Михаил Самарский - Распятые любовью

Среди моих платных «помощников» в удовлетворении сексуальных желаний была семейная пара, с которой я встречался в течение нескольких лет. Мы настолько подружились, и доверяли друг другу, что последнее время занимались сексом без презерватива.

Абсолютно убеждён, что сейчас, кто-то, читая эти строки, крутит пальцем у виска и говорит: Борис, да ты законченный извращенец. А ведь если разобраться, ну, что такого в этом видят наши ошалевшие блюстители нравственности? Если всё это происходит без насилия и без отвратительного ханжества.

Вы спросите у любого мужчины, хотел бы он покувыркаться с двумя длинноногими девушками-лесбиянками, редко кто откажется, а если кто и откажется, то только из-за своей нерешительности…

– Ну, чего ты тут размечтался, – Владимир прервал мои воспоминания. – Ты знаешь, чего я удумал? Поеду-ка я к твоим.

– Зачем? – встрепенулся я от неожиданности.

– Пообщаюсь, поговорю…

– Лишнее это, – сказал я. – Я хочу уйти из семьи. Устал я, Володя.

– Ты с ума сошёл! – вздёрнул брови приятель. – У вас же скоро серебряная свадьба. И что? Двадцать четыре года коту под хвост? Сам подумай…

– А что тут думать? – перебил я и, улыбнувшись, добавил: – Думай, не думай, королём не станешь. Не хочу и себя насиловать, и Гальке нужно помочь.

– Чем ты ей поможешь? – удивлённо спросил Копытин. – Разводом? Бабу на старости лет оставишь одну. Ничего себе помощь. Она же от тоски усохнет…

– А Катька твоя долго сохла? Не успели все опомниться, она уже замужем, – возразил я.

– Ну чего ты равняешь? – раскинул руки Владимир. – Катерина сама этого захотела, и я думаю, у неё всё было заранее приготовлено. Ты что, думаешь, я наивный хлопец с Крайнего Севера? Давно замечал, что подгуливает, просто не стал устраивать разборки, это ведь как у вас там под луной, запрещай-не запрещай, всё равно найдёте родственную душу. А у тебя другое дело – Галка любит тебя.

– Как любит, так и разлюбит, – грустно усмехнулся я.

– Давай, Боря, я съезжу, поговорю с ней, с твоим оболтусом, и тогда вернёмся к нашему разговору. Я тебе скажу всю правду, чем они там дышат. Хорошо?

– Ну, хорошо,– согласился я. – У меня к тебе просьба есть.

– Валяй! – ответил Копытин.

– Ты не будешь возражать, если я уеду жить на твою дачу?

Владимир ответил не сразу. Задумался.

– Так-так-так, – он постучал пальцами по крышке стола, – два дня пробыл у меня, и я уже тебе надоел?

– Да нет, что ты, Вова, – извиняющим голосом произнёс я, – просто мне нужно поработать, я тут кое-что пишу, – кивнул я в сторону портфеля. – А тут мы с тобой, не ровен час, и сопьёмся.

– Да шучу я, – Владимир хлопнул меня по плечу. – Решай сам, как тебе удобно. Вон ключи висят, – он указал на наличник, – поезжай. Там всё работает отлично! Правда, отопление на минимуме стоит, но добавишь. На панели котла такая фиговина круглая есть, увидишь, она там одна. Выставишь себе комфортную температуру. И твори себе на здоровье. Что пишешь? Мемуары?

– Ну, вроде того, – смутился я.

– Не рановато ли в пятьдесят пять лет? – рассмеялся Копытин. – Тебе ещё до пенсии пять лет.

– Вот как раз до пенсии и напишу, – отшутился я. – Если не возражаешь, я бы сегодня и уехал.

– Не вопрос, Борис, – закивал Копытин. – Но помни, я буду скучать тут без тебя.

– Надеюсь, от тоски не погибнешь! – усмехнулся я.

– Я привыкший. Значит так, там всё есть – в морозилке пельмени, вареники, на кухне чай, кофе. Возьми с собой хлеба, местный магазин до восьми вечера работает, сегодня уже не успеешь. Что ещё? Всё остальное есть. С утра подкупишь, что нужно. Деньги у тебя водятся?

– Водятся, – сказал я. – Не переживай. Ты когда приедешь?

– На выходные, у меня тут кое-какие дела неотложные есть. Да и к твоим сгоняю, приеду, расскажу. Возьми баночку, чтобы крепче спалось, – Владимир протянул мне пиво и листок бумаги, – а здесь адрес, электричка с курского вокзала. Они там часто ходят.

Через полчаса мы крепко обнялись, и я, прихватив с собой полбатона хлеба, банку пива, уехал на новое место жительства.

Глава 6

Однажды мы гуляли на улице (Лагерная которая) вместе с соседской девочкой Олесей Чаплиной, «врачихой» из нашей компании. Она посетовала на то, что у них дома сломался телевизор, и я безо всякой задней мысли пригласил её к себе домой.

Пока Олеся широко открытыми глазами смотрела «мульти-пульти», я, нежно поглаживая девочке коленки, попросил её снять трусики. У нас это было в порядке вещей.

Гостья без всякого стеснения выполнила мою просьбу, я, невероятно возбудившись, натянул её трусы на себя и сел на пол подле её ног и принялся гладить и целовать ей коленки. Мультик к тому времени закончился, на экране появился назойливый диктор и противным голосом начал говорить что-то несуразное. Чтобы не подниматься с пола и не отрываться от её ножек, я зацепил ногой шнур питания телевизора и выдернул его из розетки.

Дальше всё происходило как во сне. Очнувшись, я спросил:

– Олеся, можно я ещё посижу рядом с тобой? – спросил я.

– Посиди, – снисходительно сказала она и только теперь заметила, что я сижу в её трусах.

– Это что такое? – вытаращила она глаза и весело рассмеялась. – Ты зачем надел мои трусы?

– Мне так приятно, – опустив глаза, ответил я.

– Снимай, – потребовала девочка, впрочем, беззлобно, ласково.

Я выполнил её требование и почувствовал, что мне срочно нужно уединиться.

По ночам я предавался немыслимым фантазиям и всё отчётливее понимал, что мне хочется на место Мити, но я понимал, что никогда этого не сделаю. Я часто с замиранием в сердце вспоминал тот вечер, когда прошлым летом мы с Олесей остались наедине, и мне хотелось всё снова повторить. Однако в мыслях я отдавал предпочтение Мите. И вот наступил тот момент, когда я решился. Мы сидели с Митей на лавочке вдвоём, болтали о всякой ерунде, и вдруг, осмелившись, я предложил:

– Мить, а пойдём ко мне!

– Зачем? – удивлённо спросил мальчик, его никто никогда в гости к себе не приглашал.

– Телик посмотрим, – повёл плечами я, – значки тебе свои покажу, у меня их много, около двух тысяч.

– А кто у тебя дома? – на всякий случай спросил Митя.

– Никого! – ответил я.

– А предки узнают, что я был у тебя в гостях, не заругают? – спросил Митя.

– А чего они будут ругать? – улыбнулся я. – Меня за гостей не ругают. Ну, так что, идём?

– Угу, – кивнул Митя.

Я никак не решался начать разговор, от волнения у меня кружилась голова, я посматривал на часы, высчитывая, сколько у нас ещё времени до прихода матери с работы, и, наконец, решился.

Прощаясь в тот вечер, Митя неожиданно спросил:

– Борь, скажи, а ты как считаешь, мы с тобой не больные люди?

– С чего ты взял? – удивлённо спросил я.