Борис Григорьев - Рассекречено внешней разведкой

На праздничном приеме по случаю Дня Победы в посольстве СССР на Унтер-ден-Линден представители ГДР и советские дипломаты в беседах старательно подчеркивали прочность наших союзнических уз и общность целей. Естественно, что говорили и о визите Л.И. Брежнева, строили догадки, когда же он, наконец, состоится.

Прием близился к завершению, когда ко мне подошел давний знакомый, советник советского посольства. Поздравив друг друга с праздником, мы подняли бокалы за нашу Победу. Общая радостная атмосфера не влияла на моего приятеля. Он выглядел чем-то озабоченным. На мой вопрос, что его беспокоит, он ответил:

— Понимаешь, на май у меня запланированы три командировки по округам на юге и севере страны. Самое время ехать, но посол не разрешает покидать Берлин. Вдруг в мое отсутствие прилетит Брежнев, потребуются какие-либо справки по моему участку работы. Поэтому лучше не рисковать. А то, что работа из-за этого стоит на месте, это уже моя забота.

Приветливо улыбаясь, подошел наш общий знакомый — заместитель министра иностранных дел ГДР. После праздничных поздравлений и традиционных пожеланий разговор зашел о предстоящем визите. Замминистра признал, что неопределенность со сроками визита негативно влияет и на его текущие дела. Предстоит ехать на важные переговоры в соседнюю страну, но отъезд приходится откладывать до завершения визита Л.И. Брежнева. А когда он состоится, никто не знает.

— Может быть, советская пресса знает об этом? — задал мне заместитель министра явно риторический вопрос.

— Увы, советская пресса тоже ничего не знает, — в тон ему ответил я. — Но, может быть, это знает берлинская пресса?

Замминистра развел руками, всем своим видом давая понять, что если уж советская пресса не проинформирована… Однако мысль о берлинской печати получила неожиданное продолжение. Мимо нас с бокалом шампанского в руке важно шествовал известный местный журналист, корреспондент газеты «Берлинер Цайтунг» Ганс Д.

— Привет, Ганс! — обратился я к нему. — Присоединяйся к нам, выпьем еще по одной за нашу Победу!

Газетчик с достоинством и подчеркнутой скромностью подошел к нам. Вновь зазвучали поздравления и самые добрые пожелания. Памятуя о главной теме нашей беседы, я продолжил разговор.

— И иностранные, и местные журналисты едины во мнении, что ты, Ганс, самый информированный человек в Берлине. Говорят, что ты знаешь буквально все.

— Утверждать, что я знаю все, было бы, наверное, преувеличением. Правильнее, видимо, было бы считать, что я знаю почти все.

Ганс произнес эти слова меланхолично, но явно рисуясь своей в общем-то заслуженной репутацией.

— А ты знаешь, когда Брежнев прилетит в Берлин?

— Конечно, знаю, — обыденно, как само собой разумеющееся, ответил он.

Наши собеседники удивленно переглянулись.

— Ну и когда же? — не выдержал замминистра.

— В субботу утром, — нарочито безразличным тоном, но явно любуясь произведенным эффектом, ответил Ганс.

— Это точно? — на этот раз не выдержал советник посольства.

— На все сто процентов, — ответствовал берлинский журналист, польщенный всеобщим вниманием.

— Откуда у вас эти сведения? — строго спросил заместитель министра.

— А мне дочка рассказала, — с показной беспечностью ответил Ганс, весело поглядывая на недоумевающих собеседников.

— Так кто же она, твоя дочка? — спросил я.

— Ученица пятого класса средней школы в районе Карлс-хорст.

— Откуда же она все это узнала?

В школе всех предупредили, что в субботу утренних уроков не будет, а все ученики и преподаватели организованно выходят и выстраиваются вдоль дороги, чтобы приветствовать прибывающую в Берлин высокую советскую делегацию.

Сообщенная Гансом новость поразила двух дипломатов. Оба они никак не могли осознать, что сохранявшиеся в секрете даже от них, ответственных сотрудников, дата и час прибытия руководителя Советского Союза были известны берлинской пятикласснице.

— Так что, школьникам сказали, что прибудет советская делегация во главе с Брежневым? — решился уточнить детали замминистра.

— Ну, в этом не было необходимости. В Берлине каждый знает, что если вдоль дороги от аэропорта к центру города выстраиваются жители, чтобы приветствовать прибывших, то делегация должна быть очень высокого уровня. Так что в данном случае ошибка исключена полностью.

Ганс радушно пожелал всем успешной работы в ближайшие дни и тихо удалился, наслаждаясь произведенным эффектом.

Заметно смущенный и раздосадованный замминистра также отправился восвояси. Перебросившись парой банальных фраз, разошлись и мы.

В полном соответствии со словами дочки Ганса, Генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И. Брежнев прибыл в Берлин утром в субботу, 12 мая 1973 года. В опубликованном совместном коммюнике подчеркивалось, что «народ ГДР оказал ему теплый братский прием».

Так закончилась эпопея напряженного ожидания этого безусловно важного визита. Для меня же разговор на приеме в советском посольстве стал еще одним подтверждением тому, что сохраняющиеся в строгой тайне сведения иногда удается совершенно неожиданно узнать там, где их наличие воспринимается не иначе как невероятный парадокс.

Примерно через неделю после этого визита я поехал пообедать в ресторан «Париж». Поезд стремительно мчался по эстакаде, возвышавшейся над берлинскими улицами, колеса вагонов мерно отстукивали на стыках. Просматривая свежую газету, я подумал про себя, что поездки на общественном транспорте тоже имеют свои преимущества. Вопреки обыкновению, на традиционный обед для иностранных дипломатов и журналистов приходилось добираться не на машине — ее пришлось поставить на профилактику, — а по городской железной дороге.

Остановка «Площадь Савиньи». Отсюда до французского культурного центра на главной магистрали Западного Берлина Курфюрстендамм, где находился ресторан «Париж», было не более пяти минут спокойной ходьбы.

В вестибюле «Французского дома» в ожидании лифта стоял мой старый друг Виктор, советник посольства дружественной нам страны, он же резидент ее внешней разведки. Первым его вопросом был, конечно же, вопрос об итогах визита Л.И. Брежнева, и я рассказал ему, как о сроках визита советского руководителя мы узнали от берлинской школьницы. Мы дружно посмеялись над этим в общем-то незатейливым сюжетом. В это время подошел лифт.

— Как здорово, что мы встретились здесь, — обрадовался Виктор. — Есть деловое предложение: после обеда отправимся ко мне. В спокойной обстановке поболтаем за чашкой кофе. К тому же есть марочный коньяк «Мартель».

— «Медальон» или «Кордон блё»?

— Бери выше! «Кордон аржанте».

— Ты что, получил наследство от богатого американского дядюшки?