Анна Михальская - Профессор риторики

По-прежнему глядя на кольцо, я наполнила белую чашку светло-зеленой горячей жидкостью и подняла с блюдца ложечку – помешать. На ощупь ручка ее показалась странно тонкой. И знакомой.

Я посмотрела. Ничего удивительного. Ведь это была моя ложечка – та самая, из-под лестницы старинного дома в Амстердаме. Та, которую привез для меня Ники. Ложечка ведьмы. С серебристым шариком на конце тонкой блестящей ручки. Та, которую я раньше всегда носила с собой – на счастье. Та, которой я в первый раз размешала зеленый чай с марокканской мятой в этом арбатском кафе. А потом – не помню уж когда – здесь же забыла однажды на блюдце. И лишилась любви. Все оказалось просто.

Теперь я смотрела то на ложечку, то на кольцо. За окном несся снег. Прохожих почти не было видно.

Я порылась в сумке, нашла свой так называемый «коммуникатор» – тоже подарок Ники, мобильник-компьютер, – и положила перед собой. Открыла крышку, выбрала нужный файл и задумалась. Что написать об этом дне? Как играли вороны в мутном снежном небе? Как я купила кольцо, обручилась с судьбой, приняв ее, и нашла ложечку? Я дотронулась до золотого обруча на мизинце, потерла его, покрутила на пальце.

Вдруг на фиолетовом, как вечернее небо, экране коммуникатора что-то дернулось. Внутри еле слышно пискнуло. Электронный звук стих, но в то же мгновение в левом верхнем углу появился маленький конверт, а ниже надпись: «1 message received. Read now?»

Как же я от этого отвыкла!

«Господи, – крикнула я про себя. – Конечно, прочитать! Конечно, немедленно!»

И нажала клавишу.

«Ja v Moskve, – увидела я на экране. – Gde ty? Javernulsia. Sovsem. Lublu».

Я сидела неподвижно, не сводя глаз с экрана. Так сидела когда-то Ритик на террасе «Макдональдса». Широко открыв фиалковые глаза, замершие на ее лице, как замирают на цветах бабочки-голубянки.

Тут квадратик экрана снова передернулся, будто от судороги, в левом верхнем углу, как чертик из табакерки, выскочил новый конвертик, и под ним появилась еще одна надпись: «1 message received. Read now?»

И онемевшими пальцами я покорно нажала клавишу.

«JA TEBIA LUBLU! JA HOCZU DOMOJ!» – На этот раз это был Алексей. Любитель получать драйв от общения с прозрачноглазыми аспирантками. С белокурыми ангелами. И, как-никак, отец Ники.

Не успела я вернуться к первой эсэмэске, как распахнулась дверь, с улицы в кафе ворвался холодный туман, просочился тонкий язык снега, а за ними вошел рыжий викинг. И сел прямо передо мной, в пустое кресло.

И еще одно осталось сказать. То, что сам думаю. Только это.

Любовь не кончается. Она вечна. Вечна и та любовь, что, посетив нас, отлетела в неведомое, и даже та, что могла бы быть, но так и не осуществилась. Даже она.

Всякая любовь вечна.

А красный сердолик я как-нибудь ей верну. Ей, вечной его хозяйке. Найду способ. И снова поднимет она привычным движением руку к горлу, и кончики пальцев пробегут по бороздкам, высеченным на камне знаков:

сияющая твердыня чистого света

Анна Михальская (1952) родилась и живет в Москве. Потомственный ученый и преподаватель, закончила Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова по специальности «Зоология», Московский педагогический государственный университет – как филолог-русист. Исследователь поведения животных и человека, автор научных работ, научно-популярных книг и учебников для вуза и школы. С 1995 г. – профессор риторики МПГУ; в 1997–2002 гг. – декан факультета журналистики Международного университета (МУМ); с 2003 г. – профессор Литературногоинститута им. А.М. Горького. Почетный член Британского Кеннел-клуба, профессиональный заводчик восточных борзых.

Литературную деятельность начала в 1972 г. как переводчик современной английской поэзии (Р. Олдингтон, Э. Паунд, Д. Томас). Лауреат Булгаковской премии(1995). Член Союза писателей России. Первый роман – «Порода. The breed» опубликован в 2008 г. Второй роман – «Foxy. Год лисицы» – в 2012 (М., «Флюид).

Примечания

1

Повесть о приключении, роман о любви (англ.) .

2

Повесть о приключении, роман о любви (англ.) .

3

Реанимобиль – машина «скорой помощи» (ах, и это нужно бы объяснить!) со специальным оборудованием для выведения из состояния клинической смерти. В прежней вселенной (далее для краткости – «прежде») любой, даже неимущий, мог в любое время вызвать такую машину. В Эпоху мутаций, для скорейшего перехода к новой вселенной, эти машины стали запаздывать. И помощь ограничилась пределами городов. А потом… ну, вы знаете.

4

Пробка – образное именование затора, скопления автомашин на улице. В Эпоху перемен машины еще двигались. Это может показаться странным теперь, когда мы выходим из дома, только чтоб в них посидеть, каждый – в своей, и снова уйти обратно, в квартиру.

5

Терминальный больной – выражение из подписанного, а может, еще и не подписанного приказа Минздрава (ссылаясь на приказ, врачи в этом не единодушны) – приказа, по которому людей в тяжелом состоянии, особенно пожилых, не следует подвергать интенсивной терапии, чтобы не продлевать их страданий и не занимать их телами койки в палатах, откуда все равно их придется транспортировать в морг, а гуманно предоставить им возможность встретить свой смертный час хоть и без помощи, но в больнице – точнее, в больничном коридоре, на узкой, застеленной дырявым серым бельем тележке. Рядом с перевозкой может быть за отдельную мзду поставлен стул, и родственнику не возбраняется сидеть на нем хоть всю ночь в ожидании милосердия смерти.

6

Экзегеза – процесс толкования смысла текста, прежде всего – текста священного.

7

Сад, дом, бездна.

8

Платон. «Федр».

9

Перевод мой – биограф.

10

Все печали излечивает терпение.

11

Этот и последующие документы я также сопровождаю своими рас суждениями

12

Вот в чем вопрос (англ.) .

13

Тупик (англ.) .

14

Алексей, мой отец, за две недели до этой записи не вошел – упал в дверь квартиры лицом вниз, когда мать ранним утром открыла на звонок. Поверх тела тяжело опустился рюкзак. Профессор с трудом сдвинула рюкзак с неподвижного мужа, перевернула его на спину. Лицо было серо-зеленым и ничего не выражало. Так отец вернулся из экспедиции в Восточный Туркестан, с озера Лоб-нор, где изучал ирбиса (снежного барса, Panthera irbis).

15

Ника, иногда Ники – это я, Николай. Победитель.

16

Возможно, профессор подумывала о том, как оформить свою кооперативную квартиру, в которой все мы боролись за жизнь, чтобы она досталась мне, а не государству, если победителем в этой борьбе станет смерть.

17

Вита – давняя знакомая матери, тогда жена миллионера (см. далее). В описываемый период купила дачу рядом с нашей, старой, построенной еще до войны и доставшейся отцу от его деда, тоже Николая, профессора биофака МГУ.