Сергей Алексеев - Дива

Поздним вечером Зарубин смотрел в дождливое окно и мечтал выбраться на природу — просто так, без всякого дела, даже без ружья, хотя бы ночь переночевать у костра. А для этого надо было придумать неотразимую для руко­водства причину срочной командировки. Как назло, тре­вожных сигналов с мест не поступало, если не считать, что всю страну заливали дожди и почти не оставалось на­дежд даже хотя бы на несколько дней бабьего лета. А пе­ред грядущей зимой так хотелось ещё тепла, раздолья, яркого солнечного света, и это всё при осенней спелости природы, когда яблоки трескаются от внутреннего напря­жения, а груши изливаются нектаром. Но в это время года контора переходила почти на казарменное положе­ние: даже чтобы съездить в выходные на дачу к друзьям, требовалось высшее соизволение. Ко всему прочему ге­неральный директор в разгар осеннего сезона охоты вы­пустил директиву — резко сократить на это время коли­чество командировок сотрудников. Всем было понятно, зачем они придумывают неотложные дела, старательно рвутся в регионы и даже разыгрывают целые театраль­ные миниатюры, сговорившись с начальниками охотуправлений.

Два раза в месяц Зарубин заступал на оперативное де­журство, придуманное руководством вкупе со всеобщей милитаризацией Госохотконтроля. То есть сидел на сво­ём же рабочем месте, по приказу непременно в формен­ной одежде и с телефоном, который связывал напря­мую с министром, а на столе лежала папочка ему для доклада, обычно пустая. Впрочем, трубку тоже ни разу не приходилось снимать с аппарата, и это всё означа­ло, что дежурство проходит успешно, все вопросы ре­шаются в оперативном порядке. За прошедшие два года было зафиксировано всего десятка три сообщений, в ос­новном о браконьерстве либо о превышении служебных полномочий работниками охотуправлений, отстреле особо опасных хищников-людоедов и ЧП из-за неосто­рожного обращения с оружием. Но случались и собы­тия, что называется, из ряда вон и подлежащие докладу наверх. В одном сообщалось, что в Якутии обнаружили настоящего реликтового ихтиозавра, попавшего в сети. Рыбаки опасались выпутывать такую добычу из-за ко­лючей чешуи, хотели вытащить вместе с сетью, одна­ко на помощь из озёрных глубин поднялся другой ихти­озавр — то ли самка, то ли мать. В одну минуту пленник был освобождён, а рыбакам остались чешуя, рваная сеть и множество снимков, сделанных на телефоны. Правда, когда их начали изучать специалисты Госохотконтроля, сразу обратили внимание, что это не озеро, а большая река, скорее всего Обь в нижнем течении. Сам же ихти­озавр на отдельных снимках очень уж напоминает круп­ную рыбу, ну а присланная колючая чешуя, величиной с пол-ладони, несомненно, осетровая. Во втором сообще­нии томский начальник управления докладывал о поим­ке дикого лигра, то есть помесь льва и тигра, что в при­роде бывает в редчайших случаях. Будто бы эти хищники бежали из разных зоопарков, когда-то случайно забре­ли в лесостепные районы, некоторое время жили каж­дый сам по себе, а потом встретились. И от долгих скита­ний и одиночества страстно полюбили друг друга — так объяснялась причина столь необычного естественного скрещивания, вследствие чего львица благополучно за­чала, разродилась двумя полосатыми лигрятами, и од­ного из них якобы случайно поймал местный фермер из Дубровки. Эти животные не знали страха перед чело­веком и всем звериным миром, но отличались миролю­бием и более походили на огромных кошек. К сообще­ниям прикладывались фото и видеосъёмка, прошедшие экспертизу учёных из Госохотконтроля.

Как выяснилось, оба сообщения дошли до адресата, а впоследствии выяснилось, что всё это удачные шутки дежурных. Генеральный директор Фефелов, будучи ру­ководителем новым, не проверил информацию, попался на прикол и доложил министру. Говорят, тот обрадовал­ся, что в мире есть ещё что-то непознанное, неизвест­ное, таинственное, и расстроился, когда узнал про розы­грыш. Правда, шутники накаркали, и менее чем через год в новосибирском зоопарке первый лигр родился! Но там встреча львицы и тигра произошла по недосмотру обслу­живающего персонала, который оправдывался тем, что любовь хищников возникла также от тоски и одиноче­ства. Мол, когда эти чувства переполняют душу, то даже люди способны творить чудеса и раздвигать толстые прутья клеток.

Безобидные в общем-то шутки тоскующих на дежур­стве сотрудников и легли в основу чиновничьей забавы. По предложению шефа для оперативных дежурных сде­лали ещё одну папку, куда записывали самые остроум­ные фантазии, основанные на охотничьих байках. Это чтобы от безделья не маялись на дежурстве, а творчески напрягали мозги. И учредили приз — лицензию на от­стрел мамонта.

Зарубин сначала в подобных развлекаловках участия не принимал, считая их признаком деградации: взрос­лые люди, госчиновники, доктора и кандидаты, занима­лись студенческими капустниками. Но когда сам первым в конторе получил приз за самую невероятную байку, втя­нулся, вдохновился и держал уши топориком. А призовая история приключилась в Костромской, по другим сведе­ниям, в Новгородской области, однако после публика­ции заявку сделали ещё несколько областей, в том чис­ле и Вологодская. Сердобольные деревенские старушки, спасая кабанов в голодную снежную зиму, так прикор­мили зверьё, что теперь на территории сельского посе­ления, в границах, где охота запрещена, живут сто шест­надцать секачей и свиней, не считая сеголетков, — сами учёт вели, всем животным клички дали. В этой зоне по­коя, в подполах заброшенных домов, в сараях и пустую­щих зерносушилках зимуют до девяти крупных медведей, десятка полтора пестунов и добрая сотня барсуков. От­рыли себе берлоги, норы и спят! С каждым годом пого­ловье растёт, звери приводят в деревню зимовать своих сородичей, а то и просто попавших в беду — так, за ка­баном приковылял волк с капканом на лапе. Одна сер­добольная бабулька пружины сжала с помощью ухвата, дуги развела, а зверь вынул лапу, спасительницу свою укусил до крови и удрал. Старушка два дня кровь уни­мала, на третий её ток остановился, и вместе с ним от­пали все нажитые болезни. А у пенсионерки их был це­лый букет — от радикулита и до болезни Альцгеймера; даже зубы начали расти! Решили, что это не волк её по­кусал — оборотень, какой-нибудь целитель-волшебник из телевизора.

Местный охотовед с ног сбился в поисках дичи, ре­шил, у зверей началась повальная миграция и запросил дополнительное финансирование на проведение специ­альных исследований, чем, собственно, и должен был за­ниматься Госохотконтроль. Бабушки тем временем уже до губернатора дошли, просят овса, гороха на посевы, пару грузовиков кукурузы, вакцины, чтоб сделать при­вивки, — картошку-то они садят сами целыми гектарами. И ещё несколько бочек испорченной селёдки, которая хо­рошо восстанавливает флору кишечников оголодавшему зверью. Покупать всё на свои — пенсий уже не хватает.