Юрий Любопытнов - Озеро призраков

Афанасий сбросил с плеч рюкзак и встал на него. Поддев ножом крышку, отрыл щиток. Это действительно был электрораспределительный щит: была смонтирована разводка кабелей, стояли какие-то приборы, предохранители.

Афанасий сунул под один из предохранителей лезвие ножа. Посыпались искры, и «афганец» в мгновение ока слетел с рюкзака и несколько секунд стоял ошарашенный.

— Не ожидал, — только и выговорил он. — Я думал, что щиток обесточен.

— Значит, мы правы, что внутри гряды идёт какая-то работа, — проговорил Николай. — И я думаю, что это дело не рук Зага. Просто на гряду вернулись военные.

— А где же охрана, солдаты? Почему никого не видно? — задал вопрос Лазутин.

— Чего мы здесь застряли, — сказал Афанасий. — Давайте выберемся на свет божий и поразмыслим трезво надо всем.

— Давай, командир, на выход, — поддержал товарища питерец.

Они вышли из пещеры и сели на камни.

— Здесь не ощущается вибрация, — сказал Владимир Константинович, снимая берет и приглаживая рукой рыжеватые волосы. — Словно ничего нет: гряда пустынна и безжизненна.

— Но внутри идёт какая-то работа, — уверенно произнёс Николай.

— А вы точно помните, что дверь была заварена? — спросил Владимир Константинович.

— В этом можешь не сомневаться, — ответил Николай. — Она была наглухо приварена к стальной коробке со всех сторон.

— Я могу это подтвердить, — отозвался Афанасий. — Я обратил на это внимание.

— Хорошо, — сказал Владимир Константинович. — Продолжим наши рассуждения. Допустим, внутри гряды кто-то есть. Но он не обязательно должен искать сундук…

— Думаю, что сундук он не ищет, — сказал Николай.

— Почему?

— Потому что он занимается другим делом, возможно, более важным, чем поиски сундука.

— Отлично, — продолжал Владимир Константинович, вошедший в роль детектива. — Пусть не ищет. Он плавит золото в подземных лабиринтах. У нас разные с ним задачи. Мы знаем о нём, он не знает о нас. Мы занимаемся своим делом, он — своим. Единственно, что нам надо соблюдать, — это тайну своего здесь пребывания. Не попадаться ему на глаза. А посему, продолжим свое дело, — подытожил Лазутин. — Вы согласны со мной?

— Конечно, продолжим, — отозвался Афанасий. — Ты усомнился в этом?

— Никогда не сомневался?

— Только надо действовать с великой осторожностью. Кто-то опять нам палки в колеса суёт…

— Я думаю, что это все-таки Заг, — сказал Лазутин, взглянув на собеседников. — Вряд ли он оставил свою идею — отыскать сундук. Не такой он человек, судя по рассказам Ольги.

— Но всё это время он не подавал признаков своих поисков, — сказал Афанасий. — Никаких намеков на то, что он ищет сундук.

— Мы тоже не пытались форсировать события, Афанасий! Была зима….

— Но одну попытку мы предприняли, а Заг нет.

— Вы пытались зимой отыскать сундук?! — вскричал Владимир Константинович.

— Было такое дело, дружище, — ответил Афанасий. — Мы привели дом в порядок, приготовили его к зимнему содержанию, навели марафет, и как-то выдался у нас свободный день. Вот мы и решили попытать счастья. Повезёт, думали, будет сюрприз для остальных. Но к экспедиции не подготовились. На лыжах добрались до озера. Оно замёрзло. Мы достигли гряды и тут наше путешествие окончилось…

— Что так? — спросил Лазутин.

— Пороху не хватило. Осень была дождливой, долгой. А тут сразу навалило снегу, грянули морозы, да какие! И они так оледенили кручу эту скалистую, что без специальных приспособлений к пещере нельзя было подобраться, не сломав себе шею. Мы попытались подняться, но выше пяти метров не удалось, даже не добрались до первого пятачка. Я набил себе синяков, Николай повредил руку, мы плюнули на это дело и вернулись домой, отложив поиски до весенней кампании.

— И молчали до сих пор? — вскричал Владимир Константинович. — Но вы и предатели. Одни отправились на поиски сокровищ. И прикарманили бы их, если бы нашли?

— Но что ты! — обнял его за плечи Николай. — Мы бы этого никогда не сделали. Нам было скучно от безделья. А вас беспокоить было ни к чему, тем более, что мы договорились встретиться только весной. А потом мы и сейчас ищем сундук не полной командой. Что же мы будем обделять Ольгу и Серёгу в случае удачи?

— Вы меня не правильно поняли, — воскликнул Владимир Константинович, освобождаясь от объятий. — Я пошутил. Я никогда не допускал мысли, что кто-то из нас может сделать другому подлянку.

— Правильно мыслил, Гиппократ. — Теперь настала очередь пошутить Николаю. Он похлопал товарища по плечу: — Верь нам, клистирный человек.

— Клистирный! Когда это было, — отмахнулся Лазутин, ничуть не обидевшись. — Теперь я мелкий торговец.

Солнце поднималось выше, проливая на гряду потоки света, укорачивались тени от нагромождения камней, и гряда теряла внешнюю таинственность.

— Мне не дает покою срезанная дверь, — сказал Афанасий, вновь осматривая в бинокль окрестности гряды. — Снаружи тихо. Давайте поползаем по гряде, может, что обнаружим. Время у нас есть.

Николай и Владимир Константинович согласились с предложением Афанасия.

Длиной гряда была около километра, но представляла не единый массив: от главной гривы отходили три длинных и один короткий отростки, и сверху она походила на птичью лапу. Гряда была монолитной, лишь сверху громоздились отдельно стоящие утёсы с острыми, словно заточенными шпилями, что дало повод Лазутину сравнить их с зубами исполинского крокодила. С восточной стороны скалы редели и кое-где между ними располагались довольно ровные площадки, сплошь усеянные каменной крошкой. Ни единой травинки не росло на этих безжизненных «полянах». Иногда в углублениях амальгамой отсвечивала дождевая вода. Несмотря на солнечный день, она была холодна, как лёд.

Они обследовали гряду, насколько это было можно. Но никого не встретили, ничего не нашли. Афанасий хотел дать команду: «отбой», как вдруг услышал крик отошедшего в сторону Лазутина. Он звал их к себе.

Когда Николай с Афанасием подошли, Владимир Константинович показал им под ногами круглое отверстие, высеченное в граните и забранное решёткой.

— Шахтный колодец, — сразу определил Афанасий. — Для забора воздуха. Вот почему вибрировала стена. Компрессоры закачивали воздух для подземного объекта… Я думаю подобных колодцев здесь несколько.