Валерий Попов - За грибами в Лондон [сборник]

Да. Страна контрастов. Которые неопытному взгляду и не видны, а незрелому уму даже и непонятны. Может, и мне лучше отправлять свои рукописи не от дома, а, скажем, с Выборгской стороны? Вдруг престижнее? Но – нет… У нас пока до этого не дошло. Бедные белые и богатые негры! Голова кругом идет.

– Вот. – Он торжественно остановился.

С виду – изба как изба. Но молчу. А то чуть было не сказал: выдаешь себя за богатого негра?

Все равно он глядел обиженно!.. Видно, надо было восторженно вскрикнуть: «Неужели это оно?!»

– Тебя, я вижу, это не очень интересует? – произнес он.

Обидел я друга!

– Нет, ну почему же?! – вскричал я.

– Ладно… иди. – Он безнадежно махнул рукой.

– Куда? – испугался я.

Проклял и выгнал? Видно, испугался, что я скомпрометирую его, начну еще на почте «травить»?

– Туда! – он указал пальцем.

Какой-то промышленный ангар, за лужайкой.

– А что это?

– Ну… туда… – заговорил он уже торопливо, мыслями будучи весь уже на престижной почте, – сносят всяческий хлам, в том числе и ненужную одежду. И продают… приезжим.

Иди, мол, куда тебя еще?

– Ага… – Я с трудом выбрался из машины.

– Не бойся… иди смелее! – усмехнулся он.

Я вошел в сумрачный ангар – и сразу же отшатнулся. Кислая духота! Лежалые вещи… хотя некоторые из них и висели. И – ни души! Зато дух – да! Прошибает! Когда голова кружится и слегка подташнивает – самое то. В основном тут висели скукоженные кожаны – в таких скачут ковбои на своих лошадях и палят из кольтов. Я снял один, взял на грудь, и он меня повалил своей тяжестью на спину. Совсем я ослабел! С трудом спихнул с себя этот тяжкий зипун. Не хватало мне только в эту жару выйти в такой броне. И так желудок подкатывал к горлу. Особенно когда я полз. Я нашел один чудесный сапог – правда, женский, на высочайшем каблуке, и с ним по-пластунски полз – встать не было сил! – в поисках второго. Жене или там кому… Подобрать подходящую девушку под сапог не проблема! В те годы у нас гораздо трудней было подобрать сапог под девушку, чем девушку под конкретный сапог. Даже и не знаю, кому поднести: сразу три кандидатуры возникло. Но все – двуногие. И раз уж я тут оказался, в этом раю с элементами ада – надо до цели доползти, нарыть пару! Хотя бы не эту, любую хотя б. Любящие, но жадные глаза тебя ждут. Обязан. Хотя бы кому б! Горы обуви на пыльном линолеуме, внутрь забирался, как червь, горы расшвыривал, как богатырь… пары нет! Об острый угол соприкоснулся лбом А! Кровать! Хотелось прилечь, но… Сознание уходило. Слишком пряный аромат. Не лучшее место с бодуна. Здесь, кажется, морят клопов в мебели, моль в одежде, а заодно и клиентов. Найти бы выход… Все затмевают зипуны. Шопинг!.. Зипун, что ли, выволочь? А потом с ним куда? Запарюсь. О! Джинсы! У нас на них молятся. Но не знал еще тогда, что такие в моду войдут, – простреленные дробью. Отбросил. Все! С шопингом покончено. Выполз, высунув язык, на лужайку, лежал, сладко дыша. Какие-то ботинки пришли. Тоже сильно поношенные. Но зато хоть парные! Хотел ухватить. Ботинок отдернулся. Пригляделся: Ефимов в них! Слава богу.

– Ну, что нашел? – спросил он свысока.

– Тебя нашел!

Качаясь, пытался обнять его, но он сухо отстранился.

– Ты же шопинговать хотел?

«Мало ли что я хотел?..» Хотел – передумал! Но у них так не принято. Решил – значит, решил! И мой друг теперь – олицетворение их порядка: мол, нечего беспорядок тут разводить!.. Человек идеи!

– Тогда тебе надо в Нью-Йорк!

– Зачем?

– Шопинговать!

Слово какое-то… выворачивающее.

– …Там?

– Ну если ты здесь ничего не нашел… Там возможности больше.

