Овсей Фрейдзон - Не климат выбирали, а судьбу(с)...

Она ехала по ночному городу, и счастливая улыбка играла на её лице — она побывала в атмосфере, которая делала её духовно богатой, окрыляя на новые стихи, в которых она могла выразиться легковесным изящным словом, ритмом и рифмой.

По крыше и окнам машины по-прежнему со звоном плясали капли ливневого дождя, но настроение у Веры было далеко не пасмурным и какие-то навязчивые строки вместе с ритмом дождя проигрывались в её голове.

Зайдя в уютную свою квартиру, она не переодеваясь, схватила блокнот и быстро застрочила мелодию слов, наигранную ей дождём.

Вере вдруг захотелось разбудить Галя и рассказать ему о сегодняшнем поэтическом вечере и главное, попросить прощения за её вспышку гнева, но, как было не разгневаться, ведь она, действительно, очень опасалась за его здоровье.

Она тихо прилегла рядом с мужем и всё же не стала его будить, отлично сознавая, что, к сожалению, эту радость от сегодняшнего поэтического вечера, он с нею не разделит.

Четырнадцатого января супруги встретили утро в отличном настроении, потому что Вера посреди ночи всё же разбудила мужа своими ласками, а затем, после страстного соития, попросила у него прощения за свою вечернюю гневную выходку стервозной жены.

Вера отдавала себе отчёт в том, что накануне она вела себя, как некоторые вздорные жёны, пробывшие в браке, по крайней мере, больше десятка лет, а не всего лишь два с половиной месяца. С утра в их отношениях наступила вновь семейная идиллия.

Галь тоже не остался в долгу перед женой и также признал свою вину, и постарался объяснить Вере, что у него просто-таки не было времени на обсуждение с нею, его перехода на новую должность:

- Пойми, моя хорошая, мне Давид не дал времени на обдумывание, он поставил меня перед фактом, а у меня не было никаких мотивов, а главное желания, отказаться от этой важной и ответственной работы.

- Галюш, но ведь это не какой-нибудь маловажный вопрос, а от твоего решения зависит многое в нашей жизни, а особенно, в свете скорого рождения ребёнка.

Галь примирительно погладил жену по руке

- Конечно, после того, как я принял предложение Давида, обязан был поделиться с тобой неожиданной радостью и важным, даже судьбоносным поворотом в моей жизни, а он неотвязна связан с тобой, но хотелось сделать тебе приятный сюрприз и в спокойной обстановке обсудить эту важную новость.

- Галюш, что-то у нас в последнее время идёт не так, даже не знаю в чём причина - может виновата моя беременность или я не так себя веду, как надо?

- Глупенькая, просто у каждого из нас есть ещё свои собственные интересы, а они не всегда совпадают с нашими общими.

- Так если тебе неприятно, что я буду посещать литературный салон, то ради нашего семейного счастья, я готова отказаться от моего любимого хобби.

- Нет, я не настаиваю на этом и даже признаю, что был не прав, когда холодно встретил заявление о твоём предстоящем посещении литераторов.

Но, и ты должна снисходительно относиться к моей работе, где мне зачастую приходится задерживаться дольше положенного обычной смены.

Признаюсь, тебе честно, что не более высокая зарплата, а интерес довлеет надо мной.

- Ах, Галюш, Галюш, в этом ты мог мне даже не признаваться, я знала с самого начала, что так и будет, просто поверила заверениям Наташи, а затем и тебе, что вся твоя работа сведётся к спокойной кабинетной рутине.

Ты на прежней службе искал на свою голову или задницу приключения и нашёл, очень боюсь, чтобы и здесь не было подобного.

- Милая, не нервничай ты так, всё будет хорошо, я ведь люблю тебя!

Молодая женщина вздохнула.

- А я уже порой не знаю в чём выражается твоя любовь ко мне.

На последнее замечание жены, Галь не нашёл, что ответить, не говорить же ему о том, как он её страстно хочет...

На следующий день Вере было назначено УЗИ и Галь изъявил желание сопровождать жену в поликлинику на эту процедуру, которая откроет для них пол первенца.

К великой его радости, ему представилась возможность лицезреть на мониторе зародыш, уже проявляющий все черты маленького человечка с пипочкой между ножек.

Удивительно, но с самого начала для Галя с Верой пол ребёнка не имел никакого значения, они просто приняли к сведенью этот факт и стали мысленно готовиться воспитывать мальчика.

Вера успешно сдала последнюю зимнюю сессию и плавно перешла к подготовке к дипломной работе, защита которой была назначена на конец апреля.

Новая служба захватила Галя, с головой, он очень часто задерживался на рабочем месте, а иногда даже являлся только к утру, возбуждённый и с покрасневшими от недосыпания глазами.

Вера по телефону жаловалась Гиле на её сына, на его сумасшедшую работу и на их теперешнюю не совсем нормальную семейную жизнь.

- Веруш, я могу тебе только посочувствовать, сама прожила долгую супружескую жизнь в постоянном волнении и страхе за мужа, а часто в холодной постели из-за отсутствия его по ночам.

Иногда мы с ним сейчас шутим, как только я сумела пять раз забеременеть от него.

Но, ничего, сжились с этим, а теперь порой хотела бы от него отдохнуть парочку дней, так нет, маячит перед глазами с утра до вечера.

- Тебе хорошо сейчас шутить, а мне порой кажется, что Галь только ради приличия иногда появляется дома.

Конечно, я сейчас раздулась, как бочка, кряхчу и ною, а ему только сладенького подавай, а у меня поясницу ломит и ноги страшно отекли.

Ай, что я тебе буду жаловаться, сама это ни один раз проходила!

Телефонные разговоры с Гилей несколько её успокаивали, но всё равно, большую часть времени она пребывала в беспокойстве за мужа.

Ссылаясь на своё не очень хорошее самочувствие, Вера после Нового года ни разу не посещала родителей в Ашдоде, только изредка обменивалась с ними телефонными звонками, стараясь в них не реагировать на колкости и обвинения матери в её дочерней холодности.

Она стала постоянной посетительницей литературного салона Иланы Вайцман и приобрела там роль всеобщей любимицы.

Накануне Пейсэха ей позвонила доброжелательная хозяйка лит.салона и пригласила вечером заглянуть к ней на огонёк, потому что сегодня должна приехать очень приличная делегация из Иерусалима, даже Игорь Губерман обещал удостоить своим вниманием их общество.