Михаил Дёмин - Блатной

— Ну, а если не получится, — настойчиво проговорил Солома, — тогда как же? Литература — дело темное, путаное. Там многое от везения зависит, от того, какая выпадет карта. И выбиваться там нелегко! Взять того же Есенина…

— Однако он выбился!

— Но ты же не Есенин.

— Почем знать, — усмехнулся я. — Да и вообще, дело не в этом. Просто я дальше так не могу. Не хочу. Нет сил. Понимаешь?!

— Стало быть, ты точно завязываешь?

— Да…

— Кому-нибудь уже говорил об этом?

— Пока только тебе.

— И правильно, — кивнул Солома, — помалкивай. Покуда звонок не прозвенел, сиди тихо, не залупайся.

— Но почему? — возмутился я. — Почему я должен молчать? Ведь завязать — честно завязать — по нашему закону имеет право каждый блатной?

— Что закон! — он уныло махнул рукой. — Что закон! Времена теперь не прежние. Жестокие времена, настают. В нынешних условиях кто не с нами — тот против… Тебя могут упрекнуть в том, что ты отрекаешься от блатной веры в самый трудный момент, попросту говоря, предаешь нас всех… И что ты на это возразишь?

— Трудно возразить, — поежился я.

— Вот то-то! Потому я и говорю: не спеши… Когда нужно будет, я сам объявлю блатным.

Он помолчал в задумчивости. Заглянул в кружку. Шумно отхлебнул из нее, отдулся. И поднял на меня глаза:

— И потом… Мы же еще не сделали дела! Ты забыл про Николу Бурундука? Помнишь его последнюю просьбу? Или нет — забыл?

— Ну, что ты, — забормотал я в замешательстве. — Как ты мог подумать? Конечно, не забыл, все помню!

Но я действительно забыл… И теперь оправдывался со стыдом.

И так до последнего дня, до самого «звонка» был я прикован к кодле, не мог развязаться с блатными. Восстановить Николу в правах оказалось нелегкой задачей… Но все же я справился с ней. Сделал это — на помин его души! Были и другие дела; все они обсуждались на общих шумных сходках. И я высидел там до конца. Лишь в январе 1952 года (за день до моего освобождения) состоялось толковище, на котором я уже не мог присутствовать; речь шла обо мне! Решалась моя судьба… И покуда она решалась, я слонялся под окнами воровского барака и с тревогою, с беспокойством прислушивался к долетающим оттуда голосам.

Толковище было долгим и бурным, и закончилось оно неожиданно.

На пороге появилась сутулая фигура Соломы. Длинное лицо его морщилось, лунообразный рот улыбался. Поманив меня пальцем, Солома сказал:

— Взойди-ка, голубок, в помещение.

И когда я взошел, он небрежно мотнул головой, указывая в угол:

— Вот смотри. Это для тебя!

В углу пестрой грудою были навалены тряпки — костюмы, сапоги, свитера. Тут же топорщился раздутый, набитый под завязку, мешок. Поглядывая на него, я спросил растерянно:

— Это что? Зачем?…

— А затем, что ты теперь не блатной, — сказал Солома. — Ты же сам говорил: «Первый мой шаг»… Так вот, пусть этот твой шаг будет спокойным.

— Но куда мне столько?!

— Не захочешь носить — продашь! Барахлишко нынче в цене… Главное, чтобы ты по дороге не нашкодил — не засекался по пустякам. Гореть теперь тебе нельзя. Играй чисто, малыш, играй чисто.

И что-то, очевидно, заметив в моем лице, Солома добавил строго, почти угрожающе:

— Не смей отказываться. Бери все! Сходка решила…

— Что же она решила?

— Она решила: быть тебе поэтом!

Париж, 1969–1972 гг.

Дёмин М. Блатной. Гл. 40 «Судилище».

Цитаты из произведений Дёмина даются по текстам из Интернета (с сайта royallib.com), поэтому библиографические данные и страницы не указываются.

Майданник- вор, специализирующийся по кражам в поездах и вокзалах.

Дёмин М. Блатной. Гл. 47 «Этап, этап, телячьи вагоны».

Софья Трифонова, 1935 г. р., в прошлом работник финансового сектора, сейчас живет в подмосковном городе Жуковский.

Трифонова Т. Долгая жизнь в России. М.: Собрание, 2008. С. 155.

Российское зарубежье во Франции (1919–2000). Биографический словарь: В 3 т. Т. 1. М.: Наука, 2008.

Трифонов Ю. Отблеск костра. М.: Советский писатель, 1966. С. 7–8.

В повести Ю. Трифонова «Исчезновение» его отец и дядя фигурируют под вымышленными именами: Валентин Трифонов — под именем Николай Баюков, Евгений Трифонов — под именем Михаил Баюков.

Трифонов Ю. Исчезновение. М.: ACT, 2000. С. 170.

Валентин Трифонов также имел дочь от первого брака — Евгению Вахмистрову. Моя бабушка Евгения Лурье поддерживала с ней хорошие отношения. В семье их называли «Женя большая» и «Женя маленькая».

Трифонов Ю. Исчезновение. С. 313, 315.

Трифонов Ю. Исчезновение. С. 314.

Дёмин М. Блатной. Гл. 12 «Беда».

Дёмин М. Блатной. Гл. 12 «Беда».

Трифонов Ю. Исчезновение. С. 166–167.

Трифонов Ю. Серое небо, мачты и рыжая лошадь. Собр. соч.: В 4 т. Т. 4. М.: Художественная литература, 1987. С. 243–244.

Дёмин М. Блатной. Гл. 11 «Подмосковье».

Дёмин М. Таежный бродяга. Гл. «Воля».

Дёмин М. Блатной. Гл. 11 «Подмосковье».

Трифонов Ю. Исчезновение // В кн.: Дом на набережной. Время и место. М.: ACT — Олимп — Астрель, 2000. С. 306.

Дёмин М. Блатной. Гл. 15 «Поезда двадцатого столетия».

Дёмин М. Блатной. Гл. 11 «Подмосковье».

Дёмин М. Блатной. Гл. 11 «Подмосковье».

Там же.

Дёмин М. Таежный бродяга. Гл. «Вокзал».

Дёмин М. Таежный бродяга. Гл. «Блудный сын».

Трифонов Ю. Исчезновение. С. 190.

Дёмин М. Таежный бродяга. Гл. «Хочу все сам!».

Дёмин М. Таежный бродяга. Гл. «Допрос».

Дёмин М. Таежный бродяга. Гл. «Бог любит троицу».

Дёмин М. Таежный бродяга. Гл. «Привет, шарамыга!».

Дёмин М. Рыжий дьявол. Гл. «Рожденный из слез».

Дёмин М. Таежный бродяга. Гл. «На восток».

Дёмин М. Блатной. Гл. «Новая полоса».

Дёмин М. Таежный бродяга. Гл. «Побег».

Куняев С. Поэзия. Судьба. Россия. Цит. по: Белоусенко Л. Михаил Дёмин (имя собств. Георгий Евгеньевич Трифонов) (1926–1984).

Шитов Л. Юрий Трифонов: Хроника жизни и творчества 1925–1981. Екатеринбург: Изд. Уральского ун-та, 1997. С. 380–381.

Трифонов Ю. Из дневников и рабочих тетрадей // В кн.: Дом на набережной. М.: ЭКСМО-пресс, 2000. С. 426–427.