Лариса Голубева - Фантомные боли

Лена подняла фотографию перед камерой. На фото был мужчина лет 60, с правильными чертами лица, с короткой бородой и усами с проседью, весьма импозантной внешности.

– Да, что-то знакомое. Где-то я его тоже видела.

– Его зовут Василий Куприн. Мы с ним уже пару раз встречались. Он очень обаятельный, с чувством юмора, с хорошими манерами. Я уже думала, что таких и нет больше. Завтра иду в театр, у них премьера.

– Здорово. Надеюсь, что не разочаруешься. Потом расскажешь. Ну я тебя целую. До связи.

За окном моросил дождь. Марина вывесила с внешней стороны двери табличку «Do Not Disturb», придвинула к кровати маленький столик и достала из чемодана небольшой пластиковый пакет. Сама села на кровать перед столиком и достала из пакета одну маленькую круглую свечку, обычную свечку, спички, иголку, дощечку, маленькую металлическую тарелку и подставку под неё на ножках. Под подставкой Марина поставивла круглую свечку и зажгла её, а на саму подставку поставила тарелку.

Затем она взяла вторую небольшую свечку и поставила её на тарелку. Свеча начала медленно плавиться. Когда свеча на тарелке полностью расплавилась, Марина аккуратно взяла тарелку и вылила горячий воск на деревянную дощечку. Из податливого мягкого воска она стала лепить женскую фигурку – сначала голову, потом туловище, руки и ноги.

Лера взяла папку, сложила туда документы. Принтер допечатывал последние страницы.

– Ну вот я и готова, – сказала Лера и набрала номер телефона. – Г-н Ришар, у меня всё готово. Я могу сейчас к вам зайти? Хорошо, уже иду.

Через минуту Лера постучала в кабинет начальника.

– Войдите, – раздался его голос.

Лера зашла в кабинет.

– Давайте посмотрим, что у вас получилось, – сказал Ришар, встав с кресла…

– Я подготовила два рабочих варианта для г-на Кострова. Но, если они не подойдут, у меня есть ещё третий, запасной, – сказала Лера, открыв папку с документами.

Марина посмотрела на творение своих рук, на дощечке лежала восковая фигурка женщины. Марина взяла иголку и уколола себя в палец, на котором выступила капелька крови. Марина опустила иголку в капельку крови и затем остриём иголки нанесла на грудь фигурки контур сердца.

Ришар ознакомился с бумагами и отложил их в сторону. – Ну что же, Лера. Прекрасная работа. Я думаю, что третий вариант г-ну Кострову не понадобится.

Марина погуще намазала контуры сердца кровью и произнесла заклинание. После этого она вонзила иглу в сердце восковой фигурки.

За тысячи километров от Франции, в Дубне, за столом гостиной, закрыв глаза, в полном напряжении сидела Мария Ивановна. Она тихо произносила какие-то слова.

Лера закрыла папку и встала. В этот момент у неё закружилась голова, она побледнела и осела на стул.

– Что с вами, Лера? Вам плохо? – Ришар быстро налил стакан воды и подал его Лере.

Мария Ивановна проделала круговое движение рукой по спирали сверху вниз.

– Ну вот и всё, девочка, – она сделала глубокий выдох. – Только по касательной. Мы тоже читаем древние книжки.

Лера выпила воды, и ей стало намного лучше.

– Вы меня ужаснули, – сказал Ришар.

Лера слабо улыбнулась.

– Напугала, вы хотели сказать.

– Именно. С вами тут русский запомнишь.

– Забудешь, – поправила его Лера.

– Вы последнее время столько работали, уходили поздно, я знаю. Поезжайте сейчас домой, отдохните. Мне нужны женщины в трудовом состоянии.

Лера засмеялась.

– Спасибо, Филипп. Я, пожалуй, воспользуюсь вашим предложением.

Марина положила фигурку на тарелку над свечкой и растопила её.

– Как я растапливаю этот воск, так растапливается воздействие Калерии на Алексея.

За окном лил сильный дождь.

– Чёрт, придётся ещё на улицу тащиться.

Марина надела плащ с капюшоном, взяла пакетик и сложила туда тарелку с растопленным воском. Иголку она положила в карман.

– Хорошо хоть их дом тут недалеко, – пробурчала она.

Марина вышла из гостиницы и, проходя мимо маленькой речушки, выбросила туда тарелку с воском. Через десять минут она стояла перед домом Алексея и Леры. Гараж был пуст.

Озираясь по сторонам, Марина поднялась на веранду. Подул сильный ветер, и капюшон то и дело слетал с её головы. Марина подошла к застеклённой двери, достала иголку и уколола палец. Из дома раздалось рычание.

– А, это ты? Лёшка про тебя рассказывал. Достал уже, – по сто раз про все твои болячки приходится выслушивать.

Марина выдавила побольше крови из пальца и опустила указательный и средний пальцы правой руки в кровь. Затем на стекле кровью она нарисовала зигзаг.

– Ну вот, теперь вроде всё, – сказала она с удовлетворением.

Лера гладила собаку, сидя перед ней на корточках.

– Ну что ты, мой маленький. Что ты так нервничаешь? Вот я к тебе даже пораньше сегодня приехала. Ну что такое?

Собака стала поскуливать.

– Сейчас я тебя покормлю, мой хороший.

Лера пошла на кухню, зажгла свет и вдруг заметила какое-то пятно на стекле с внешней стороны. Внимательно его рассмотрев, она бросилась к телефону.

– Мария Ивановна, как хорошо, что я вас застала. Мне кажется, она здесь была. Собака нервничает. А ещё тут какое-то пятно на стекле, вот я смотрю как раз, – на засохшую кровь похоже.

– Руками не касайтесь. Смойте тряпкой и тряпку выбросьте. И, главное, ничего не бойтесь! Вам ничего больше не угрожает.

– Спасибо вам. Мне Лёшке сказать?

– Он всё равно вас не услышит.

Лера взяла тряпку и брезгливо стёрла засохшую кровь со стекла. Выбросив тряпку, она тщательно помыла руки. Через минуту она услышала, как в дом вошёл муж, вернувшийся после работы. Алексей уже собирался подняться наверх, как его окликнула Лера.

– Лёш, можно тебя на минуточку?

Алексей появился на кухне.

– Конечно. Что случилось? – спросил он.

– Сегодня, когда я вернулась с работы, я обнаружила кровавые разводы на вот этом стекле, – ровным голосом сказала Лера. – Так вот, передай этой твари, что если она ещё раз приблизится к моему дому, я найду способ сделать так, что она надолго не сможет выехать за пределы нашей родины.

– Не смей так о ней говорить! – Алексей практически перешёл на крик. – И с чего ты взяла, что это она. Может, это насекомое какое.

– Ну да, крупное такое насекомое, которое истекало тут кровью на стекле, а потом, видимо, улетело. След был рукотворный, Лёша.

– Ну, может, это дети, – не сдавался муж.

– Мы живём здесь уже почти пятнадцать лет и ни разу никакие дети ничего подобного не делали. А тут такое совпадение – прибытие этой твари и вот это художество на стекле.