Рейчел Уэллс - Алфи на каникулах

Взрослые чувствовали себя не лучше. Лиам все еще возился со стеной в спальне Клэр, но, когда пришло время укладывать детей спать, Полли попросила их с Колином уйти. Клэр предстояло ночевать в одной из маленьких комнат, ну и мне, соответственно, тоже. Когда рабочие уехали, женщины сели на кухне, с бокалами вина.

– Боже, эта женщина. Клянусь, она такая спокойная и холодная и ведет себя так, будто не остановится ни перед чем, чтобы заполучить этот дом, – негодовала Полли. Она не заводила разговор о своей встрече с Андреа, пока не уложили детей.

– Господи, какая нелепость – втягивать в это детей. Кто так делает? – кипятилась Клэр.

– Злыдни, вот кто. Чего она так привязалась к этому дому? У нее свой дом гораздо больше, так что вряд ли наш коттедж нужен ей для проживания.

– Понятия не имею, – сказала Полли. – Дом у нее огромный, и Колин говорит, что это один из немногих частных особняков в деревне – в большинстве домов устроены апартаменты. И никаких признаков мужа, вы не находите это странным? Я вот думаю, не тут ли корень проблемы.

– Если она им помыкает так же, как другими, я не удивлюсь, – сказала Франческа.

– Никогда не поверю, что она готова променять свои хоромы на нашу развалюху. Да, мы любим свой дом, но не думаю, что он соответствует ее запросам. Нет, тут дело в чем-то другом… В любом случае хорошо бы это выяснить. Нет, не так: нам необходимо это выяснить. – Полли решительно сложила руки на груди.

– Я больше беспокоюсь о детях, не хочу, чтобы эти девчонки испортили им каникулы. Бедный Тоби так расстроился, что даже описался, а с ним уже давно такого не было.

– О, Клэр, бедный Тоби. Предлагаю завтра провести день на другом пляже, подальше от деревни. Устроим детям праздник, – предложила Франческа.

– Отличная идея, – согласилась Полли. – Я не хочу оставлять строителей без присмотра, но Колин обещал внимательно следить за Супернадежным Лиамом.

– Почему он не уволит его? – удивилась Клэр.

– Думаю, если тот еще раз набедокурит, Колину придется это сделать. Но вряд ли парень действует злонамеренно, просто растяпа и неумеха.

– Мяу! – завопил я, пытаясь возразить, но никто не обратил на меня внимания.

– Полли, ты так много сил отдаешь этому дому, так что заслуживаешь выходной, – сказала Клэр.

– Я бы не отказалась. Не хочу выглядеть домохозяйкой из пятидесятых, но жду не дождусь встречи с Мэттом.

– Предлагаю в субботу днем отправить мужчин с детьми на пляж, а самим почистить перышки. Маникюр и все такое, – сказала Франческа. – Мы это заслужили, можем себя побаловать. – Я заметил, что Франческа часто грустила в последнее время, и, возможно, ей бы не помешало взбодриться.

– О да, давайте! Но завтра все равно было бы здорово выбраться из дома, – воодушевилась Полли.

– Алфи, завтра остаешься за старшего, – сказала Франческа, поглаживая меня по голове.

– Мяу. – Хорошо, что им есть на кого положиться, подумал я.

С этой мыслью я поджидал Гилберта, и мы ненадолго пересеклись, прежде чем я пошел спать.

– Завтра мои уезжают на целый день, так что приходи, если хочешь.

– Хорошо, приду, – сказал он, правда, без особого энтузиазма, но все-таки не так безразлично, как в день нашей первой встречи. Уже прогресс.

– Но почему у тебя нет дома? – не унимался Джордж. Он устроил Гилберту настоящий допрос с пристрастием. Я видел, как изворачивается, уходя от ответа, внешне грозный кот. С одной стороны, ему хотелось показать себя независимым – мол, ему никто не нужен, – но в то же время он не мог устоять перед очарованием маленького Джорджа, который обезоруживал любого своей непосредственностью.

– Видишь ли, жизнь – это не только рыба и мороженое, – смягчился Гилберт.

– Разве? – Джордж выглядел расстроенным. – А я думаю, что у меня именно такая жизнь. О, только в ней еще есть Шанель. Да, и папа, и мои семьи.

– Это не для меня. Давным-давно, когда я был таким же маленьким, как ты, у меня была семья, но несчастливая. – Он потянулся. – Однажды я понял, что мне будет лучше не с ними, а на воле, поэтому ушел.

– Но почему? – Казалось, что Джордж никогда не перерастет фазу «почему».

– В том доме не было ни доброты, ни любви. Отец тот еще негодяй, что очень расстраивало мать, и еще двое детей. Один из них вечно конфликтовал с отцом. Ругались страшно, а потом он мучил меня.

– Какой ужас. – Я видел, что Гилберту тяжело говорить об этом, и не хотел его отпугивать, поэтому пытался как-то остановить поток вопросов от Джорджа. Я то и дело легонько подталкивал его в бок, но он не понимал намеков.

– Я был молод, и нет, больше не мог терпеть такую жизнь. Трудно говорить о том, как некоторые люди относятся к нам, животным. Мы же не набиваемся к ним в домашние питомцы, но они почему-то думают, что могут издеваться над нами. – Его глаза потемнели. – В общем, однажды я собрался с духом и ушел из дома. Какое-то время прятался, зная, что семья меня ищет. Они расклеивали объявления.

– Я знаю такие, на фонарных столбах! – взволнованно воскликнул Джордж. Я объяснил Гилберту, что у нас в округе пропадает много кошек и их фотографии появляются на фонарных столбах с пугающей частотой.

– Да. Я не мог понять, почему они хотят вернуть меня обратно, если так плохо ко мне относились. Ладно, допустим, этим грешили только отец и один из сыновей, но остальные-то знали, что происходит. Я почти ничего не ел и был ужасно напуган. В общем, скрывался, сколько мог, а потом двинулся в путь, уходя подальше от дома. Мне удалось выжить благодаря охоте – все-таки в сельской местности это не проблема, – и, если честно, мне стала нравиться жизнь одиночки. Со временем я понял, что хочу оставаться независимым, тем более что научился добывать еду. Когда я добрался до этой деревни и нашел пустующий коттедж, решил задержаться здесь на время. Но задержался надолго, потому что никто так и не появился, пока не приехали вы.

– Классная история! Но теперь, когда мы здесь, ты ведь останешься, правда? – спросил Джордж, ткнувшись в него носом, и Гилберт замурлыкал в ответ.

– Меня только одно тревожит. Что будет, если меня найдет ваша семья?

– О, они тебя полюбят. Послушай, наши семьи обожают кошек, дети тоже, поэтому тебе разрешат остаться. Я вот только боюсь, что они не захотят оставлять тебя здесь одного, и я не знаю, как мы объясним им, что тебе нравится такая жизнь и ты не хочешь, чтобы за тобой все время присматривали.

Я догадывался, чем это может обернуться. Наши семьи, возможно, захотят забрать Гилберта с собой или, хуже того, найти ему хороших хозяев в деревне.

– Тогда мне лучше залечь на дно. Я рад, что дом возвращается к жизни, но не хочу отсюда уходить.