расставаться будет? кроме этого задрота Евлахова, практика этого хренова);

вопросами размещения собаки-сапёра с инструктором, прибывшими наконец из Твери (как обычно, вовремя!!);

выслушивать истерики Сучкова, на которого проклятые америкосы прислали-таки, как и грозились, телегу в ГКИ, причём ещё чрезвычайно оперативно прислали! и преогромную! в ГКИ все вообще на уши встали, такого у них ещё не было никогда! что отвечать?.. как!?.. по-английски??!!.. Сучкова бедного чуть кондратий не хватил (Лучше бы хватил! − злобно думал Паутов, страдальчески морщась и отстраняя от уха трубку, из которой нёсся на каком-то ультразвуке прямо его монотонный и надрывный вой, переходящий временами в не менее противный по тональности скулёж. − Блядь, и что у него за голос такой! Ну, точно железом по стеклу царапает!);

выслушивать проклятия и вопли Зинаиды Петровны, вздумавшей почему-то соизволить лично ему позвонить и потребовать в категорической форме 100 тыс. долларов (!), «на летний отдых его единственной дочери!»; собственно, главная-то часть программы по заявкам зрителей началась после того, как он имел неосторожность простодушно удивиться, а зачем, собственно, так много? причём и поинтересовался-то, блядь, исключительно из-за того, что забеспокоился невольно: куда это его любимую Сашеньку отправлять собираются? уж не на Луну ли?

приходилось встречаться с депутатами, которые повадились чуть ли не ежедневно шастать к Паутову и клянчить денег, ссылаясь на какие-то совершенно фантастические, как правило, и чрезвычайные обстоятельства («Сначала вложил я. Потом моя жена. Потом сестра жены. Тёща нас всех отговаривала. Когда всё рухнуло первый раз, вложила тёща…»), причём отделаться от них было чрезвычайно сложно и беседовать приходилось чуть ли не часами;

приходилось делать то!.. приходилось делать сё!.. Да ёб твою мать!! Нового управляющего на место выгнанного Евлахова Паутов назначать не стал и всем занимался теперь сам. (Да хуй ли там!.. Чего до осени назначать-то? Да и чем меньше посторонних глаз сейчас, тем лучше. Спокойн е е!)

В довершение всех бед у обеих кошек началась одновременно (!) течка, и они днями и ночами бродили теперь по коридору и истошно вопили. (Кота им, что ли, принести? − размышлял по вечерам в смертной тоске пригорюнившийся Паутов, слушая эти безнадёжно-отчаянные вопли. − А куда потом котят девать?.. Охранникам поручить, пусть их ебут!!)

Однако окончательно доконал его всё же визит участкового. Который показал поражённому Паутову бумагу. Донос на него соседей. Оные соседи свидетельствовали, что он-де завёл обезьяну и по утрам её мучает, в результате чего та «орёт нечеловеческим голосом». Участковый знал прекрасно о паутовском попугае и слышал неоднократно, как тот «нечеловеческим голосом» по утрам орёт, так что бумагу он принёс просто шутки ради, но на Паутова она подействовала угнетающе. Явилась той самой, последней каплей. Он чуть было не напился в этот вечер. Совсем уже почти собрался. Закуски даже уже из холодильника все подоставал. Остановил его лишь неожиданный звонок Полины. Так поздно она ему обычно вообще-то не звонила.

− Алло!

− Здравствуйте, Сергей Кондратьевич!

− Привет, Поль! Чего это ты сегодня? Случилось что?

− Да ничего особенного, не волнуйтесь, Сергей Кондратьевич, − Полина была девочка умная и всё прекрасно понимала. Что обстановка нервозная и напрягать лишний раз не следует. Не то, что всякие уроды, которые сначала всю душу вымотают! − Я вот по какому вопросу Вам звоню. Со мной связывался только что Сим о н, наш менеджер. Он подготовил бизнес-план Вашего проекта и показал его ряду ведущих фирм, занимающихся оценкой инвестиционной привлекательности.

− Каких ещё фирм? − недоумённо переспросил Паутов. (Что за хуйня?!)

− Да, Сергей Кондратьевич, это обычная практика здесь, на Западе, − спокойно пояснила Полина. − Существуют специальные фирмы, которые занимаются оценкой инвестиционной привлекательности проектов и с которыми все обычно вначале консультируются. Прежде чем вкладывать деньги.

− Так, и что?

− Все фирмы дали однозначное совершенно и категорическое заключение, что представленный им для оценки проект абсолютно бесперспективен, − голос девушки был всё так же безмятежно-спокоен. − В этой связи Симон настоятельно советует Вам не выбрасывать деньги на ветер, а вложить их действительно во что-то стоящее. Так он выразился. Тем более, что, по его словам, реальных и по-настоящему интересных предложений для инвестиций сейчас очень много. Он просил также передать, что он сам крайне заинтересован в успехе нашего общего проекта и все его действия продиктованы именно этим.

Полина замолчала.

− Та-ак!.. − после паузы протянул Паутов. − Скажи этому!.. − он еле удержался, чтобы не добавить: «пидору», − …Симону, что он уволен. Во-первых, никто ему не разрешал обращаться без моего ведома в какие-то «фирмы». Во-вторых, никакой это не «наш общий проект», а проект это мой и только мой. И, в-третьих, ни в чьих советах я не нуждаюсь, и ничьё мнение меня не интересует. Абсолютно! Во-от так!.. Короче, скажи ему, что он уволен. Ты сможешь быстро найти ему замену?