Виктор Харченко - На реке черемуховых облаков

Ваня смутился, погладив Аяна.

— Добрая худоба! — подбодрил его Агеев, имея в виду Аяна. — Нам бы таких хотя бы парочку в хозяйство!

Смущенный Ваня разломил хлеб, посолил, дал горбушку Аяну, вкусил сам. Народ ликовал. Начинался митинг, посвященный Ване и Аяну. Щелкали фотоаппараты корреспондентов. У трибуны стояла спецмашина телевизионщиков. Деловые ребята искали нужный ракурс для Вани и Аяна среди простых людей. И вот уже председатель поднимается на трибуну, чтобы сказать приветственную речь.

— Дорогие товарищи! — сказал он. — Позвольте от вашего, а так же своего личного имени поприветствовать дорогих гостей — Ваню и его доброго друга по прозвищу Аян… Настоящего самородного мамонта!

Бурные аплодисменты поднялись над селом. Народ искренне радовался речи председателя.

— Теперь, когда произошла смычка не только города с деревней, но и деревни со всей окружающей средой, не удивительно, что ожили мамонты… Осуществилась мечта поколений… Теперь наша жизнь будет еще краше и богаче. Мы прошли большой путь! Но сделать предстоит еще больше. Посмотрите на этого мамонтенка! Он еще молодой. Но по силе не уступит коню-тяжеловозу. А вырастет — будет сильнее трактора. И горючки ему не надо.

Три сеялки за собой потащит и засеет наши поля. Опять же, товарищи, проблема шерстистости! Сколько шерсти дает мамонт — столько не дает ни одна овца… Короче говоря, мамонты — это и тягло, и шерсть, и мясо, и молоко. И знаменитая мамонтовая кость, которая, как известно, идет в заграницу. А это уже валюта, товарищи! Я уже звонил в Чукотский автономный округ, чтобы нам командировали резчика. Каждый ребенок нашего колхоза будет мастерски резать мамонтовую кость! Скажем спасибо Ване за то, что он оживил и сохранил мамонтенка Аяна! Теперь дело за малым — создать полноценное стадо мамонтов. И тут мы поможем нашим ученым своим трудом и кормами! Правильно я сказал, товарищи?!

— Правильно! — зашумел народ.

— Здорово сказал!

— Ур-ра!

А какая-то старушка подошла к Ване и трижды поцеловала его. А мамонтенка осенила трехперстным крестом.

— Дети! Не обращайте внимание! — сказала антирелигиозным голосом молодая учительница биологии. — Еще раз поприветствуем Ваню и Аяна — салютом!

Ваню втащили на трибуну для ответного слова.

— Постараюсь… оправдать… ваше… доверие! — сказал Ваня, вконец засмущавшись и готовый заплакать от волнения. — Я его доведу… и сдам ученым… согласно накладной!

— Мы верим тебе, Ваня!

— Такой доведет!

— Слава первому русскому мамонтоводу Ване Гудкову!

— Ура! — кричал народ. Очень нравился людям Ваня.

— Будете хорошо учиться и любить природу, станете как Ваня! — сказала учительница. — Хотите быть мамонтоводами!?

— Хотим-хотим! — закричали дети.

— Аянчик, на конфетку!

— Возьми пряничек!

— Аянчик, миленький! — восхищались юннатовцы.

У магазина «Воды-соки» стояла длинная очередь. Но и она стала распадаться. Всем хотелось увидеть живого мамонтенка. Какой-то сомнительный дядечка с красным лицом подошел к Аяну, запев:

И тогда учительница антиалкогольным голосом сказала:

— Дети! Не обращайте внимания! Еще раз поприветствуем Ваню и Аяна. — Дети поприветствовали, хотя у них было искушение поглядеть на веселого дядю, запевшего частушки.

Между тем председатель колхоза Агеев, обняв Ваню как дорогого гостя, вел его к накрытым столам.

— Дорога была у вас тяжелая! — говорил он, покручивая усы. — Надо закусить и набраться сил… Соловья баснями не кормят…

Ваня не возражал. А Аяну навалили целую миску свежих помидоров и огурцов. Аян тут же приступил к трапезе, потому что любил овощи. Михаил Иванович налил Ване фужер и отметил:

— Вино безалкогольное… Специально к вашему прибытию цех безалкогольных напитков открыли…

— Одобряю! — говорил Ваня. — Мы с Аяном к алкоголю относимся отрицательно…

— И я отрицаю! — сказал Михаил Иванович. — Мы всем колхозом теперь отрицаем… Сознательные стали. Хотя есть, конечно, среди нас отдельные несознательные…

И председатель кивнул на частушечника, заливавшегося среди праздничного народа.

— Поет хорошо! — сказал Ваня.

— Подходяще! — подтвердил и председатель, радуясь, что даже последние колхозные гуляки нравятся гостю.

Между тем по областному телевидению началась прямая передача. Диктор, обаятельная девушка, очаровательным голосом вещала:

— Мы передаем репортаж из колхоза «Рассвет». Вы видите народный праздник по случаю воскрешения, то есть оживления мамонтенка… Его нашел в лесу Ваня Гудков, собирая грибы. Ваня — большой природолюб. Свободное время проводит на лоне природы… Грибы и ягоды были страстью Вани. Но он не подозревал, что в заброшенной пещере найдет вмерзшего в лед мамонтенка. Ване удалось вытащить древнее животное из пещеры. И тут произошло удивительное событие — мамонтенок ожил! Никакой мистики здесь нет и не может быть. Ученые утверждают, что на территории колхоза «Рассвет», где Ваня Гудков собирал грибы и ягоды, уже неоднократно бывали случаи воскрешения древних вымерших животных…

На этом дикторша закончила свою вводную часть. На экране телевизора долго показывали Ваню и его мамонтенка, а также народное гуляние по случаю воскрешения древних животных.

В это же время у телевизора в красном уголке девичьего общежития, у которого Ваня объяснялся в любви Оле, собрались девчонки. Разве они могли пропустить интересную передачу!

— Да это же Ваня Гудков! — обрадовалась Люба, глядя в экран.

— Где-где? — затараторили девчонки.

— Твой! — сказали они, удостоверившись, и посмотрели на Олю. Но Оля засомневалась:

— А с кем это он сидит? Девушка какая-то… — сказала она. Телевизор показывал плохо. И мамонтенка трудно было узнать.

— Что же девушка из таза помидоры да огурцы кушает!? — сказала Люба, приглядываясь.

— А может, Ване такие нравятся…

— Не теряется в командировках!

— Где-где?

— Да это же оживший мамонтенок. Дикторша только что рассказывала! — пояснила рыженькая девчонка в очках, которую уважали все подруги за рассудительность.

— Что же это Ваня вроде в командировку направился, а сам в лес по грибы-ягоды…

— Ты, Оля, с ним построже!

— Ох, и зазнается теперь! — сказала Любаша. — Это он с виду был такой скромный…

— За руку и в загс! — сказали девчонки.

— Так и сделаю! — решила Оля, рассматривая на экране Ванину внешность, а так же мохнатого мамонтенка Аяна, к которому чувствовала жгучую ревность…