Давид Гай - Террариум

За неделю до выборов на шестилетний срок приснился кошмарный сон: будто находится он на многолюдном яростном митинге, судя по лозунгам и плакатам – против него, один за другим его дружки выступают – Плюшевый, Выхухоль, бородатый Чур, главный по подсчету голосов на выборах, придурковатый Грызло, прежней Думой руливший, потом к микрофону подпускают братьев Краснохолмских, когда-то вместе с ними занимался самбо и дзюдо, используя любимые приемы – броски через спину и передние подножки, и которых, став ВВП и помня ребячью дружбу, сделал миллиардерами, – и все вместе несут полную ахинею, возмущаются только что прошедшими выборами – якобы ВВП получил 115 процентов голосов избирателей… и дружки, которые ему всем обязаны, предают его публично, называют фальсификатором, вместе с озверелой толпой скандируют: “Сдай мандат!” А он молчит, не дают ему сказать в свое оправдание, что не бывает ста пятнадцати процентов голосов, что это вопиющая ошибка или происки врагов, что вообще ему никакие лишние голоса не нужны, он и так легко победил в первом туре, а его с грязью мешают, едва до рукоприкладства не доходит, а братья, здоровенные мужики, борцы, не защищают, а напротив, склоняют почем зря… Очнулся в холодной испарине, будто после болезни спала высокая температура, хотел поделиться сном с Ариной, ее, как обычно по утрам, рядом не было, и поймал себя на мысли – поделиться-то не с кем, он – один и останется один все оставшиеся годы.

Шел год Дракона, его год, все сходилось: Поднебесный календарь, как ему, несведущему, объяснили, использует шестидесятилетний цикл и является комбинацией циклов по 10 лет – “небесные стволы” и по 12 лет – “земные ветви”; он как раз и был рожден шестьдесят лет назад, а поскольку пришел править в 2000-м, то теперь должен был по закону календаря продлить свое пребывание во власти; а меж тем сочинялись вирши, читались вслух, усиленные микрофонами, во время митингов и шествий, ну, скажем, такие:

Я в астрологию, друзья,

Не верил никогда.

Но всё же – отрицать нельзя:

Цикличность есть в годах.

Шагают за зверьком зверёк

На гороскопа трон.

Свинья, коза, сурок, хорёк…

Главнее всех – Дракон.

Его сверкает чешуя,

Он строг, но не жесток.

При нём и тигр, и змея —

Все знают свой шесток.

Двенадцать лет тому назад

Сюда он прилетел,

И наш привычный зоосад

Немного поредел.

Дракон – он требует еды –

Так гороскоп велит.

Зато и принципы тверды,

И вертикаль стоит.

Он в год Дракона был рождён.

И это не избыть.

Дракон обязан быть вождём,

А вождь – драконом слыть.

Дракон меняется — теперь

Он никого не ест,

Он эффективен, он не зверь,

Он не крадёт невест.

Не жжёт он свой народ огнём,

Хотя пускает дым.

Как славно мы живём при нём,

Как нами он любим!

Астрологический закон

Неумолим и строг,

И наш возлюбленный дракон

Летит на третий срок.

И это еще вполне невинные стишки – бывали и похуже, поехиднее, некоторые так вовсе злобой и ненавистью пропитанные:

У небесного закона

Мы в залоге испокон.

Наступает год Дракона –

Здравствуй, дедушка Дракон!

Вместо дедушки Мороза

Возглавляешь ты парад,

В состояние гипноза

Погрузив электорат.

У тебя глаза как плошки,

Без особенных примет,

И летим, летим, как мошки,

Мы на этот тусклый свет.

И у тех, кто не был порот,

А кто был – у тех вдвойне

Холодок бежит за ворот

И оттуда по спине.

Горе нам, несчастным, горе!

В ком душа найдет оплот?

Где же ты, святой Егорий?

Где ты, храбрый Ланселот?

Хоть бы ты, дурак Емеля,

Наконец покинул печь,

Чтобы нам в конце туннеля

Пресловутый свет зажечь,

Так раздайся же народа

Громовое бла-бла-бла!

Чтобы радостно свобода

Нас у входа приняла.

Год Дракона на пороге –

Дай-то Бог, последний он.

