Елена Артамонова - Исповедь Дракулы

Чудесным способом, вопреки злой воле людской и лицемерию, правившему миром, она встретила свою любовь, отдалась тому чувству, что прежде царило в ее грезах и молитвах. Елена полюбила. И пусть в начале счастливица не поняла своего счастья, но в этот тихий осенний день, когда впервые в ее чреве шевельнулся ребенок, она осознала, что Господь послал настоящую любовь. Да только… Безответную. Влад был вежлив, порой любезен со своей супругой, но когда он смотрел на нее, в этих завораживающих глазах никогда не светилась любовь. Может быть сегодня, когда она принесет радостное известие, все переменится, станет иначе?

Елена бросила взгляд в зеркальце, поправила прическу и легко выскользнула из комнаты. То было счастливым совпадением, – впервые за несколько недель вернувшийся из очередной поездки по Трансильвании муж находился дома. Впрочем, с женой он все равно виделся редко, посвящая большую часть времени чтению и написанию деловых писем.

Дракула сидел за столом, склонившись над листом бумаги. Он не обернулся, хотя и знал, что кто-то вошел в комнату, только спина напряглась, выдавая его готовность к неприятным сюрпризам. Елена медлила на пороге, наверное, ей не следовало отвлекать мужа от дел, но новость была слишком важной, а потому не требовала отлагательства. Наконец Влад повернул голову:

– Что случилось?

– Ничего… То есть – очень многое… Я пришла, милостивый государь, чтобы сказать, что беременна, что у нас будет ребенок.

– Ребенок? Это добрая весть, и я счастлив ее услышать.

Дракула улыбнулся, но его глаза оставались равнодушными, взгляд скользнул над головой Елены. Женщина сжалась, словно готовясь к удару, хотя голос мужа звучал ровно, а на губах играла фальшивая улыбка.

– Я верю, что у нас будет сын… Как мы его назовем? – продолжила говорить Елена, все еще надеясь растопить лед в глазах мужа.

– Позже решим. Этот ребенок неразрывно соединит род Басараба и род Корвина, прекрасный союз, которому, наверняка порадуются в Буде.

Женщина закусила губу, едва сдерживая гнев. Слезы сами собой наворачивались на глаза, но она сумела справиться с ними и стремительно покинула комнату. Расплакалась Елена позже, уткнувшись лицом в подушку и дав волю отчаянью.

Дождь тем временем, все так же барабанил по блестевшим от влаги глазастым крышам.

«Обращаюсь к венгерскому королю и ко всем, к кому дойдет это послание с пожеланием здравствовать. Мы, Штефан Воевода, господарь [34]Молдовы милостью Божьей, обращаемся ко всем, кому пишем, сообщаем, что неверный император турок давно угрожал и угрожает христианскому миру и все его мысли направлены на то, чтобы подчинить и уничтожить христианские страны …»

Штефан отложил перо, задумался, вспоминая недавно отгремевшую битву. Кровавый вихрь вновь пронесся по его земле, вновь опустошил города и деревни, вновь обратил Молдову в выжженную пустыню. Со времени победы при Васлуе минула всего пара недель, однако победитель уже не чувствовал себя победителем. Да, он разгромил стотысячное турецкое войско, сумев воспользоваться не по-зимнему теплой погодой, заманить его в болото и уничтожить, да он одолел врага, но какой ценой…

И все же сейчас надлежало думать не о прошлом, а о будущем. Обмакнув перо в чернила, Штефан продолжил писать. Он начал обстоятельно рассказывать о походе, перечисляя всех военачальников вражеского войска, стараясь придать своему посланию весомость, а главное – спокойную уверенность. Так называемые союзники только и ждали того момента, когда Молдова ослабнет и станет легкой добычей, поэтому вести с ними переговоры следовало очень осторожно. Князь снова задумался, подыскивая аргументы, которые могли бы расшевелить нерасторопного в таких делах Матьяша. Возможно, сравнение Молдовы с вратами в христианский мир, а проще говоря, – с заслоном на пути османов в Венгрию, могло бы произвести на короля хоть какое-то впечатление…

«Если эти врата в христианский мир будут завоеваны неверными, да избави, Боже, нас от этой участи, – тогда все христианские страны окажутся в опасности. Поэтому мы просим вас направить к нам ваших военачальников для оказания помощи в борьбе против общего врага христиан. Нужно сделать это сейчас, когда турки заняты тем, что дают отпор многим своим противникам, которые пошли на них с мечом. Мы, со своей стороны, даем обет в том, что, верные христианским идеалам, мы будем держаться на ногах, пока нас не сразит смерть. Таким образом должны поступить и вы, будь то на море или на суше, и с помощью всемогущего Господа Бога мы все вместе отрубим неверному правую руку. Будьте готовы выступить немедленно. Письмо составлено в Сучаве, в день Святого Павла, 25 января, год 1475 от Рождества Христова. Штефан Воевода, Господарь Земли Молдавской».

Штефан закончил послание. Князь почти не надеялся на то, что его мольбы услышат. Он понимал – ему суждено один на один бороться с османами, бороться до конца, до смерти, поскольку рассчитывать на победу не приходилось. Когда он выбрал путь, ведущий к гибели? Штефан прекрасно знал ответ на столь важный вопрос, но пытался подыскать иное объяснение, найти иные ошибки, приведшие к катастрофическим последствиям. Возможно, его беды начались в 1465 году, когда он все же сумел взять Килию, вернув ее Молдове? Желая смягчить гнев султана, князь согласился выплачивать дань в размере трех тысяч золотых, и на тот период времени такая уступка устроила Порту. Порту, но не Венгрию…

Чашу терпения Корвина переполнила поддержка Штефаном саксонского мятежа в Трансильвании, вспыхнувшего двумя годами позже. Бунт был подавлен, часть его зачинщиков укрылась в Молдове, и разгневанный Матьяш решил покарать молдавского князя. В ноябре 1467 года сорокатысячное венгерское войско вторглось в княжество, придав огню и разграбив Тротуш, Бакэу, Роман, Нямц. Штефан не мог открыто противостоять огромной силе и вынужден был использовать ту же тактику выжженной земли, что некогда применял Влад Дракула. Ночные вылазки изматывали венгерские войска, однако не могли заставить отступить. Сметавшая все на своем пути лавина неумолимо двигалась к Сучаве. В Байе венгры сделали привал, отмечая свою победу, но в ночь на 15 декабря Штефан атаковал их, вновь, как и Дракула, предприняв отчаянную попытку уничтожить вражеского вождя, тем самым остановив нашествие. Матьяш был ранен, бежал через Карпаты, в панике побросав пушки. Это была победа, почти такая же блестящая и бесплодная, как победа Влада Дракулы…

Штефан задумался, вспоминая череду роковых событий последних лет – он, сам того не желая, повторял судьбу Влада.