Упырь Лихой - Толерантные рассказы про людей и собак

Инстуш взволнованно гавкал. Света поставила в прихожей раскладушку, поплотнее закрыла двери и легла спать. Ей снилось, как птицы лезут через вентиляцию в ванной, чтобы зажарить ее с Инстушем на гриле. Инстуш громко храпел, дергая задними лапами. «Заходи с фланга! – слышалось Свете. – Мочи укропов! Гони их к овощебазе! Аааааа! Семен, давай! Мне уже не помочь! Сеня! Ради меня!» Света так переволновалась во сне, что пропустила две первые лекции.

Нужно было как-то прорываться в спальню, чтобы выбрать наряд для института. Ворон караулил на балконе. Она достала джинсы и красный пуловер под его пристальным взглядом.

– Кыш! Пошел на хуй! – крикнула Света.

– Гав! – сказал Инстуш.

Ворон презрительно каркнул.

Света, уходя, закрыла двери в комнаты и на кухню, а всю бижутерию и деньги заперла в шкафу, потому что вороны, как известно, любят воровать. Инстуш скулил под дверью, он ждал прогулки целые сутки. Когда они вышли на улицу, откуда-то подскочила черная такса и начала демонически лаять. Инстуш гавкнул в ответ и спрятался за хозяйкой. Такса выбуривала черными глазами на Свету, как будто пыталась заставить ее убить мужа утюгом. Шерсть таксы отливала рыжиной адского пламени. Инстуш задрал лапу на ближайшее дерево и запросился домой, хотя обычно метил весь двор.

Света помыла ему лапы и побежала в институт. У трамвайной остановки ее путь пересекла черная кошка. Она посмотрела на Свету осуждающе, как Обама на Трампа.

«Все это очень подозрительно», – решила Света и пошла к метро другой дорогой. Трое животных только и ждали, как ее перебежать. Света запустила в них обломком кирпича и помчалась обратно к остановке. Паскудные животные бросились за ней, ворон уже махал крыльями над Светиной головой. Внезапно что-то ударило в Светину сумочку, а это, кстати, был почти настоящий «Тодс», и внутри лежало много дорогой косметики.

– Я извиняюсь. Целил в эту черную тварину, – сказал из кустов вчерашний мужик.

Света так расстроилась, что вернулась домой, а оттуда поехала сразу в салон красоты. В атмосфере тотальной слежки совершенно невозможно сосредоточиться на учебе.

Когда рабочий день закончился, Свете позвонила женщина:

– Понимаете, совсем нет времени на салон, а рано утром у меня деловая встреча. Может, я подъеду к вам домой? У вас ведь есть все необходимое?

– Извините, Марья Михална, но нам строжайше запрещено оказывать услуги в обход официальной работы, – нашлась Света. – Конечно, у меня дома есть все необходимое, но вы же понимаете, инструменты надо стерилизовать, дома не такой большой выбор материалов и вообще, я не маникюрша, а дизайнер.

– Я заплачу в два раза больше. Мне очень срочно, – настаивала Марья Михална. – Я в шесть утра вылетаю в Цюрих, а сразу после аэропорта у меня мероприятие.

– Но вы же сами сказали, что я вас порезала в прошлый раз, зачем вы хотите именно ко мне, – чтобы я снова вас порезала?

– Уверена, сегодня у вас все получится, – Марья Михална отключилась, даже не спросив адрес.

Когда Света вышла из метро, ее ждали ворон, кошка и такса. Они сидели на прозрачной крыше автобусной остановки. Многих бы удивило, как коротколапая собака смогла туда залезть. Многих, но не Свету. Она забежала в ближайший магазин хозтоваров, где купила швабру с жесткой щетиной и надежной деревянной ручкой. Когда ворон попытался повторить свою шутку на бреющем полете, он получил по клюву. Такса промахнулась и ушибла лапы, а трусливая кошка так и осталась на крыше остановки. Света доехала без происшествий.

На лестничной площадке ждала Марья Михална. Ее крючковатый нос теперь кривился вправо, а на щеках известной галеристки виднелись порезы.

– Как насчет шеллака? – спросила она.

За дверью надрывался Инстуш.

– Я полицию вызову, – Света, тесня галеристку, пыталась попасть ключом в замочную скважину. Когда она отперла дверь, сзади налетели студентка и бизнес-вумен, они втолкнули Свету в прихожую, Марья Михална заперла дверь.

– Какая миленькая собачка! – Елена Николаевна схватила Инстуша. – Мы ведь не хотим, чтобы собачка пострадала?

Студентка скрылась в ванной, оттуда слышался шум воды. Марья Михална потащила Свету в гостиную, положила перед ней лист бумаги и стальное перо:

– Пиши, что согласна принести жертву Феминизму.

– Не буду я писать такую чушь! – возмутилась Света.

– Тогда мы порежем эту миленькую собачку! – В руках Елены Николаевны сверкнула опасная бритва.

– Инстуш! – завопила Света. – Инстушик, Инстушуя, Инстушоночек! Инстушечка, держись! Я приведу ментов! Ты только держись!

– Да сколько раз повторять, я не Инстуш, а Серега! – прогавкал терьер. – Вали кривоносую!

– Мужло! – взвизгнула Елена Николаевна и уронила Инстуша. Терьер вцепился в ее сапог из змеиной кожи. – Ай, он мне сапоги порвет! Убери свою шавку, быдло!

– Семен, заходи с тыла! – гавкал Инстуш. – Светлана, блокируй противника в ванной! Мочи ведьму!

Света ткнула шваброй Марью Михалну и побежала в ванную. На стиральной машине лежали волосы, сушеные тушки летучих мышей и лягушек, студентка размешивала в воде вонючие снадобья. Света ткнула ее кучерявую башку в воду. Инстуш в прихожей грыз сумочку Марьи Михалны, галеристка громко каркала и металась по гостиной, ломая перья о хендмейд, висящий на стенах. Елена Николаевна гавкала, вздыбив шерсть на загривке, но кусать Инстуша не решалась.

В дверь позвонили и постучали:

– Здрасьте, это снова Семен. Есть информация, что птица в вашей квартире.

Света не выпускала башку студентки, та уже почти перестала пускать пузыри, а ее белая песцовая шуба сморщилась и почернела, как кошачья шкура.

– Светлана, открой человеку! – прогавкал Инстуш.

Вбежал кроухантер с сачком, он долго гонялся за вороном, но вместо птицы поймал присмиревшую таксу. Ворон просочился в вытяжку на кухне, подтвердив худшие опасения Светы.

– Допросим пленного, – скомандовал Инстуш. – Семен, тащи паяльник. Мадам, назовите имя, фамилию, отчество. Как давно вы стали шпионкой СБУ? Какова цель вашей диверсии?

– Не надо паяльника, – попросила черная такса. – Это у нас с девчатами такая традиция – раз в год принимать ванну из крови тупой пизды, чтобы оставаться молодыми, успешными и популярными.

– Отставить бабский бред! Назовите вашу истинную цель! – еще строже гавкнул Инстуш.

– Мы не вступаем в переговоры с мужлом, – такса попятилась к входной двери, поджав хвост и таща на себе сачок.

– Семен, паяльник! – гавкнул Инстуш.

Семен топтался на месте, не понимая, откуда в бабской квартире взяться паяльнику.

Из ванной, оставляя мокрые следы, вышла черная кошка, ее лапы разъезжались на полу.

– А где Муся? Пора начинать, ванна уже налилась, – промямлила кошка.