– Да?

– Ну тогда не знаю, куда тебя. Есть тут пищевые баки, куда сбрасывают и одежду. Но там еноты хозяева.

– Кто?

– Еноты. Тут их полно. Экология отличная.

– …И что? Они и одежду берут?

– Нет. Одежду они как раз оставляют.

– Нет, с енотами встречи не ищу.

– Да-а… Могут, вообще, и искусать. И бешеные попадаются.

– Нет!

– Ну тогда давай! – Подвез меня к какой-то будочке у дороги.

– Что это?

– Остановка. Автобусы – каждые пять минут. Правда, в разные части Нью-Йорка… Но тебе ведь, в сущности, все равно?

– Да. Все равно! – я согласился безвольно.

– Тогда жди. Вернешься обратно…

…если вернешься…

– Вон мой дом.

Отправляют в большую жизнь!.. Мой небольшой, в сущности, корабль.

– Если где-то останешься – позвони.

Где я могу остаться?

Ефимов укатил.

Господи, как пересохло во рту! Вокруг пустыня какая-то! Где оно, общество потребления? Доллара не истратить в приятной обстановке. Я приехал сюда, чтобы завоевать этот мир!.. Но как-то этого мира не вижу. Писали, «Город желтого дьявола». Но где же он, дьявол? Какая-то пустыня вокруг. И ни одного человека, чтобы в глаза заглянуть! И на всем обозримом пространстве не вижу, где я могу получить глоток воды… или хотя бы купить! И это называется у них «шопинг»! Такого сушняка я не ощущал даже в свои худшие годы в пустынном Купчино… О господи! Мчится автобус! Огромный! Ну наконец-то! Все лучше, чем сидение на этой скамейке в окружении пустоты. Пусть хоть в ад!.. Но ад оказался здесь. Я поднялся… и тут же обратно сел, абсолютно раздавленный! Автобус, даже не тормознув, только выстрелив в меня лужей, промчался! Откуда лужа-то, в эту сушь? Для меня, специально! Уже «мания преследования» началась! Где же так называемые права человека… томимого жаждой? Он хочет ехать – а его не берут. Добавьте непереносимый сушняк, тошноту, сильное головокружение! Начав со встречи с нобелевским лауреатом, я стремительно качусь в самый низ социальной лестницы! Кому ты тут нужен такой? Соберись! Пусть все видят тебя преуспевающим русским писателем, не уступающим местным русским, – и будь таким… коим ты, в сущности, и являешься. Скоро придет новый автобус – и ты в нем умчишься… Ну если не навстречу славе, то – во всяком случае – навстречу воде! Или что тут у них? Кока-кола? Пойдет! Ведь лишь вчера твой голос гремел с радиостанции «Свобода» на весь мир, поражая всех весельем и оптимизмом: «Жизнь удалась, хата богата, супруга упруга!» Держись! Но… автобус снова промчался мимо. Как же так? Может, ты не увидел табличку: «Автобус направляется в парк»? А если бы и увидел – все равно бы не перевел. Первые переселенцы тут со значительно большими невзгодами столкнулись. А тут что?.. Автобус окатил грязью – и все! Индейцы переселенцев стрелами обдавали, а тебя – лишь грязью!.. И третий автобус со свистом промчался! Может, у них правило такое: приезжих из постсоветской России не брать! Как же они меня отличают? И лишь значительно позже я понял как! А пока что решил выстоять на посту! Как в известном рассказе Леонида Пантелеева «Честное слово»: дал себе слово – стой! Хотя чувствовал себя совсем худо… Что такое, ё-моё? Не принять ли мумиё? Но и любимая моя присказка здесь не помогает. Бороться! Наши так легко не сдаются! Здравствуй, Америка! Со мной твои Сэллинджер, Апдайк, Фолкнер, Хемингуэй! Где вы? И их не видать! Сначала моя битва с автобусами напоминала мне сцены корриды из великолепной «Фиесты» старины Хэма… но позже я бы это сравнил со значительно более грубым фильмом «Рокки» с Сильвестром Сталлоне. Автобус летел на меня, я вставал навстречу ему… но он проносился, сбивая меня воздушной волной, оставив меня поверженным все на той же скамейке, потом я снова вставал… Не судьба! Поверженный, добрался к родному – уже! – дому Ефимовых.