Сергей Алексеев - Дива

— Недалеко от лабаза, на поле.

— Если её схватил артист, — стал размышлять он, — значит, и меня тоже? Ты это хочешь сказать?

Ему можно было не отвечать. В возможности Деда Мороза Кухналёв поверить не мог, да и обидно было ез­дить на загривке сумасшедшего, куда интереснее звучит история про снежного человека.

На сей раз полковник прежней резкости не проявил.

— Нет, исключено. А челюсти?.. — И привстал. — Это... что такое?

Высунул палец сквозь дырку в шапке.

Судя по характерным следам, это была пулевая про­боина навылет.

— Час от часу не легче, — привставший было Мидак обрушился на сиденье. — Неужели принцесса стреляла по артисту? Только убийства не хватало...

— Дед Мороз жив и здоров, — заверил Зарубин, — И даже счастлив! Потому что он сейчас рядом со своей возлюбленной.

— Бред! — полковник и слушать не хотел. — Это ты Боруту наслушался? Ещё про чёрный вертолёт расскажи!

Зарубин молча закрыл машину и подался к егерям, которые тоже развели свой костёрчик и повесили чай­ник: всех мучило похмелье, но никто не смел выпить. Че­рез некоторое время полковник с шапкой в руке пришёл туда же и, судя по поведению, хотел помириться с учё­ным, начал выдвигать новую версию — о причастности Деда Мороза к похищению принцессы!

Но тут нашлась одна из пропаж, вернулись три заблу­дившихся милиционера, и не с пустыми руками — при­вели с собой телохранителя Её Высочества! Он оказался в одном ботинке, сильно хромал, натовский камуфляж был изодран, в том числе даже на спине, под глазом синяк, лицо поцарапано, и самое главное, где-то поте­рял карабин. Было полное ощущение, что и этот попал в лапы снежного человека и сейчас начнёт рассказывать байки, как Кухналёв. Однако первые пять минут телохра­нитель ничего толком объяснить не мог, хотя к нему об­ращались аж на трёх языках. Больше других переживал генерал Гриша: всем иностранным охотникам по причи­не секретности непротокольной охоты он выдал казённое оружие под личную гарантию и теперь отвечал головой.

Телохранителю догадливые егеря налили виски, уво­рованные ещё на королевском поле, и тот, придя в себя, заговорил на французском, причём не скрывая деталей характера своей подопечной. Он признался, что являет­ся бывшим офицером войск специального назначения, служил вместе с принцессой и был ею избран в качестве личного охранника. Добрый по натуре, он и раньше по­зволял ей всяческие вольности, зная, что отец держит её в строгости, и тут будто бы не заметил, как она кокетни­чает с Костылём. Дело в том, что её хотят отдать замуж за некого чуть ли не африканского принца, разумеется, без любви, и телохранитель принцессу жалел, потакал желаниям. К её увлечению охотоведом отнёсся, как всег­да, лояльно и был уверен, что на лабазе они непременно займутся любовью. Поэтому предусмотрительно отошёл подальше, чтобы не мешать, однако подходы к лабазу держал под наблюдением и видел, что по лестнице никто не поднимался. И молока ни он, никто другой не прино­сил, поскольку бывшая сослуживица его на дух не пере­носит, а никто из посторонних принести не мог. Откуда оно взялось на лабазе, ему неизвестно.

Принцесса любила напитки и мужчин покрепче, ино­гда употребляла кровь убитых ею животных. Телохрани­тель об этом знал, поэтому, когда после выстрела на ла­базе посмеялись и затихли, вначале подумал, спустились на землю, чтобы уйти в широкие поля, и там теперь ка­таются в ромашках и васильках. Это у него такое пред­ставление было о любви по-русски. Ещё выждал какое-то время и только потом догадался: сбежали в ближайший кабак и загуляли, поскольку прошло полчаса, а их нет. Он вспомнил, что зрелым русским мужчинам, когда они ухаживают за женщинами, требуются раздолье, стрель­ба, непременно трактир и цыгане с гитарами. Нечто по­добное случилось с принцессой в Африке, когда охоти­лись на львов, потом в Бразилии, где она так же исчезла на несколько часов вместе с ружьём и добычей — гепар­дом. Её искали в джунглях, а она оказалась в ресторан­чике с сопровождающим охоту егерем.

Подождав ещё, телохранитель отправился искать свою подопечную, но оказалось, в русских лесах совер­шенно невозможно ходить: нет дорожек и даже тропи­нок, как, впрочем, и указателей, крутом ямы, буреломы и даже трава не скошена! Что больше всего удивило — обилие дорог, но ни одного придорожного кафе или ре­сторанчика! Он и не заметил, как оказался в глухой ноч­ной тайге, где сначала потерял ботинок, радиостанцию, а потом и карабин. Будучи офицером, он проходил шко­лу выживания в любых условиях, однако ничего подоб­ного и представить не мог. Телохранитель часто падал, повредил босую ногу, застряв между колодин, и чуть не убился о дерево, когда побежал. А побежал оттого, что погнались какие-то люди с фонарями, впоследствии оказавшиеся полицейскими. Он принял их за бандитов, а они его — за мифическое существо, называемое лешим.

Телохранителю кое-как втолковали, что до кабака здесь сотни километров, а до цыган и того больше, по­этому искать пропавших также, как в Европе, бессмыс­ленно. Самое важное, что для себя уяснил Кухналёв: Дед Мороз явно убит, а Недоеденный бежал с принцессой! Не просто увёл её в поля или кусты для временных утех, а имеет некие виды на Её Высочество, и завтра уже мо­жет разразиться скандал, если этот прохиндей явится с беглянкой к королю и потребует их оженить или по­просит покровительства и королевской защиты, чтобы избежать тюрьмы.

Полковник доложил губернатору о сложившейся си­туации, не стесняясь в выражениях относительно исчез­нувшей парочки, и тот лично попросил Мидака ликвиди­ровать конфликт в самом зачатке — как только поймают Недоеденного. А чтобы он не мог покинуть пижменских лесов, предупредили поисковые группы МЧС и поставили заслоны на многих выездах — перекрыть всё оказалось нереально. Охотоведа было приказано немедля аресто­вать, надеть наручники и спецмашиной отправить в Во­логду. Принцессу же, соблюдая все нормы международ­ного права, то есть избегая всякого насилия, доставить на базу и передать венценосному отцу.

Сам же король по-своему оценил долгое отсутствие королевишны; он, скорее всего, хорошо знал характер дочери, понял, что с ней творится что-то стихийное, не­предсказуемое, и особенно не переживал, зная взбал­мошность дочери. За очередной трапезой в честь отстре­ла медведя и препровождения его духа в верхний мир он вдруг извинился за возможное неадекватное поведение принцессы и даже произнёс горделивую речь:

— Она у меня авантюристка, плутовка и капитан в под­разделении войск специального назначения! Но душа у неё нежная и трепетная, принцесса обожает сказки Ан­дерсена. В юности я был таким же.

В ответ Его Величеству сказали, что принцесса ещё не отстреляла зверя, но проявляет достойное упорство, будет охотиться до вечера, не исключено до утра, и с ней всё в порядке. А тем временем вертолёт наконец-то при­землился на базе, чтобы переждать ночь, группы МЧС из-за дождя встали на ночлег, и всякий поиск прекратил­ся, дабы с утра начать его с новыми силами.