Прочь унынье, бандерлоги!

Нам не страшен злой питон!

Когда-нибудь, быть может, совсем скоро, историки детально изучат дискретный сигнал бесконечного преклонского времени, в котором существовал тот, чья длань, как ему мерещилось, простиралась на всю страну и отбрасывала тень на всех, от мала до велика, автор же этого сочинения, никоим образом не претендуя на исчерпывающую полноту описания, предприняв лишь робкую попытку отобразить, согласно избранному жанру, подсказанные неуемным воображением картины бытия в самые, казалось, напряженные, исполненные противоборства месяцы возвращения ВВП во власть, автор, короче, тушуется, ударяя лбом в глухую стену, за которой реальность причудливо перекликается с фантасмагорией, и остается недоуменно пожимать плечами: стоит ли включать, как пятую скорость автомобиля, воображение, коль рядом, только руку протяни и собери в горсти, удивительные сюжеты, и не знаешь, смеяться или плакать или делать то и другое одновременно; а какие пассажи дарила жизнь в позднеосенние и зимние месяцы – что там несчастные бандерлоги, так ВВП обозвал хулилище против него, и белые бумажки на их одежде, померещившиеся контрацептивами… куда забористей и виртуозней по метафоричности фраза, выданная известным литератором Погановым, искренне любящим державу и ненавидящим каждого сторонника оранжевой революции, кто пытается подорвать основы государственности: на митинге против таких подрывателей сравнил оранжевый цвет с цветом собачьей урины на снегу – позавидуешь меткости писательского глаза; правда, тут же блогеры поправили Поганова: цвет окропившей снег собачьей мочи скорее желтый, нежели оранжевый, но кому интересны нюансы, образ же пошел гулять… Ладно бы только это – после случилось и вовсе удивительное: глава преклонской минприроды Слепнев, кому ВВП мирволил, преподнес патрону поистине небывалый подарок – колбу с водой из таинственного озера; озеро это сотни тысяч, а может, и миллионы лет пряталось под ледовым панцирем Антарктиды, преклонские исследователи пробились-таки к нему, пробурили дырку на глубину почти четыре километра, извлекли мутную желтоватую жидкость сродни упомянутой литератором Погановым урины и залили в герметичную колбу; министр счел долгом передать ее лично в руки ВВП, не преминув сообщить, в каких невероятных условиях трудились ученые на Южном полюсе, и услышав из уст Властителя желанное чиновничьему уху: ”Это большое событие, нужно подумать, как отметить этих людей”. Но ВВП, видно, не до конца проникся грандиозностью свершенного и позволил себе шутку: осведомился, пил ли сам министр эту воду, и получив отрицательный ответ, бросил, ехидно сощурившись: “А зря, было бы любопытно – динозавры пили и Слепнев пил…” Всесведущие блогеры, публика непатриотичная, не пекущаяся о приоритете родины по всем направлениям, от проведения зимней Олимпиады в субтропиках и кончая глубинным бурением антарктического льда, выказали сомнение – воду, согласно показанной по зомбоящику табличке, достали на поверхность в начале декабря, а официально было сообщено, что бур проник в озеро спустя ровно два месяца, и то утверждалось – пока необходимые для изучения пробы воды взять невозможно; бог мой, как можно обращать внимание на такую чепуховину: месяцем раньше, месяцем позже, какая разница; и не все ли, в конце концов, равно, были на дне морском редкие античные амфоры, за которыми смело нырнул и которые достал ВВП, или простые черепки… – оказывается, если верить злоязыким интернетчикам, оказались-таки черепки, и никакие не древние; ну и хрен с ними, с амфорами, и такой же овощ можно положить на пробу воды из озера, названную через пару дней после вручения лично в руки ВВП не научным экспонатом, а сувениром, своего рода символическим подарком – разве в этом главное? Конечно, не в этом – просто кто-то с умным видом над кем-то шутил, скалил зубы, даже, можно сказать, издевался, но кто над кем – был вопрос; однако если вывести шутки за скобки и представить, что все это и многое другое в предвыборной кампании Властителя воспринималось не понарошку, а всерьез, – тогда пришлось бы сделать вывод о массовом умопомрачении, сверху и донизу.