Сергей Поляков - Золотинка

По характеру и внешнему виду братья сильно разнились. Сангвиник, рассудительный Володя по кличке Копыто, был ниже среднего роста, коренаст, белобрыс. Женька, по прозвищу Сявый, роста был высокого, сутуловат, худощав, темноволос. Взрывной, неуправляемый Сявый кратчайшей дорогой шел к отсидке, и его удерживал только старший брат.

Отбыв положенное по закону. Копыто сделал вывод: залетать по пустякам не стоит. Для вида он вел жизнь чинную, устроился на работу токарем, ни шатко ни валко посещал вечернюю школу. Для уличной кодлы Володя вел курс блатной жизни, рассказывал уголовные мифы, разъяснял воровские термины, поощрял драки и кражи. Подталкивая пацанов на проступки, подлости, вожак готовил их к делам посерьезней, а в открытую опытный Копыто мальчишек на правонарушения не подзуживал.

Управление уличной кодлой взял на себя шестнадцатилетний Женька. Он ни в чем не знал меры, и старший Копытин часто одергивал братана. Постоянно вооруженный кастетом и финкой-пером, Сявый грозился при случае пустить их в ход. Окрестная шпана боготворила братьев.

Ватага пацанов-кодла росла дикой травой-сорняком. Липкая, как репей, колючая, точно шиповник, жгучая, словно крапива, живучая, будто пырей. Школой кодлы была улица, наставниками — приблатненные старшие подростки и урки, религией — неписанные воровские законы-понятия, искусством — уголовные легенды и блатные песни.

На сегодняшнем «уроке» ликвидации уголовной безграмотности Копыто решил рассказать о татуировках.

— Пацаны, прежде чем потолковать о наколках, хочу завершить вчерашний разговор… Слово Вор, как и Бог, пишется с заглавной буквы, — он сделал прочувственную паузу, давая время малолеткам оценить значимость сказанного и продолжил, — татуировки — дело тонкое. Они своеобразная биография носителя.

«Заедет» к примеру в хату-камеру «бродяга», и бывалые братки сходу определят его масть.

— Как понимать слово масть, — перебил его один из мальчишек.

— Масть — воровское ремесло, специальность. Есть «медвежатники», «щипачи», «форточники», «ломом подпоясанные», «фармазоны», «деловые» и другие. О мастях в другой раз, сегодня у нас базар о татуировках.

Копыто вытащил портсигар, щелкнул зажигалкой, сделал пару затяжек, пустил колечки дыма.

— Вова, позычь парочку, — попросил дурковатый Генька. Идеолог воровской жизни дал папироску. Генька затянулся и произнес речитативом:

— Баба печку не топила, дым не шел. Баба печку затопила, дым пошел.

После перекура занятия продолжились.

— Бывалые бродяги определят по какой статье «чалился» браток, сколько сроков оттянул, положенец он или нет, на каких зонах и в каких краях побывал. Наколки не простая блажь, не дурь. Они играют большую роль для обладателя-носителя.

«Урок» внезапно прервался. Из-за фанзы появился брат Женька с кирзовой сумкой в руке.

— Здорово, уркаганы! — поприветствовал он пацанов. Те нестройно отозвались.

— Здоровей видели, — не преминул подначить Генька. Сявый сурово глянул на острослова.

— Прикрой хлебало, дерьмом завоняло! — Женька вынул из сумки два больших кулька и высыпал на газету кучу конфет.

— Налетай, подешевело, было рубль, стало два.

Пацаны накинулись на конфеты, братья вполголоса беседовали:

— Заканчивай на сегодня, Вова. Я вина, закуски принес, пойдем, посидим, потрещим.

— Откуда хабар, Женька?

Сидевший рядом Сережка невольно прислушался.

— Я у пьяного фраера «лапотник» подрезал. Ловкость рук и никакого мошенничества, все чисто, как в хирургии.

Подростки смачно хрустели карамелью, мальчик конфет не взял — они ворованные.

Отутюженные брюки, гимнастерка с аккуратно подшитым воротничком висели на спинке стула. Сергей надел брюки, застегнул блестящие пуговицы гимнастерки, свернул ее подол в складку на спине и подпоясался ремнем. На отдраенной латунной бляхе выдавлена буква «ПТ — школа». Такая же буква на кокарде, украшающей околыш форменной фуражки.

В послевоенное время люди то ли инстинктивно тянулись к форме, то ли это было частью идеологии. По радио гремели военные гимны, марши, строевые песни. Улицы были забиты людьми во френчах, сюртуках, мундирах, кителях, гимнастерках. Железнодорожники, моряки, летчики, почтовики, речники имели свою униформу. В нее одели учащихся ремесленных училищ, студентов и школьников.

Отец просматривал газету «Правда», мама строчила на машинке. Прекратив работу, она обратилась к супругу:

— Федя, наш сын дикарем растет, кроме поселковой шпаны никого не видит. Напиши заявление, похлопочи о путевке в пионерлагерь. Там другая обстановка, дети культурные.

— Хорошо, Нина, похлопочу.

В комнату вошел сын и затараторил:

— По радио передали: кругом войны. В Азии, Африке, Латинской Америке. Повсюду протянули хищные лапы США и европейские империалисты. Только СССР стоит на страже мира.

— Мы тоже воюем, — нахмурился отец, — у нас особая война, холодная. Никто не ведает, к чему она приведет.

…Мальчик взвесил в руке портфель: «Тяжеловат».

До школы ребята добирались на маршрутном автобусе с дверкой впереди, которую вручную открывал и закрывал водитель.

Возвращение со школы иное дело. Домой шли пешком и ватагой. Сколько было интересного на обратном пути. Неделю назад они нашли разбитый ящик с яблоками. Видимо у машины самопроизвольно раскрылся борт и ящик вывалился. Пацаны набили фруктами карманы и портфели, водители проходящих машин тоже поживились.

До этого произошел случай еще занимательней. Пьяненький водитель на Газ-51 въехал прямиком в канаву. Вокруг него собралось пяток машин, но троса ни у кого не нашлось. Не оставлять же бедолагу на расправу.

Шоферы подкопали грунт, положили под колеса палки, ветки и вместе со школьниками вытолкали машину на дорогу. Водитель посадил пацанов в кузов, вернулся на Новую Веселую, накупил конфет, ситро. Себе для поправки здоровья взял бутылку водки.

Сев за руль, шофер выпил из горлышка полбутылки. Как он доехал до Веселого Ключа один Бог ведает. Напротив поселка он аккуратно съехал на обочину, выключил мотор и отключился. Вот умора!

Сергей рассказал родителям о происшедшем, мама переполошилась, начала читать нотации:

— Никогда, Сережа, слышишь никогда не садись в машину с пьяным водителем. Он мог разбиться и покалечить вас.

Отец принял половинчатое решение:

— Молодцы, что вызволили автомобиль, что помогли шоферу. Но ему надо руки отрубить за то, что посадил вас в кузов и вез.

Обязанность Сергея с вечера залить в бочки воду. За день она согреется и поливка грядок будет полезней. Как быть! Вечерняя жизнь КОДЛЫ самая интересная. Иной раз он забывает залить воду. Может папа выручит или мама нальет. Правда, если папа увидит маму вечером со шлангом, он ввернет с ехидцей: