Мейв Бинчи - Музыка дождя

Она молчала.

— А сейчас ты врываешься ко мне в истерике, с какой-то придуманной историей, что я тебя выдворяю отсюда, хотя правда в том, что я сделал все, что мог, чтобы ты осталась здесь. Ты можешь верить в это или нет, но правда именно такова.

В дверь постучали. Вошла Диана с кофейными приборами. Она поставила чашки на стол между ними.

— Ссора окончена? — спросила она.

— Нет, мы только разгорячились. — Фрэнк улыбнулся.

— Я тебе не верю, — сказала Джой, когда Диана вышла. — Карло сам никогда бы до такого не додумался.

Фрэнк подошел к шкафу с папками и показал ей письмо. В нем черным по белому было написано, что они просто растратят талант Джой Ист, если отпустят ее из сердца компании. Он сказал, что были еще доказательства, если ей надо, он найдет.

— Тогда это Карло… он не вынесет рядом бесстыжей незамужней беременной женщины… это он меня выдворяет.

— Джой, я боюсь, у тебя паранойя. Если ты посмотришь на эти документы, то увидишь, что исследование было проведено еще в январе, до того, как ты сообщила всем новость.

— Чертово исследование. Кто они такие? Чертовы клоуны!

Фрэнк посмотрел на нее с грустью. Она не жаловалась.

Она думала то же, что и он. Жаль, что все закончилось так.

— Кто бы они ни были, Карло верит каждому их слову, и, знаешь, в их словах есть крупица правды. Ты же сама когда-то говорила это.

— Я знаю. — Ей пришлось признать, что это была правда.

— И что ты будешь делать?

— Я сама решу, без твоей опеки и советов.

— Как хочешь, Джой, только позволь напомнить, что это мой кабинет и ты сама пришла сюда поговорить. В том, что я задаю вопрос, есть смысл, раз уж это меня касается.

— Когда я решу, ехать ли мне, я тебе скажу.

— Ты это уже и раньше говорила.

— То было про моего ребенка, а это твоя компания. У тебя есть право знать.

Когда она ушла, он еще долго сидел неподвижно. Ее чашка кофе осталась нетронутой. Она выглядела напуганной и нерешительной. Но, возможно, он просто вообразил себе это.

Джой умная женщина и знает, что может заставить его хорошенько понервничать, раздумывая, что она скажет в следующую минуту.

Фрэнк думал об этом снова и снова у себя дома. Они с Ренатой сидели по разные стороны мраморного камина и смотрели на огонь. Они часто сидели так в тишине. В ту ночь он не сказал ни слова.

Рената заговорила сама:

— Со мной скучно по вечерам?

Она не жаловалась. Она спросила так, как могла бы спросить, который час или включить ли телевизор.

— Нет, не скучно, — сказал Фрэнк правду. — С тобой очень умиротворенно.

— Это хорошо. Ты такой хороший муж, иногда я бы хотела, чтобы во мне было больше страсти и огня.

— У меня достаточно этого на работе. Нет, ты нравишься мне такой, какая есть. — И он кивнул, словно соглашаясь с тем, что сказал только что. Он не хотел менять ее на другую модель: более блестящую и новую.

Недели протекали, но Джой ничего не говорила. Планы о расширении забыты не были. Карло говорил, что Джой Ист уделяет этому проекту много внимания, хотя никто и не знал, поедет она или нет.

— Не дави на нее, — сказал Фрэнк. — Она поедет, но решить это должна она сама.

Фрэнк надеялся, что предположил правильно.

Он получил красивое приглашение на серебряную свадьбу Десмонда и Дейдры Дойл. Уныло посмотрел на него. Лет через десять они с Ренатой тоже будут такие рассылать. А может, и нет. Ему было интересно, что предполагает отмечать Десмонд: брак, который, как все думали, будет краткосрочным, но затянулся надолго, на всю жизнь, заполонившуюся отвратительными О’Хейгенами; работа длиною в жизнь в «Палаццо», которая не привела ни к чему; сложные дети — старшая, которая сошлась с актером-неудачником, парень, вернувшийся в деревню, и Хелен, странная монашка. Фрэнк не любил вспоминать о Хелен Дойл, которая появлялась в его жизни дважды, каждый раз принося с собой несчастье.

Нет, у Дойлов было мало поводов для праздника. Наверное, именно поэтому они и устраивали вечеринку. Это будет странное мероприятие. Но не такое странное, о каком он узнал от Ренаты, когда вернулся домой.

— Джой Ист пригласила нас на ужин, — сказала она. — Только мы с тобой и она.

— Она не сказала, по какому случаю?

— Я спросила у нее, она ответила, что хочет поговорить с нами.

— Она пригласила к себе домой?

— Нет, она заявила, что если есть что сказать, то надо говорить это на нейтральной территории.

У Фрэнка от страха начались спазмы.

— Не знаю, что она имела в виду.

— Она сказала, что забронирует столик в ресторане, предварительно узнав у Дианы, не занят ли ты, и позвонила мне, чтобы проверить, не занята ли я.

— Хорошо.

— Ты не хочешь идти? — Рената была расстроена.

— Она в последнее время очень странная… наверное, это из-за беременности. И она еще не дала ответа, поедет или нет… Как думаешь, мы можем не участвовать в этом?

— Только мы поступим очень грубо. Мне казалось, она тебе нравится.

— Да, нравилась, но дело не в этом, она просто немного неуравновешенна. Я сам разберусь.

— Она просила позвонить ей сегодня.

— Хорошо. Мне все равно надо выйти, я позвоню.

Он сел в машину и поехал к Джой. Он позвонил в дверь, а потом постучал, но никто не открыл.

Он подошел к телефонной будке и позвонил. Она сняла трубку сразу же.

— Почему ты не открыла дверь?

— Я не хотела.

— Ты просила меня позвонить.

— Я просила позвонить, это совсем другое.

— Джой, не надо. Не надо устраивать сцену перед Ренатой. Это нечестно по отношению к ней, она не заслужила этого. Это жестоко.

— Ты просишь? Я слышу, как ты просишь.

— Ты можешь слышать что хочешь, но что она тебе сделала?

— Это означает «да» или «нет» в ответ на мое приглашение?

— Послушай…

— Нет, я больше не собираюсь слушать. Да или нет?

— Да.

— Я так и думала, — сказала Джой и повесила трубку.

Это был тот же ресторан, в котором они обедали в январе, когда у Джой не было живота, когда родственники Нико видели, как они смеялись вдвоем. Теперь все было совсем иначе.

Джой пила, к облегчению Фрэнка, минеральную воду. Она беспокоилась, чтобы им выбрали хорошее место, и сейчас внимательно изучала меню. Говорила в основном она, Фрэнк сидел как на иголках, а Рената была очень замкнута.

— Ты сказала, нам есть о чем поговорить, — вежливо начала Рената.

— Так и есть. Я долго думала и наконец приняла решение. Я подумала, что надо поделиться им с вами. С Фрэнком, потому что это касается работы, и с тобой, Рената, потому что это касается Фрэнка.

Он почувствовал, как перед ним разверзаются ворота ада. Черт бы ее побрал. Она была даже не женщиной, она была фурией. Надо было ставить ее на место с самого начала.

— Да? — спросила Рената.

Фрэнк боялся открыть рот.