Автор неизвестен - Юность компьютерщика

ЦТО-шник предрекал "шестидесятке" долгие месяцы простоя. Намоточные и индуктивные элементы вообще не предусматривались в запасных комплектах. Завязалась бы длительная переписка с заводом, с целью доказать необходимость поставки этих запчастей.

А может и целиком новых блоков питания. Но запредельно сложным явилось бы выбить на это деньги из управления образования: срок гарантии на компьютер уже закончился.

Инженеры подавлено созерцали сложенные в углу штабелем "умершие" железные коробки. Леонид не терялся, предлагая подключить хотя бы один блок на стенд, и подтвердить что именно в них "засела" поломка. Ведь Арсен успел на ходу сменить интонацию, и принялся всем внушать: "блоки питания тут не причем, они не могли отказать все разом. А из-за летних перегревов "сели" все микросхемы памяти и увеличили расход тока".

… Но первый же блок, установленный на стенд, показал свою дефективность во всю красу. Даже без нагрузки на выходе не дотягивало до пяти вольт, а при росте потребления тока резко уменьшалось, стремясь к четырем вольтам. Далее звонко щелкало защитное реле. Сомнения относительно места дефектов пропали. И ясно было — блокам потребуется серьезный ремонт.

— Дима. — предложил Леонид. — Перекинь с менее севшего блока

УПТ. Посмотрим, как это повлияет.

Единственная вмонтированая в блок съемнная плата УПТ: усилителя постоянного тока и определяла выдаваемое всей конструкцией напряжение. Эта схема, воздействуя на управляющие обмотки магнитных усилителей, обязана была поддерживать требуемые пять вольт при любой температуре, изменении входного напряжения и главное — нагрузки от нуля до максимума. Разумеется, в допустимых пределах.

И вот когда Димка исполнил просьбу шефа, "больной" блок почувствовал себя лучше. Нет, требуемые пять вольт он тоже не в силах был выдать. Но нагрузку держал уверенней, защита не отбивала. Все вздохнули с облегчением: по крайней мере в этом блоке моточные изделия замены не просят…

На столе рядом со стендом была разложена в полный разворот схема блока на формате А-1. Рядом мерцала зеленоватая полоска на экране осциллографа. Сверяясь поминутно со схемой, Димка просматривал сигналы на различных точках платы.

Дефект разительно проявил себя уже на выходе УПТ. Вместо ровной линии постоянной составляющей на управляющие обмотки выдавалась ломаная дрожащая кривая, в такт которой дрожало и все напряжение, выдаваемое блоком. Не спецам объяснять: цифровые схемы, запитанные подобной "грязью", работать не смогут никак.

Напряженно поглядывая то на плату, то на осциллограф, он вдумчиво обследовал ее, словно доктор — больного. И вдруг на его лице сосредоточение сменилось улыбкой.

— Как? Неужели нашел?

Димка соскоблив отверткой покрывающий плату лак, присединял осциллограф к выводам впаянного маленького алюминиевого бочонка. Обязанный беспрепятственно пропускать сигнал — этот электролитический конденсатор К50-16, стал непреодолимой преградой для импульсов управляющей схемы. Короче, потерял емкость.

— Смотрите, Леонид Петрович. До него импульс есть. После нету.

— Ты смотри. Неужели? Такая мелочь и столько сотвотила гадостей? А может и в остальных блоках — то же?

— Не в нем причина, — продолжал твердить Арсен. — У вас коротят обмотки дросселей.

Дефектный кондер был быстро выпаян. Стрелка тестера, подсоединяемая к нему, должна была отклониться. Но она не двигалась с места: элемент был мертв.

— Арсен. Теперь понял, в чем причина? Видишь, что кондер негоден? — спросил Леонид.

— Вижу. Но все равно не верю, что он виноват.

К охваченным радостью от выловленного дефекта, подскочил

Сергей. Уточнив подробности, подтвердил:

— Подобные шедевры штампуют в Степанакерте. Мой знакомый недавно с командировки от них вернулся. Поглядел на тамошний техпроцесс — теперь не то что паять, в руки их взять боится!

Успокоившийся было Арсен снова разъярился:

— Слушай! Ты на степанакертцев не тяни! Это славные ребята!

Они свое дело знают!

— Арсен. — обратился к нему Леонид. — Если твои ребята свое дело знают, очень печально, что продолжают гнать брак. От которого всем — такие убытки и потери времени.

Но тот закипел еще пуще:

— Вы знать стали много, так молчать, не оскорблять! А то вас всех зарэжу!

Но Леонид невозмутимо продолжил:

— У нас не цирк и твои шутки неуместны. Если мы тебя не устраиваем — убедим твое начальство о переводе на другое место.

Арсен замолк. Он сознавал неправоту. Врожденная кавказская гордость заставила его прекратить спор. По-быстрому одев пальто, он сильно бухнув дверью, выскочил в коридор…

Леонид принес из кладовки коробку танталовых емкостей К-52.

Выпущенные специально для военной аппаратуры, они не подозревались в отказах. Ими надлежало поголовно заменить пакостные бочонки, состряпанные где-то за горами, за долами.

И на той же самой плате Димка вскоре нашел еще два таких негодных изделия. Он заменял их на танталовые, пускай даже они не точно совпадали по емкости и были слишком громоздки. Места внутри ящика вполне хватало.

И когда исправленный блок был снова включен, прибор стенда четко показал требуемые пять вольт. Стрелка не вздрагивала, даже несмотря на резкие манипуляции ручкой реостата, менявшего нагрузку от нуля до максимума.

… Через два часа коробочка с негодными емкостями переполнялась через край. Ведь и в следующем блоке дефект тоже происходил из-за них, а далее Димка менял их все подряд, даже не промеряя. И ставя на проверку, убеждался что блоки оживали.

Тонкой отверткой подстраивал напряжение как можно точнее, приглядываясь к вольтметру.

Удалось отремонтировать не только весь машинный комплект, но и сделать два запасных. Только один блок не поддался ремонту с ходу. В нем ЦТО-шники, пытаясь найти дефект, стали менять элементы по-принципу "один за другим". И, перепаяв все, кроме "электролитов", где-то видать попутали соединения.

Пока Димка "оживлял" блоки один за другим, Леонид с Сергеем ставили их на место. В шкаф опреативной памяти были возвращены и все платы 16-килобайтных модулей: исправность их была вне сомнений.

— Завтра выпишем еще таких емкостей. После праздника заменим их во всех блоках, чтобы избежать новых отказов, — подвел итог

Леонид.

И вот настал черед запуска ЭВМ. Блоки стояли на местах. Димка нажал кнопку "включение питания".

Внутри шкафа снова зашумели вентиляторы. Внутри командоаппарата мерно щелкали реле. С интервалом 1–2 секунды на панели зажигались лампочки, показывающие подключение очередной части всей необъятной схемы большого компьютера. Прозвучал последний щелчок, загорелась надпись "Готово". Питание было исправно.