Вера Колочкова - Сияние первой любви

– Что? – грустно переспросила Таня, откинувшись на спинку стула. – Что изменять жене нехорошо?

– Зря ты иронизируешь, между прочим. Потому что именно это я и понял, да… Нельзя заигрывать с судьбой в этом смысле, нельзя! Есть у тебя семья, сложилось в ней все хорошо – живи и радуйся, не гневи Бога! Не искушайся больше другой любовью, повода ей не давай, чтобы проникла в тебя и захватила полностью. По мордасам ей, по мордасам! Она ж, зараза, такая коварная штука! Сначала коготок, потом глаза да мысли увязнут, потом то, что ниже пояса, потом сердце, потом одуревшая голова… Глядишь, и птичке конец… И ты сам себе не хозяин… Не, нельзя расслабляться, нельзя. Любовь – это прекрасно, конечно, но она не всегда от Бога. Бывает и от дьявола. И тогда это не любовь, а искушение. Согласна со мной, надеюсь?

– Ну, это рассуждать хорошо, если со стороны… А если все уже случилось? Если я не смогла остановиться, если накрыло с головой до потери разума? Как тогда быть-то?

– А женщине нельзя терять разум, сама природа так устроена, что женщина не может потерять разум. У нее мера ответственности перед самой собой другая.

– Ну да, ну да… Ты же мужчина, тебе виднее, ага… Что можно женщине, а что нельзя… Тем более тебе ли об этом рассуждать, если у тебя у самого все плохо!

– Да отчего ж у меня все плохо? Теперь уже все хорошо. Относительно, конечно. Хотя, знаешь, если бы все можно было вернуть назад, я бы сто раз наперед подумал, прежде чем налево пойти… Ну да зачем говорить о том, чего изменить уже нельзя! Надо судьбу благодарить за то, что сохранить удалось. Дочку свою я люблю, она меня тоже любит. Правда, до сих пор встречаемся тайком. Но лучше уж тайком, чем никак. Более того, я даже с отчимом дочкиным познакомился – тоже тайком от бывшей жены. И ты знаешь, он меня понял и проникся, можно сказать… Нормальный мужик оказался. Тут, главное, чувство вины в себе не взрастить да дров не наломать после всех этих прощений да непрощений. Главное, отцом для ребенка остаться.

– Да, только я одного не понимаю… – пожала плечами Таня. – А почему тайком от жены? Теперь, когда у нее все хорошо с новым мужем?

– Не знаю. Наверное, чувство обиды – очень живучее чувство. И надо уметь щадить и уважать чувства того, кто когда-то тебя любил, какими бы они ни были. Тем более если ты предал своей изменой того, кто тебя любил. Да, ты должен понимать его боль, обязан просто. Ведь все началось именно с моей измены, а потом уже само понеслось… Да, это было глупо – запрещать дочери видеться со мной, но все глупые поступки делаются от обиды и боли. И твой муж тоже. Он сейчас и сам отчета себе не отдает, что делает. Он не смог тебя разлюбить, я думаю. Ему больно и очень хочется и тебе тоже сделать больно. И плевать этой боли на всякие правильные рассуждения – мол, надо вести себя так, чтобы дети не страдали… Да, надо, конечно, кто ж спорит? Но какая такая правильность может задержаться в башке, которую обидой снесло к чертовой матери? Вот и получается такой круговорот любви и обиды – у одного от любви башку снесло, у другого от боли и обиды… А дети, бедные, зависли меж этими снесенными башками. Да что я тебе рассказываю – сама знаешь свою ситуацию…

– Да, знаю. Только не знаю, что дальше делать.

– А скажи, вот если бы все назад вернуть? Замыслила бы такой побег в любовь, а?

– Нет… Нет. Если бы я знала, что так все случится… Нет, что ты!

– А если нет, то теперь ты можешь понять своего мужа. И принять его поступки как должное. И я тебя умоляю – никакой судебной тяжбы не заводи по дележке детей, упаси бог! Не надо их тягать туда-сюда! Не усугубляй ситуацию!

– Но… А как же тогда? Я же мать! Я имею право!

– Тань, мы же только что обо всем этом рассуждали. Что, снова начнем?

– Нет, но… Но что же мне тогда делать?

– Сама думай, что тебе делать… Главное, в сердце и в голове матерью оставайся, а остальное приложится. Не надо напролом лезть, надо очень осторожно действовать, как по жердочке через пропасть идти. Один шаг неосторожный – и в пропасть свалишься.

– Ну да… Да, я согласна…

– Слава богу, снизошла. Можно еще советы давать?

– Да. Да, конечно.

– Скажи… А кто эта женщина – около школы? Новая жена твоего мужа, я правильно понял?

– Да… Она и есть. Ты правильно понял. Ее Наташей зовут.

– А чего ты с этой Наташей так рьяно спорить взялась? Чего ребенка своего напугала?

– Да я сына три месяца не видела, соскучилась же!

– Это Наташа тебе видеться с сыном не давала? Все три месяца?

– Нет, но… Я же ему мать, а не она.

– Конечно, ты ему мать, и она это прекрасно понимает. А вот ты про себя пока забудь, то есть засунь свой материнский эгоизм куда подальше. Поговори с ней, с этой Наташей, даже подружись, если надо. По крайней мере, она перед тобой ни в чем не виновата… Более того – она тот человек, который каждый день находится рядом с твоими детьми… Научись с ней договариваться, в конце концов.

– О чем договариваться? Чтобы детей ко мне отпускала на часок-другой? Тайком?

– Да, тайком. Хотя бы поначалу! И повторюсь – не грозись детей отобрать через судебные разбирательства, потом эти узлы не развяжешь.

– Кстати, Наташа сама предложила мне встретиться…

– Вот и отлично! Считай, тебе повезло! А если эта Наташа к тому же и умная, то вдвойне повезло!

– Не знаю, не знаю. Все-таки не уверена, что видеться тайком – это правильный путь. Мой муж настроен так решительно, что, по всей видимости, без суда не обойтись.

– А хочешь, я поговорю с твоим мужем, а?

– Ты?!

– Ну да… А что такого? Поверь, я знаю, как с ним нужно поговорить. Я таким стал мудрым за последние годы и всякие подобные переговоры ой как вести насобачился… Хочешь?

– Ой, нет… Я думаю, еще хуже будет…

– Да не будет хуже. Куда еще хуже-то. Пусть он думает, что и у тебя есть защитник. Да и немного ревности ему тоже не помешает.

– Ты что? Смеешься надо мной? Какой ревности? Нет, что ты… Нет…

– Понятно. И все же дай мне его телефон. Не бойся, ничего ужасного я ему не скажу. Давай, записываю! И нам идти уже пора – скоро звонок на перемену дадут! Интересно, как там наши сочинение написали?

Егор вышел на ее звонок, улыбнулся грустно:

– Привет, мам. Хочешь, я Даньку приведу? Он сегодня в школе.

– А я его уже видела, сынок…

– И Наташу видела?

– Да. Мы познакомились.

Егор взглянул на нее странно, потом нахмурил брови и подался чуть вперед, будто хотел что-то сказать, но не решался.

– Что, сынок? Ты мне хочешь что-то сказать? – улыбнулась она ему, дотронувшись ладонью до плеча.

– Да, мам. Я спросить хочу…

– Спрашивай, сынок.

– Вы с папой за нас с Данькой судиться будете, да?

– Не знаю… Не знаю, правда. Хотелось бы обойтись без суда, конечно. Тем более ты уже большой, ты сам будешь решать, с кем жить…