Владимир Топилин - Хозяин Спиртоносной тропы

Кузька подъехал к одному из полицейских, спросил, как найти управляющего. Тот хмуро посмотрел на него, кивнул головой на двери, но предупредил:

— Там, но ему сейчас некогда, — показал пальцем. — Возле коновязи подожди.

Кузька отъехал, спешился, стал слушать, о чем говорят мужики. Оказалось, что сегодня ночью китайцы убили двоих русских и сбросили в отработанный шурф. Неизвестно, как долго они бы там пролежали, если бы не женщина-коногон, потерявшая своего коня. Выискивая его, она заглянула в плохо прикрытую яму, думая, что он туда провалился, увидела убитых и подняла тревогу. Сбежавшиеся мужики подняли тела, сразу предположили, чьих это рук дело: незадолго до этого с китайцами назревал конфликт. Схватив кто что мог, бросились в китайский барак, но тех и след простыл. Понимая, что им за это будет, те рано поутру покинули прииск, прихватив с собой из караульного помещения не вывезенное за последний месяц приисковое золото.

Труд рабочих из Китая на Чибижекских приисках применялся достаточно широко. Хозяева намеренно набирали дешевую рабочую силу, так как неприхотливые китайцы просили меньше, хотя воровали как все. Большими партиями по сто и двести человек весной они приходили по известным им издавна золотоносным тропам, нанимаясь на любые работы. А ранней осенью, получив расчет, пока Саянские хребты не завалило снегом, уходили обратно. Так продолжалось долгие годы, потому что это было выгодно хозяину и администрации приисков, но не русским рабочим. Занимая самые продуктивные рабочие места, китайцы вытесняли местное население.

В добавление к этому излишне охочие на женщин представители Поднебесной оказывали активное внимание старательским женам, что не нравилось их мужьям. Среди тех и других бывали частые драки, иногда доходившие до смертоубийства. Одна из таких стычек произошла пять дней назад. Из разговора Кузя понял, что некто Колодкин застал свою жену с китайцем. Та говорила, что тот ее изнасиловал, и это «положило горячую картошку под хвост коня». Между сторонами возникла настоящая битва. Дерущихся не могли разнять ни охрана прииска, ни казаки, прибывшие на Крестовоздвиженский прииск по вызову управляющего. Да в общем-то они и не пытались противодействовать конфликту, так как в толпе могли попасть под горячую руку дерущихся.

Крестовоздвиженская бойня 1908 года закончилась поражением китайцев, так как их было гораздо меньше, всего сто человек, русских — около трехсот. Едва загорелась вспышка противостояния, из соседних приисков тут же набежали мужики на помощь своим товарищам. Их интерес заключался не только в идейных, но и финансовых интересах. На Крестовоздвиженском прииске была самая высокая, 920 проба россыпного золота во всем южном округе. А это сказывалось не только на заработной плате, превышавшей итоговый расчет на других приисках почти в два раза, но и на сравнительно легкой добыче путем водяной пушки. Ко всему прочему, за прииском, расположенном на пятнадцати гектарах стесненной горами долины, гулял ореол таинственности. Сколько бы старатели ни вымывали здесь золота, его не убывало. Будто мать-земля выталкивала из глубины на поверхность то, что было скоплено за миллионы лет. И за это стоило бороться!

Приисковая битва продолжалась до первой крови. Когда одному китайцу проломили кайлой голову и тот забился в предсмертной агонии, стороны разбежались сами. Но это не было провозглашением мира. Все понимали, что это только начало конфликта, и чем ближе быстро подступающая осень, тем острее взрывные отношения.

Так и случилось, но гораздо раньше, чем это предполагала администрация. Убийство двух старателей — не сломанный пополам черенок от лопаты. Буря гнева и возмущения металась над сжавшейся, притихшей тайгой. Грозные проклятия в адрес желтомордых проходимцев кликали беду.

— Догнать! Убить! Разорвать на портянки! Повесить, как мочалок, на каждом кедре! — орали мужики, размахивая кулаками. — Что стоим, как бараны? Пока мы тут, они уже третий перевал перешли! Где управляющий? Почему в погоню народ не собирает? Вызвать «Черную оспу!» — В сторону охраны: — А вы что морды воротите? За что вам жалованье платят? У-у-у, тугодумы! На наших шеях сидите…

Казаки, к которым были обращены последние слова, спокойно курили в сторонке, не вступая в общую перепалку. Ждали команды десятника: как скажет, так и будет. Но на оскорбления зарвавшегося рыжего мужичка прореагировали неоднозначно.

— А ну, хайло-то прикрой! А то счас плеткой меж лопаток осеку! — выправился в седле статный казак с лихо заломленным на затылок картузом.

— Что будет-то? — не унимался рыжик, чувствуя за собой защиту. Рядом с ним плечом к плечу сплотились еще мужики, шагнули к коновязи.

Казак неторопливо поворотил коня навстречу им. Подъехав на расстоянии вытянутой руки, вдруг неожиданно выхватил шашку и мелькнувшим взмахом срезал с головы рыжего косматый клок волос. Толпа вмиг умолкла, обратив на них изумленное внимание. А казак, вложив клинок в ножны, как есть склонился с седла до самой земли, поднял срезанную прядь, отдал мужику:

— На вот, прикрой плешину-то, а то застудишь дурную башку. Что каравай не зря едим — боле доказывать не буду. Покажу всему народу, какого цвета у тебя мозги! — и так же спокойно отвернувшись, возвратился к своим.

Общее молчание длилось недолго. Не смея больше противоречить казакам, старатели зароптали на приисковую администрацию:

— Где они там? Сколько можно ждать далее? Дело стоит, китайцы бегут!

Наконец-то из избы на крыльцо вышли управляющий Коробков, урядник Раскатов, казачий десятник Карабаев. За ними, подталкивая и теснясь, друг за другом появились приказчики и охранники.

— Тихо! — подняв руку, успокоил мужиков Коробков. — Не все сразу и не обо всем. Дайте сначала слово сказать.

— Покуда мы тут будем рассусоливать, китайцев уже с собаками не догнать! — крикнул кто-то. — Прикажите казакам в погоню!

— Сколько золота пропало? — в тон ему крикнул другой.

— Тих-х-хо!!! — не опуская руки, как сохатый заревел управляющий, а когда наступила тишина, заговорил: — Мною уже даны общие распоряжения. Конный отряд Карабаева уже отправляется в дорогу. По поводу «Черной оспы»: такоже с курьером уже уехал запрос за их помощью. Думаю, по мере возможности они прибудут сюда или выйдут наперерез китайцам по реке Кизиру. Если кто-то из присутствующих желает присоединиться к карабаевцам, это будет только приветствоваться. Для каждого будет предоставлена лошадь с седлом, запас продуктов. По возвращении и при удачной поимке беглецов однодневный отдых, среднее жалование с учетом проведенного в горах времени и триста граммов спирта. Все меня услышали? Желающие участвовать в погоне — подходите к десятнику для записи.