Маша Трауб - Клоун Леша [сборник]

– Не могу, – опять обиделся мужчина. – Как я дверь открою с подносом?

– А я тебе в коробку положу.

– И что я, как дурак, с коробкой пойду?

– В соседний дом. Недалеко…

– Нет. Одеваться надо… Я не собирался сегодня выходить. А куда нести надо?

– Помнишь Снежану? Она мне торт заказывала…

– Не помню…

– Вот, пирожные заказала. Детский стол у нее.

– Она мне не нравится. Не понесу. Пусть сама приходит или мужа пришлет.

– Ладно-ладно, я сама. Иди отдыхай.

Мужчина ушел в комнату, коротко кивнув мне на прощание.

– Вот, – сказала тетя Галя. – Так и живем.

Она была усталая, худая и грустная. Со мной разговаривала, но думала о своем – то ли об очередном заказе, то ли о том, как отнести две большие коробки.

– Вы похудели, – сказала я тете Гале, когда мы с ней несли коробки в соседний дом.

– Когда готовлю, не могу есть, – улыбнулась она, – а потом уже и не хочется. От усталости. Он хороший, – тетя Галя имела в виду своего мужа, – меня поддерживает, понимает. К Славику хорошо относится. Славик мне очень помогает.

Тетю Галю я знала почти так же хорошо, как свою маму. Она говорила одно, а я слышала совсем другое – муж у нее не зарабатывает. Славик приезжает и привозит деньги, остальное тетя Галя зарабатывает на заказах. Везет все на себе, потому что муж даже коробку в соседний подъезд отнести не может.

– Никогда бы не подумала, что вы такие вкусности готовите.

– И я бы не подумала. Видимо, у меня такой талант. Ограниченный. А салат до сих пор пересаливаю.

– Мама бы вас не поняла, – сказала я.

– Поняла бы. Славик уехал, одной мне плохо было. А так есть муж, мужчина. Это важно.

– Ерунда какая-то.

– Может, и ерунда… – легко согласилась тетя Галя.

Есть люди, которые не умеют добираться из пункта А в пункт Б нормально, как все. С ними обязательно что-нибудь происходит. Мой муж – яркий тому пример.

Вот буквально вчера он улетел в командировку. Я его собрала, проводила и собралась помыть полы. Но сначала позвонила маме – узнать, как у нее дела.

– Андрей улетел, я собираюсь полы мыть, у нас все в порядке, – отчиталась я.

– Не мой! – заорала мама.

– Почему?

– Пусть долетит сначала.

Моя мама не верит ни в какие приметы, а уж тем более в мытье полов на дорогу. Верит в хороший коньяк, сигареты, новый детектив и в то, что она лучше всех знает, как воспитывать внуков. Ну и что все их таланты – от нее. И вдруг она начинает рассказывать, что, если я помою полы, обязательно что-нибудь случится. А уж чтобы она начала беспокоиться о зяте – это вообще странно. Но как в воду глядела.

…Муж прислал эсэмэс, что он благополучно долетел до столицы скандинавского государства и уже едет в такси в какую-то там экономическую школу, где должен выступить с лекцией.

Тут я со спокойной душой вооружилась тряпками и принялась мыть полы.

И что случилось через час? Муж позвонил и сообщил, что такси доставило его вместо школы экономики в школу медсестер. Во всяком случае, он оказался за пределами города в большом здании, где все ходят в белых халатах. Муж был почти в истерике. И надо же такому случиться, что он оставил дома телефон, который знали организаторы поездки, а листок, где значились название гостиницы и график пребывания, – потерял. Обычно супруг складывает все документы в конверт, конверт кладет в папку, а папку засовывает во внутренний карман пиджака, не доверяя сумке. Потому что сумку он панически боится потерять. Но сумку он прижал к груди, а пиджак, снятый по причине жары, оставил на заднем сиденье в такси, которое уехало.

Я бросила тряпку, нашла его телефон и начала обзванивать организаторов.

В школе медсестер тем временем ему предложили успокоительные капли, таблетку от сердца, поскольку муж хватался за грудь, и прочую медицинскую помощь. Видимо, выглядел он совсем плохо.

В ожидании вызволения он отправился искать туалет и вышел в соседнее крыло. После чего от него пришла эсэмэс: «Сообщи организаторам, что я в школе для будущих мам! Я в толпе беременных! Меня куда-то ведут!»

Через полчаса я получила отчет – моего мужа буквально занесли в класс в качестве пособия – других мужчин под рукой не оказалось. Преподавательница хотела продемонстрировать будущим мамам на живом примере, как нужно приучать мужа к ребенку. И ребенка к мужу. Ну, чтобы будущие мамы поняли, что муж и ребенок – в принципе одно и то же, и не нужно требовать от них невозможного. И тут случился прокол – муж, как многодетный отец, выполнил все задания – надел памперс на резинового пупса, покачал его на плече, изображая отрыжку после кормления, похлопал по спинке, не проломив пупсу электронные внутренности, и под занавес спел колыбельную «Мы красные кавалеристы, и про нас…» и еще что-то из Дунаевского.

Будущие мамы, рыдая, разразились громкими, продолжительными аплодисментами, переходящими в овацию. На бис муж исполнил пупсу по-русски «За печкою поет сверчок, угомонись, не плачь, сынок», чем едва не довел будущих мам до преждевременных родов. Еще через пять минут он получил предложение от преподавательницы о проведении мастер-классов в их школе матерей и два предложения о признании отцовства от собственно будущих матерей. Муж кивал и соглашался на все. Такого общественного признания ему не доводилось получать никогда.

В это время я ставила на уши организаторов, которые отправили за мужем другое такси и разыскивали первое с пиджаком. Второй таксист искал «профессора». Если бы он искал нервного отца-сердечника, который владеет искусством жесткого пеленания, о котором даже преподавательница только слышала, но никогда не видела воочию, медсестры сразу же показали бы, куда идти. Но профессора они в своем госте никак не опознали.

Преподавательница отогнала будущих мамочек и расспрашивала моего мужа о других секретах выращивания младенцев. Муж на пупсе показывал, как укачивать, как бороться с коликами – для этого ему пришлось лечь на парту и положить резинового младенца себе на живот. Он рассказывал, как дырявить соски иглой, как заваривать ромашку, как купать ребенка в череде и марганцовке (тут уже понадобился словарь, поскольку таких сложных терминов преподавательница не знала, а муж не знал, как это перевести). Он вошел в раж и ударился в воспоминания о собственном детстве – как его поили козьим молоком, давили яичную скорлупу, чтобы ребенок получил кальций, и силился объяснить, что такое «молочная кухня». Про пеленки вместо памперсов, которые нужно проглаживать непременно с двух сторон, баки белья, где эти пеленки кипятились круглосуточно, и традицию раз в год брить ребенка наголо, чтобы волосы росли густыми, он рассказывал с упоением.