Джеффри Арчер - Ложное впечатление. Подсолнух. Две девочки в синем. Марли и я

— Нам все равно придется его проверить, — сказал Карлсон. — Теперь давайте подумаем о людях, которые могли иметь зуб против одного из вас и могли решить похитить близнецов. С тех пор как вы сюда переехали, вы нанимали каких-нибудь рабочих?

— Нет. У моего отца золотые руки, и он всему меня научил, — ответил Стив. — Я сам ремонтировал дом по вечерам и выходным.

— А как насчет ваших коллег?

— В компании я всего три месяца. Это «Си-Эф-Джи энд Вай», международная инвестиционная фирма.

Карлсон попытался зацепиться за то, что до рождения близнецов Маргарет работала на Манхэттене государственной защитницей.

— Миссис Фроули, возможно ли, чтобы кто-нибудь из ваших подзащитных затаил на вас злобу?

— Нет, не думаю, — сказав это, она заколебалась. — Хотя был один человек, приговоренный к пожизненному заключению. Я уговаривала его пойти на сделку с обвинением, признать свою вину, но он отказался. Когда его признали виновным, его родственники осыпали меня проклятиями.

Глядя, как Карлсон записывает что-то в блокнот, Маргарет думала о том, что чувствует одно лишь оцепенение. Ничего, кроме оцепенения.

В семь утра, когда сквозь опущенные шторы начал пробиваться свет, Карлсон поднялся с кресла:

— Я настаиваю на том, чтобы вы поспали. Обещаю, если похитители свяжутся с нами, вы узнаете об этом в ту же минуту. Вы можете подняться в свою спальню, однако к комнате девочек даже не подходите. Там продолжает работать команда экспертов.

Стив и Маргарет молча кивнули. Они встали и на ватных от усталости ногах направились к ведущей наверх лестнице.

— Они говорят правду, — негромко сказал Карлсон Мартинсону. — Готов поручиться, что денег у них нет. И это заставляет меня думать, не является ли требование выкупа всего лишь уловкой. Кому-то понадобились дети, и этот человек пытается направить нас по ложному следу.

В пятницу утром новость о похищении близнецов Фроули попала в заголовки всех газет Восточного побережья, а после полудня о случившемся знала вся страна. Фотографию двойняшек с ангельскими личиками и длинными русыми волосами, в праздничных платьицах из синего бархата показали все программы новостей и опубликовали все газеты.

Столовая дома 10 по Олд-Вудс-роуд превратилась в штаб. В пять пополудни Стив и Маргарет вышли на крыльцо и перед телекамерами попросили похитителей вернуть детей и не причинять им вреда.

— У нас ничего нет, — с мольбой в голове сказала Маргарет. — Но наши друзья, собирают деньги. Уже набралось почти двести тысяч долларов. Вы могли по ошибке принять нас за людей, способных найти восемь миллионов долларов, однако это не так. Но, пожалуйста, не причиняйте вреда нашим девочкам. Верните их. Обещаю, вы получите двести тысяч наличными.

Стив, обнимавший Маргарет за плечи, добавил:

— Прошу вас, свяжитесь с нами. Мы должны быть уверены, что наши девочки живы.

Следом заговорил капитан Мартинсон:

— Мы распространили повсюду номера телефона и факса Франклина Бейли, бывшего мэра нашего города. Если вы боитесь связаться непосредственно с Фроули, пожалуйста, обратитесь к нему.

Однако прошла пятница, затем суббота и воскресенье, а похитители молчали.

В понедельник утром Кэти Каурик, ведущая телепрограммы «Сегодня», во время интервью с отставным агентом ФБР о похищении близнецов Фроули вдруг умолкла на полуслове, прижала ладонью наушник и сказала:

— Возможно, это розыгрыш, но мне звонит человек, который называет себя похитителем близнецов. По его просьбе наши звукооператоры выводят звонок в эфир.

Хриплый, явно измененный голос произнес:

— Передайте Фроули, что время истекает. Мы сказали «восемь миллионов», и мы имели в виду восемь миллионов. Послушайте голоса детей.

Два детских голоса произнесли в унисон:

— Мама, я люблю тебя. Папа, я люблю тебя.

Потом одна из девочек крикнула:

— Мы хотим домой!

Лукас, у которого нервы совсем разыгрались, заглядывал в коттедж вечерами — и в субботу, и в воскресенье. Меньше всего он хотел находиться рядом с двойняшками и потому старался появляться в девять вечера, когда они, по его представлениям, уже должны были спать.

В субботу он доверчиво выслушал Клинта, который хвастался тем, как здорово управляется с малышками Энджи.

— Им тут хорошо. Она играет с ними, укладывает их спать. Она любит их по-настоящему. Но знаешь, смотрю я на них, и у меня мороз по коже. Они как две половинки одного человека.

— Ты их голоса на пленку записал? — резко спросил Лукас.

— Ну конечно. Отличный получился звук. Правда, потом одна из них завопила: «Мы хотим домой!» Энджи замахнулась на нее, и обе заревели. Все это тоже есть на пленке.

Лукас сунул кассету в карман. Потом, как и велел босс, поехал к пабу «Клэнсис» на шоссе 7. Оставив на парковке лимузин с незапертой дверцей и лежащей на сиденье кассетой, он пошел выпить пива. А когда вернулся, кассета уже исчезла.

В воскресенье вечером выяснилось, что терпение Энджи на исходе.

— Проклятая сушилка сломалась, а вызвать мастера мы не можем. Вряд ли Гарри способен хоть что-нибудь починить! — Она выплевывала слова, вытаскивая из стиральной машины по паре одинаковых рубашечек поло и комбинезончиков и вешая их на бельевую веревку. — Ты говорил о двух-трех днях. Сколько еще мне придется с ними возиться?

— Крысолов скажет, когда можно будет избавиться от детей, — напомнил ей Лукас, еле сдерживая раздражение.

Надо отдать должное боссу, думал Лукас, когда на следующее утро в телешоу увидел, какую бурю эмоций вызвал звонок Крысолова. Теперь каждому захочется пожертвовать деньги, чтобы вернуть девчонок домой.

Час спустя он все еще слушал, как комментаторы всех каналов переливают из пустого в порожнее, рассуждая о похищении детей. Он подумал, что больше всего рискуют они с Клинтом, ведь это они похитили двойняшек и прячут их. Забирать деньги тоже придется им. Лукас знал, кто был боссом, но связать его с исполнителями было невозможно. Если их поймают и Лукас назовет его имя, тот всегда сможет обвинить их в помешательстве.

До утра вторника работы у Лукаса не было, и в два часа дня он решил, что не может больше сидеть дома. До вечера, когда по заданию Крысолова он должен был посмотреть новости на Си-би-эс, Лукас был свободен.

Он поехал в Данбери, где состоял в летном клубе, взял одномоторный винтовой самолет и отправился по своему любимому маршруту: к побережью штата Коннектикут, затем к Род-Айленду, а после облетел несколько кругов над Атлантикой. На высоте шестисот метров он ощущал полную власть над происходящим.

День был холодным, дул легкий ветерок, на западе виднелись облака — идеальная погода для полета. Но как Лукас ни старался расслабиться и насладиться свободой парения в воздухе, тревога не отпускала его.