Джеффри Арчер - Ложное впечатление. Подсолнух. Две девочки в синем. Марли и я

Джек перешел к досье первой жертвы — Пьера де Рошеля.

Пьеру де Рошелю требовалось 70 миллионов франков, чтобы выкупить виноградник. Весь его опыт в виноделии основывался лишь на регулярном опустошении бутылок. Но зато юноша унаследовал замок в Дордони, где на каждой стене красовались полотна импрессионистов — в том числе Дега, Писсарро и Моне.

Виноградник не приносил прибыли четыре неурожайных года. К концу этого срока на стенах замка остались лишь темные прямоугольники на выцветших обоях. Когда последняя картина отбыла в Нью-Йорк, чтобы пополнить коллекцию Фенстона, сумма первоначального долга Рошеля увеличилась более чем в два раза. Замок был выставлен на продажу, Рошель поселился в маленькой квартирке в Марселе и начал беспробудно пить, пока один из приятелей не посоветовал ему поручить «Фенстон-банку» продать Дега, Моне и Писсарро. Тогда он мог бы не только погасить долг, но и вернуть себе замок и остатки коллекции.

В планы Фенстона это не входило.

Через неделю труп Пьера де Рошеля с перерезанным горлом был обнаружен в марсельском переулке. Четыре года спустя марсельская полиция закрыла дело. Когда все вопросы с имуществом были улажены, Фенстон распродал коллекцию, оставив себе Дега, Моне и Писсарро. Младший брат Рошеля унаследовал квартирку в Марселе.

Досье по делу Криса Адамса-младшего Джек знал наизусть. Крис Адамс-старший был владельцем процветающей картинной галереи в Лос-Анджелесе. Он специализировался на мастерах американской школы, столь обожаемых публикой из Беверли-Хиллс. После его гибели в автокатастрофе Крису-младшему осталась коллекция с картинами Ротко, Поллока, Джонса и несколькими полотнами Уорхола, написанными акриловой краской.

Старый школьный друг посоветовал Крису вложить деньги в интернет-компанию. Свободных денег у Криса не было, имелись только галерея и «Кристина» — старая отцовская яхта, да и то половина всего этого принадлежала его младшей сестре. «Фенстон-банк» предоставил ему ссуду в 12 миллионов долларов и позволил долгу расти, ни разу не напомнив об этом клиенту. Так продолжалось до тех пор, пока Крис-младший не вычитал в «Лос-Анджелес таймс», что «Красная Мэрилин» Уорхола была продана за четыре с лишним миллиона долларов. В лос-анджелесском отделении «Кристис» его заверили, что он может ожидать не меньшего и от продажи Ротко, Поллока и Джонса. Через три месяца Липман ворвался в кабинет председателя со свежим каталогом «Кристис» в руках. Напротив семи разных лотов, которые выставлялись на продажу, он приклеил желтые бумажки. Фенстон всего один раз позвонил по телефону и сразу же заказал себе билет на ближайший рейс в Рим.

Три дня спустя Криса-младшего нашли с перерезанным горлом в туалете бара. Фенстон в это время отдыхал в Италии. Полиция занялась расследованием, а картины тут же сняли с торгов. Через полтора года дело перекочевало в разряд «висяков» Полицейского управления Лос-Анджелеса.

Сестре Криса досталась только любимая папина яхта.

Джек взял папку с делом бразильянки Марии Васконселлос. После смерти мужа она унаследовала сплошь уставленную скульптурами лужайку. Не обычными садовыми скульптурами, а творениями Мура, Джакометти, Ремингтона, Ботеро и Колдера. К несчастью, она влюбилась в жиголо, и тот предложил…

Зазвонил телефон на столе.

— На второй линии лондонское посольство, — доложила секретарша.

— Спасибо, Салли, — поблагодарил Джек.

Он знал, что оттуда мог звонить лишь его друг Том Красанти, с которым они начали работать в ФБР в один и тот же день.

— Привет, Том, как дела? — спросил он.

— Отлично, — ответил Том.

— Хорошие новости?

— Нет. Придется тебе открыть еще одно дело.

Джека прошиб холодный пот.

— Кто на этот раз?

— Леди Виктория Уэнтворт.

— Как она погибла? — тихо спросил Джек.

— Точно так же, как трое других, — ей перерезали горло. Почти наверняка кухонным ножом.

— Почему ты думаешь, что замешан Фенстон?

— Она задолжала банку больше тридцати миллионов.

— За чем он охотился в этот раз?

— За «Автопортретом» Ван Гога. Цена — шестьдесят миллионов долларов.

— Вылетаю в Лондон ближайшим рейсом.

Анна сняла кроссовки, переобулась в черные туфли на высоком каблуке, взяла со стола папки и отправилась к шефу. Постучала в дверь и удивилась — та немедленно распахнулась, и она оказалась лицом к лицу с Карлом Липманом.

— Доброе утро, Карл, — поздоровалась Анна.

Ответом ее не удостоили. Председатель поднял взгляд от бумаг на столе и жестом показал на стул напротив. Липман сел на свое место — за правым плечом Фенстона, словно кардинал при папе римском. Анна подумала, что вот-вот появится Тина, но дверь кабинета секретарши оставалась закрытой.

Анна, стараясь скрыть волнение, взглянула на полотно Моне, над столом председателя. Молчание было нарушено по кивку Фенстона.

— Доктор Петреску, — начал Липман, — до председателя дошло удручающее известие. Может статься, что вы послали клиенту конфиденциальный банковский документ, до того как председатель составил о нем свое мнение.

На мгновение Анна потеряла дар речи, но быстро взяла себя в руки:

— Если вы, мистер Липман, говорите о моем заключении в отношении ссуды под имущество Уэнтвортов, то вы правы. Я послала копию леди Виктории.

— Но у президента не было достаточно времени, чтобы принять взвешенное решение до того, как вы отправили документ.

— Мистер Липман, первого сентября я выслала заключение вам и председателю.

— Я заключения не получал, — резко возразил Фенстон.

— Более того, — продолжала Анна, все так же глядя на Липмана, — у меня есть подтверждение, что председатель заключение получил. Подтверждение с подписью председателя.

— Вы должны были дождаться моего решения. — Фенстон как будто не слышал ее.

— Председатель, я ждала неделю, — возразила Анна. — Все это время вы не сказали ни слова, а между тем я должна сегодня вечером вылететь в Лондон, чтобы завтра встретиться с леди Викторией. Двумя днями позже я представила вам письмо с напоминанием.

— Но я не читал вашего заключения, — повторил Фенстон.

Анна глубоко вздохнула и продолжила:

— Там я всего лишь информирую правление — если мы решим продать Ван Гога, то вырученная сумма с лихвой покроет заем и проценты.

— Но я бы, возможно, нашел лучшее решение, — сказал Фенстон.

— Если дело было только в этом, то мы, как коллеги, могли бы обсудить различные варианты.

— Нелепое предложение, — заметил Фенстон.

— Не думаю, председатель, что придерживаться закона — нелепость, — спокойно возразила Анна. — Закон требует от банка давать клиентам все рекомендации, какие только возможны…