Елена Земенкова - провинциальные душегубы [СИ]

Вот, кажется, живи и радуйся, но не получалось! Тихо, сумрачно и настороженно было в последнее время в доме Окуловых. Михаил пропадал на работе, заглядывая по вечерам к Марибэль; Наталья домовничала, доводя до совершенства семейный уют и чистоту; маленькая Анюта с утра до вечера пропадала у подружек, стесняясь приглашать их в свою шикарную розовую плюшевую комнату. Алевтина Ивановна старалась существовать только в двух помещениях дома - в своей комнате и на людях, стремительно перемещаясь из одного в другое, а Алина... говорят, она сидела у себя в комнате и дулась на родителей - так говорят.

И в это августовское утро взгляд Натальи растерянно скользил по кухонным шкафам, ящичкам и полочкам, но все было идеально чистым и четко расставленным по местам и в заведенном порядке. Прозрачные занавески на больших окнах, распахнутых в сад, трепыхались на утреннем ветерке как крылышки гигантской стрекозы, малиновые махровые нидерландские пионы, словно гаремные красавицы, томились в огромной стеклянной вазе, соблазняя своего повелителя приторными запахами и пышностью форм, изредка роняя как приманку нежные тонкие лепесточки. Руки Натальи, огрубевшие от забот и ежедневного труда, всегда готовые убирать, готовить, стирать, нянчить, успокаивать и защищать, замерли в нерешительности и неловкости и упали на колени, безвольно отдаваясь спокойствию и безделью; а в голове ее непрерывно и безнадежно звучало: "Все хорошо. Я счастлива. Дети здоровы. Миша на работе. Все будет хорошо и ничего не случится...".

Резкий и угрожающий дверной звонок как стрела Ивана-царевича или Ивана-дурака вонзился в тихое окуловское болото, и сказка стремительно полетела незнамо куда, срывая со встречных лягушачью кожу, расталкивая отупевших от долгого сна змеев горынычей и таща всех за руку в тридевятое царство - тридесятое государство, коварно нашептывая: "Полцарства хочешь?".

Сергей Васильевич Галушкин, синеватый от переживаний и долгого ночного ожидания, даже не топтался, а подскакивал от волнения и нетерпения у ворот окуловского дома, стиснув обеими руками охапку белых и синих игольчатых астр.

-Доброе утро! Я к Алине! Можно? А вы мама Алины? Я Сергей Галушкин. Я рад, очень рад. Это вам и Алине! - он совал цветы Наталье и тут же забирал обратно - Мы познакомились вчера. Вечером познакомились. Я не мог сразу прийти, друга провожал, он тоже к девушке поехал. И цветов ночью не было. А без цветов нельзя! Алина - удивительная девушка! И вы тоже... удивительная. А может нужно за конфетами сбегать? Я быстро... - и Галушкин, прижав к груди так и не отданные цветы, во все лопатки дернул за конфетами для самого лучшего человечка на свете, а Наталья, ничего не понимая, осталась ждать странного гостя Алины.

-Это же посланец губернатора! Чего застыла?! На стол накрывай! И не на кухне, а в столовой! И за дочерью сбегай! А я его встречу и проведу! - командовала углядевшая Галушкина из окна своей комнаты Алевтина Ивановна, нервно поправляя свою новую прическу. Ее тщательно соорудили в шикарном салоне в областной столице, куда подстриженная в "ОНОРЕ" Эль специально ездила, не доверяя местным парикмахерам, и потому пропустила эту сумасшедшую неделю в Лучанах после смерти Степана Фомича Шурыгина, - Прошу, Сергей Васильевич! Мы рады вас видеть! - Алевтина Ивановна ввела запыхавшегося гостя в большую затененную столовую с огромным овальным столом и мягкими стульями с высокими резными спинками и, пока Наталья суетилась с чаем, усадила гостя на диван в углу комнаты.

-Это дом нашей семьи, а Алина - моя внучка. И я очень рада, что вы отличили ее от местных девиц, весьма недалеких в интеллектуальном плане.

-Да, да. Не знаю, понравятся Алине эти конфеты, как вы думаете?

-Не волнуйтесь, мы же все культурные люди! Чего ты там копаешься?! Позови Алину! Как вам наш городок, Сергей Васильевич? Типичный провинциальный совок, да и горожане ничуть не изменились! Как в берлоге живут, и выбраться наружу боятся! Я пытаюсь хотя бы молодежь просветить, освободить от нелепых предрассудков и комплексов, но гены не изменишь! - манерно разглагольствовал постоянный завсегдатай самых свободных и самых передовых мест на Земле - Ну, и где Алина?! - уже недовольно спросила Алевтина Ивановна у вернувшейся Натальи.

-Извините, Сергей Васильевич, может, в другой раз зайдете? - развела руками хозяйка.

-А цветы? Я подарю Алине цветы? И конфеты...

-Конечно, конечно! Проводи! - приказала дочери Алевтина Ивановна и потом, подойдя к зеркалу, заметалась мыслями и страхами, не проходящими даже с утренним пробуждением от ночных кошмаров - Выйдет замуж и уедет, и все обойдется! Или заграницей жить будет! Главное, вытащить ее из этого совка и быстрее! Господи! Пронеси! Ну что я такого сделала?! Только добра ей хотела! Нет, Алина меня не простит! Она же все взорвет! Господи! Я больше не буду, пронеси, Господи!

Сергей Галушкин неуклюже топтался у двери в комнату Алины, замирая от страха и надежды, как Али-Баба перед пещерой сокровищ сорока разбойников:

-Я не знаю, какие цветы ты любишь, и какие конфеты, но я узнаю, обязательно узнаю! И я хочу знать о тебе все! Пожалуйста, помоги мне! Клянусь, я никогда тебя не обижу и не предам! Ты самый лучший человек в мире! Алина, я не смогу без тебя, никогда не смогу...

Дверь распахнулась, и Галушкина поглотил огромный черный космос, бездонный и безнадежный, безмолвно кричащий о помощи и спасении, но уже потерявший все надежды и оправдания, вынесший смертный приговор всему живому и себе, прежде всего.

-Алина! Что случилось? Говори - я помогу! - Сергей кинулся к хрупкой, дрожащей фигурке.

-Мне никто уже не поможет! И нельзя мне помогать! - отчаянно, изо всех сил держался маленький солдатик, уже проигравший битву и спасавший только свое знамя.

-Алина! Алина! Я все для тебя сделаю, только не гони! Хочешь, уедим на край света?!

-Куда уж крайнее! И сделала я уже все сама, не исправишь!

-Девочка моя бедная, что же ты такого могла натворить? Просто скажи мне, и я все исправлю!

-Поздно! Уходи! Нет у меня больше ничего, и меня больше нет...

-Я люблю тебя!

-Прости...

Любовь вечна, и также вечны ее слова; что говорят друг другу мужчины и женщины. И от нее невозможно спрятаться - ни в Москве, ни за дверью своей комнаты, а потому - поверь и ты, Сергей, любовь не сдалась, и все еще впереди!

Но в лучановской полиции танцпол продолжался - просто солировали уже другие танцоры:

-Сатрапы! Неучи! Совки поганые, тьфу - в погонах! Конституцию читайте! Где она у вас, где?! Я требую принести конституцию! Конституцию! - уже привычно визжал Наиль Равильевич, не забыв отправить своего помощника Александра Пирогова в мэрию для информирования властей о своем новом оппозиционном флэшмобе - Тащите!