Франц Фюман - Двадцать дня или половина жизни

Однако была еще одна, не менее важная (действительно не менее?) причина такой формулировки. Ты ищешь понятие для следующего факта — распространение специфических черт городского образа жизни и гостеприимства на нынешней территории бывшего государства Габсбургов. И вот простой пример вместо утомительного описания: «яйцо в бокале» известно в любой дыре между Веной, Прагой, Будапештом и Львовом, но, кроме первоклассных ресторанов, не известно нигде в Саксонии, Бранденбурге, Силезии. Как назвать эту общность? «Каканской» [20] «Каканский» — от иронического названия Австро-Венгерской империи — «Kadanien», основанного на сокращении «К. und К.» — «Kaiserlich und Kõniglich» — «имперский и королевский», которое ставилось перед названиями всех ее ведомств и учреждений, например «К. und К. Post» (нем.) — «имперская и королевская почта». — в этом уж с самого начала заключена слишком отрицательная оценка. «Австрийской» — отрицает многонациональное происхождение этого блюда, «юго-восточноевропейской» — тогда, выходит, «Юго-Восточная Европа» начинается северо-западней Баварии и кончается на греко-албано-болгаро-румынской границе; назвать «балканской» или «левантийской» будет совсем неверно. Ну так как же? «В бывшем владении Габсбургов» — почему бы не так? Что в этом определении плохого? Разве включение стоимости завтрака в цену номера не компенсация? Именно так. Она неистребима? Раз она продолжает существовать, значит, и это полностью верно. Итак, твоя прежняя формулировка была правильной.

Дерьмовое ремесло!

Я хочу приобрести права постоянного гостя и, уходя, оставляю на столе несколько форинтов чаевых и с неудовольствием замечаю, что так делают все.

За завтраком всегда подают цикорный кофе, и каждый, кто об этом не знает и думает, заказывая, о легендарном венгерском «двойном», кривит лицо, попробовав свой кофе. Это можно предсказать — футурология. Но почему к завтраку дают цикорный кофе, не знает никто, даже Золтан, который знает все о Венгрии.

Ясный день, голубое небо, ветер над Дунаем. Итак: пешком по городу, на ту сторону — в Буду, вверх — на гору Геллерта, вверх и вниз по холму, вокруг крепости до острова Маргит, по Большому кольцу на проспект Ракоци и обратно в отель.

Вниз к Дунаю; впервые без тягостного чувства я вспоминаю того венгерского офицера в лагере для военнопленных на Кавказе: ночь, мы бьем вшей, дымится паром деревянная бочка, венгерский офицер кричит мне сквозь пламя костра: «Вы взорвали наши мосты, все мосты Будапешта, вы уничтожили красу Венгрии». А я ору ему в ответ: «Мы сделали это, чтоб не пускать русских». Он кричит: «А они все равно пришли». Я: «Потому что мы взорвали слишком мало». Я уже не помню, как возник тогда этот спор, я только вижу сквозь желтое пламя белое как мел лицо венгра, помню, как в ярости, голый, я вскочил, помчался вдоль колючей проволоки, натянутой между стволами дубов, и на бегу думал о культуре Запада, к которой эти мосты, как я считал, не принадлежали.

Восхищение в голосе того венгра звучало даже сквозь ярость: будапештские мосты, краса Венгрии… Во мне это не вызывало никакого отклика, в ту пору я еще не видел Будапешта, а если бы даже и увидел его, я был фашистом и упорно твердил: «Именно потому!» — в убеждении, что совершаю нечто в высшей степени героическое, в полном соответствии с quia absurdum [21] Quia absurdum (лат.) — сокращенное изречение одного из ранних деятелей христианской церкви Тертуллиана: «Credo, quia absurdum est» — «Верю, потому что невероятно (нелепо)». .

Спустя четырнадцать лет, когда я первый раз был в Венгрии и с восторгом смотрел с горы Свободы на город, Дёрдь сказал: «Перед то, — бой безносая красавица, не хватает моста Эржебет, ты видишь этот ужасающий провал?» Я кивнул, я видел и все же не видел, потому что не воспринимал его как ужасающий, а Дёрдь тихо повторил: «Безносая королева».

Заключаются противоречия в реальности или возникают при изображении реальности? Изобрази тело на плоскости, и возникнет противоречие: трехмерное станет двухмерным.

Мой друг, математик, имеет обыкновение, поддразнивая меня, говорить: противоречие возникает тогда, когда в понедельник, среду и пятницу о теореме А можно сказать, что она доказуема, во вторник, четверг и субботу — не доказуема, а в воскресенье нельзя утверждать ни того, ни другого.

Мосты Будапешта: мост Петёфи, мост Свободы, мост Эржебет, Цепной мост, мост Маргит, мост Арпада [22] Арпад (? — 907) — вождь легендарных племен, основавших венгерское государство. — я все время искал образ, способный вас вместить, и на этот раз я, вероятно, тоже не смогу его найти. Два совершенно противоположных города, отличных, как долина и горы, столица и город мечты: Буда на холмах вокруг крепости, Рим и Холм Роз, и грохочущий Пешт в дыму и неоне вокруг Западного и Восточного вокзалов… Дунай делит их и стягивает воедино, отражаясь в нем, соединяется кажущееся несоединимым, только в нем Буда и Пешт становятся Будапештом. Поток соединяет, а его течение разъединяет соединенное. Мосты сдвигают и одновременно раздвигают обе части города, величественные арки висячих мостов выводят горы на равнину, а по их вытянутым спинам равнина вторгается в горную цепь, в одном месте даже пробивается сквозь утес… Протянутые руки, прикрытые рукавами рубашки, — это могло бы послужить основой образа, но тогда получится, что это руки — внутри тела, словно ребра.

Столкновение Паннонии и Пушты [23] Паннония — провинция Древнего Рима на Нижнем Дунае, в которую входила часть Венгрии. Паннония считалась каменистым, суровым и холодным краем. Пушта — великая венгерская степь. . Если б не охлаждала вода, вспыхнул бы огонь, а так возник город.

И ты, дурак, ломаешь голову над реальностью противоречий, а перед тобой одно из них:

БУДА + ПЕШТ =БУДАПЕШТ.

Но тогда ты должен находить сущность Пешта также и в Буде, а сущность Буды — в Пеште, и именно в этом все и заключается: узнавание себя в полярной противоположности.

А изображение? Оно снимает противоречие.

Гегелевское положение, обдумывать которое можно без устали: если р переходит в q, тогда и q переходит в р [24] «р» и «q» — условное обозначение символов в логике. .

«Я не знаю, каков Дунай, я ни разу не видел его во гневе». Но ты же видел его тихим, неужели у тебя не хватает фантазии, чтобы представить себе его ярость? А разве у тебя хватает фантазии увидеть насекомое при взгляде на личинку? Значит, поверхность обманчива? Нет, она указывает на то, что в глубине.

Обсуждаем программу с теми, кто меня пригласил. Я могу делать все, что хочу, ездить (бесплатно), куда хочу, посещать, что и кого хочу, работать, когда хочу, лениться, сколько мне угодно; единственная моя обязанность — одна встреча с читателями.