Дэвид Салой - Каков есть мужчина

Что может быть печальнее, чем яростная изнуренность быка? Чем неспособность быка понять даже в самом конце, что его смерть неизбежна и что так было всегда? Это просто часть представления.

Тихая деревня в глубоких сумерках. Только в сквере, рядом с церковью, открыт бар.

По-прежнему невыносимо жарко.

– Что вы здесь забыли? – спрашивает Эдвард, глядя на него со ступеней крыльца. – Что вам надо?

На нем все те же шорты и вьетнамки.

– Вы не сказали мне кое-чего важное, Эдвард.

– Что?

– Она беременна, не так ли?

Эдвард изумлен.

– Так вы не знали?

– Вы о чем?

– Я вам говорю, что она беременна. От вас?

– Пиздец! – бросает Эдвард громко.

Он явно пил. На губах у него следы красного вина.

– О чем вы говорите? Я не понимаю, о чем вы вообще толкуете.

Кристиан уже на ступенях. Смотрит снизу вверх на Эдварда, который выше его на голову, даже и без двух разделяющих их ступеней, и говорит, теперь уже тише:

– Миссис Омсен беременна. Если вы не знали, мне жаль, что именно я вам сообщаю это.

– Откуда, блядь, вы знаете?

Элин организовала слежку за миссис Омсен, и миссис Омсен привела двух журналистов в частную женскую консультацию, где пробыла больше часа. Об этом Элин сообщила Кристиану по телефону.

– Я просто знаю, – говорит он. – А вы не знали?

– Нет, – говорит Эдвард жалобно.

– Вы думаете, ребенок от вас? – спрашивает Кристиан.

– А шли бы вы на хуй, – говорит Эдвард. – Я не знаю, что вы тут делаете. Это моя жизнь, мы говорим о моей жизни.

– Да, это…

– Это моя жизнь. Не ваша.

– Я знаю…

– А почему бы нам не поговорить о вашей жизни? – спрашивает Эдвард. – Вам бы хотелось этого?

– Я здесь не затем, чтобы говорить о своей жизни…

– Но я тоже кое-что знаю о вашей жизни.

– В этом я уверен…

– Я знаю о вас и Элин Молгард, – говорит Эдвард, понижая голос, – о вашем главном редакторе.

После секундного колебания Кристиан бросает:

– Мне это не интересно.

– Вы и Элин, – говорит Эдвард, чувствуя, что он, пусть даже слегка, задел Кристиана, и ему это нравится. – Ваша жена знает об этом?

– Эдвард…

– Знает?

– Эдвард, это никому не интересно. Людям интересны вы. Я им не интересен. Вы министр обороны Дании. И у вас роман с замужней женщиной, миссис Омсен. Миссис Омсен беременна. Возможно, от вас. Это предмет общественного интереса…

– Это не предмет общественного интереса, – возражает Эдвард. Его силуэт вырисовывается в тусклом свете веранды. – Здесь нет общественного интереса.

– А по-моему, есть, – не отступает Кристиан.

– Нет. Это только слова. Просто таким образом люди вроде вас получают власть над такими, как я.

– Люди вроде меня?

– Да.

– Простите, я не совсем уверен, что правильно понял вас.

Эдвард смотрит ему в глаза с гневом и болью.

– Вы расстроены, Эдвард, – говорит Кристиан. – Я это понимаю. И мне правда жаль, что я вот так вывалил все на вас. Я полагал, вы знали. Вы, вероятно, хотите позвонить миссис Омсен, да? И выяснить, что происходит. Почему бы вам так и не сделать? Хорошо? Я подожду здесь.

Эдвард стоит на месте еще несколько секунд. Затем поворачивается и входит в темный дом, а Кристиан ждет на дорожке, в жарких сумерках. Он не присаживается на крыльцо. На столе веранды он замечает остатки еды, приборы для одного человека. Неожиданно он чувствует голод. Он ничего не ел после сандвича в самолете этим утром. Когда все крутится так быстро, он часто забывает про еду.

Уже темно, когда Эдвард появляется из дома в электрическом свете, отбрасывающем резкие тени. Кристиан, прождавший почти полчаса, наконец, присел.

Теперь он встает. Ему кажется, что Эдвард плакал. Его нос как будто поменял цвет, что свидетельствует о недостатке самообладания.

– Вы говорили с ней? – спрашивает Кристиан.

– Да, говорил.

– И?

– Она не представляет, как вы могли узнать об этом. Она никому не говорила. Она думает, вы просто подкупили кого-то в клинике, куда она ходила.

– Мы не подкупали.

– Ну, еще бы.

– Так ребенок от вас?

– Я не обязан отвечать вам.

– Нет, не обязаны. Но вас об этом спросят. В какой-то момент вам придется с этим столкнуться.

– Может быть.

– Так будет лучше для вас, – говорит Криситан, – высказать все сейчас, чтобы это не выплыло потом, через какое-то время. Так вам будет меньше вреда и не так болезненно.

– Значит, вы теперь мой советник по связям с общественностью?

– Я пытаюсь вам помочь, Эдвард.

– Нет, не пытаетесь.

Повисает долгая пауза, слышно только неумолчное жужжание насекомых. Затем Эдвард произносит:

– Она говорит, это от меня. И она не оставит его.

– Я сожалею.

– Теперь, пожалуйста, уходите.

– Теперь, – говорит он Элин, снова двигаясь на юг по темному шоссе, не выключая кондиционер, – это сенсационная история.

– О, да, – соглашается она. – Отличная работа.

– Я думаю, – говорит он, – выдать основной сюжет завтра, не называя ее имени, не упоминая о беременности. А потом, надеюсь, кто-то другой назовет ее имя в течение дня. Тогда уже в пятницу мы дадим полную историю, с именами, фотографиями, со всем. Но о беременности не скажем, подождем до субботы.

– Отличный план, – говорит Элин. – Если только кто-нибудь нас не опередит.

– Не опередят.

– Я подумаю об этом.

– Надо помочь тебе с аудитом, – предлагает он.

Она смеется:

– Сейчас это последнее, о чем я думаю.

Он тоже смеется.

– Как скажешь, – говорит он. – Надеюсь, я не пропущу последний рейс. Должен быть в аэропорту в десятом часу. Так что в офисе – после двух.

– Мы будем ждать тебя, – обещает она.

Он не успел на последний рейс. Когда он звонит Элин, чтобы сказать об этом, она предлагает ему остаться на ночь в отеле и вылететь первым утренним рейсом.

– Нет, – говорит он. – Есть рейс «Эйр Франс» на Париж примерно через полчаса, а потом на Копенгаген в четвертом часу. Прибывает в пять сорок пять.

– Ты уверен, что хочешь лететь? – спрашивает она. – Ты же измотаешься. Здесь все в порядке.

– Да, мне это нужно, – отвечает он.

– Зачем?

– Не волнуйся.

– Хорошо. Если ты так хочешь. Сколько тебе придется пробыть в аэропорту в Париже?

– Два или три часа.

– Ну, отлично.

– И я буду наслаждаться каждой минутой, – обещает он.

И на самом деле его охватывает радостное возбуждение – возбуждение от того чувства, что он в гуще событий, в самом центре главных новостей, того, о чем говорят все. Это чувство не отпускает его все то время, пока он летит в Париж, и потом, в аэропорту Шарль де Голль, с часу до четырех утра, когда в зал ожидания прибывает все больше людей, он сидит там и просматривает материал, присланный Элин. Первая редакция:

ТАЙНАЯ ЛЮБОВЬ МИНИСТРА ОБОРОНЫ