Дэвид Салой - Каков есть мужчина

– Да, я в курсе.

Они смотрят фильм на английском, поскольку знают его вполне сносно, чтобы понимать большинство диалогов.

Каждый раз, когда на экране появляется Гвинет Пэлтроу, Бодуэн перестает болтать и пускает в вожделении слюни. У него на нее «пунктик», как они говорят. Этого «пунктика» его друг не разделяет – никакого такого бурления гормонов и учащенного дыхания.

– Она ничего, – говорит Бернар.

– Ты, мой друг, человек из рабочего класса.

– У нее же сисек нет, – замечает Бернар.

– То, что ты это говоришь, – смеется Бодуэн, – только подкрепляет мой аргумент. – А затем он добавляет менторским тоном: – Во «Влюбленном Шекспире» видны ее сиськи. И они не такие уж маленькие, как ты, наверное, думаешь.

Бернар мысленно отмечает, что надо бы, придя домой, скачать и посмотреть этот фильм.

Что он и делает, и признает, что друг говорил дело: там действительно просматривается нечто достойное. Он ставит фильм на паузу и, расстегнув ширинку, оценивает это по достоинству.

В четыре утра в понедельник, в автобусе, идущем в аэропорт Шарлеруа, ему грустно, паршиво, очень одиноко. Он встречает рассвет на пустынном шоссе. Солнце бьет по его глазам. Кругом пролегают тени. Он смотрит, щурясь, на проплывающий мимо пейзаж, на игру света и тени. Постепенно в нем нарастает чувство свободы, но когда он видит самолет, висящий низко в небе, уязвленное эго опять возвращает его к мысли о том, что впереди его ждет отпуск в одиночестве.

Из аэропорта Ларнаки – он новее и чище, чем Шарлеруа – Бернара и еще дюжину человек забирает микроавтобус, присланный турфирмой, и везет их в Протарас. Пыльный, малоприятный пейзаж. Ни признака моря. В автобусе с кондиционером и синими занавесочками, за которыми можно спрятаться от полуденного солнца, он – единственный, кто отдыхает без компании.

Пассажиры понемногу высаживаются и расходятся по отелям.

Он остается в автобусе последним.

Большинство вышли вблизи моря, до которого они доезжают в итоге, перед новенькими белыми отелями, выглядящими как верхняя часть океанских лайнеров.

Но когда Бернар остается один, автобус поворачивает от моря и углубляется в запруженные пешеходами улочки, по сторонам которых выстроились жуткого вида питейные заведения, а затем, миновав внушительный супермаркет «Лидл», выезжает из этого подобия города и едет по засушливому недостроенному захолустью почти без признаков жизни, где и стоит отель «Посейдон».

Отель «Посейдон».

Три этажа побеленного бетона, утыканные одинаковыми маленькими балкончиками. Побитые бетонные ступени, ведущие к коричневой стеклянной двери.

Сейчас самое пекло, на улицах вблизи отеля ни души, солнце бьет отвесно, не оставляя теней. В холле воздух горячий и влажный. Сначала Бернару кажется, что тут никого нет. Затем он замечает двух женщин, притаившихся в теплой полутьме за стойкой.

Он объясняет на английском, кто он такой.

На них это не производит впечатления.

Затем одна женщина берет у него паспорт и ведет его по темным лестницам на следующий этаж, до узкой комнаты с одним окном и двумя кроватями, для которых только и хватает места.

Указав на зловещего вида дверь, проводница произносит:

– Ванная.

И оставляет его одного.

Он слышит неясные голоса из-за стен с разных сторон. Шаги над головой. Потом кто-то чихает.

Он подходит к окну: пустошь, поросшая редкими деревцами и кустарником, стены соседних построек.

И вдали, на самом горизонте, виднеется синяя полоска моря.

Он стоит, испытывая острое чувство жалости к себе, когда раздается стук в дверь.

На пороге он видит коротышку в пиджаке не по размеру. Но в отличие от женщин в холле тот улыбается:

– Привет, сэр.

– Привет, – говорит Бернар.

– Я надеюсь, вы наслаждаетесь своим пребыванием здесь, – произносит человечек. – Я только хотел сказать вам насчет душа.

– Да?

– Пожалуйста, не пользуйтесь душем.

После короткой паузы Бернар говорит:

– Хорошо. – Но затем смутное любопытство заставляет спросить его: – Почему?

Человечек, продолжая улыбаться, поясняет:

– Он течет, понимаете? Он течет прямо в холл. Поэтому, пожалуйста, не пользуйтесь. Я надеюсь на понимание.

Бернар кивает и говорит:

– Конечно. Хорошо.

– Спасибо, сэр. – И человечек уходит.

Оставшись один, Бернар заглядывает в ванную. Это бетонный ящик с унитазом, раковиной, краником в стене над унитазом и трубой с лейкой вдоль стены и затычкой в полу, что являет собой, вероятно, душ. Там же висят таблички с надписями на греческом и, вероятно, русском. Единственное, что Бернару понятно, – это многочисленные восклицательные знаки. Он выключает свет.

Сидя на кровати, он думает, что это все же никуда не годится – жить без душа, и решает поговорить об этом с кем-нибудь.

В холле никого, так что, прождав десять минут, он выходит из отеля и направляется, как ему кажется, в сторону моря.

Помимо душа, еще кое-что вызывает у него беспокойство: он был уверен, что в отеле имеется бассейн. Бодуэн не раз говорил, как они будут «балдеть у бассейна» по вечерам, и даже скинул ему ссылку на фото, на котором было нечто вроде аквапарка – несколько бассейнов с горками и с улыбающимися людьми. И все это, судя по фото, совсем близко к морю.

И здесь опять была загвоздка.

В рекламе отеля указывалось, что он находится в пяти минутах ходьбы от моря, а Бернар шагает уже минут десять по пыльным дорогам – и дошел только до супермаркета.

На деле путь до моря отнял у него полчаса.

Выйдя на берег, он стоит какое-то время, оглядывая коричневый пляж, заставленный зонтиками от солнца, и волны прибоя, лениво лижущие песок.

Он заходит в паб с британским флагом на вывеске и рекламой английских футбольных матчей, выпивает пинту пива и медленно идет назад в отель. Супермаркет он находит без труда – по всему городку имеются указатели. А дальше ему приходится поплутать по извилистым улочкам, прежде чем он выходит к отелю «Посейдон».

Оказавшись в жарком холле, Бернар подходит к конторке, за которой теперь кто-то есть, собираясь высказаться насчет неисправного душа и бассейна, которого нет.

Из-за конторки его приветствует улыбчивый человечек:

– Добрый день, сэр. Для вас записка.

– Для меня?

– Для вас, сэр.

Человечек средних лет, с аккуратным загорелым лицом, передвигает по стойке листок бумаги Бернару.

На нем написано от руки:

Заходил – вас не было. Я буду в «Волнах» с 5 часов, если хотите пообщаться и решить дела.

Лейф.

Бернар переводит взгляд на улыбающегося человечка с добродушным лицом.

– Вы уверены, что это мне? – спрашивает он.

Продолжая улыбаться, человечек кивает.