Джон Ирвинг - В одном лице

— Как вышло, что ты пропустил пьесу? — спросил меня Делакорт. — Киттредж сказал, что ты ее не смотрел.

— Жаль, что пропустил, — сказал я ему. — Было много других дел.

— Ага, я в курсе, — сказал Делакорт. — Мне Киттредж рассказал.

Делакорт отхлебнул из бумажного стаканчика; он прополоскал рот и сплюнул в грязный сугроб рядом с дорожкой.

— Я слышал, из тебя получился отличный шут, — сказал я ему.

— Правда? — с изумлением спросил Делакорт. — Кто тебе сказал?

— Все говорят, — соврал я.

— Я пытался проникнуться осознанием того, что медленно умираю, — серьезно сказал Делакорт. — Мне кажется, каждая сцена, где появляется шут, отражает очередной шаг к смерти, — прибавил он.

— Очень интересно. Жаль, что я пропустил, — повторил я.

— А, ничего страшного — у тебя бы, наверное, получилось лучше, — сказал мне Делакорт; он отхлебнул еще воды и снова сплюнул в снег. Прежде чем убежать на тренировку, Делакорт внезапно спросил:

— Она была хорошенькая? Эта библиотекарша-транссексуалка?

— Очень, — ответил я.

— Никак не могу себе это представить, — озабоченно признался Делакорт и убежал.

Годы спустя, уже когда я узнал, что Делакорт умирает, я часто вспоминал, что он играл шута Лира как «очередной шаг к смерти». И мне правда жаль, что я не видел его на сцене. Ах, Делакорт, как я тебя недооценил — ты шагал к смерти куда быстрее, чем я мог себе представить!

В декабре 1960-го Том Аткинс сообщил мне, что Киттредж трубит повсюду о моей «сексуальной доблести».

— Киттредж тебе лично рассказал? — спросил я.

— Он всем рассказывает, — ответил Аткинс.

— Кто знает, что на самом деле в голове у Киттреджа? — сказал я Аткинсу. (Я все еще страдал от того, как Киттредж огорошил меня словом «отвратительно», когда я меньше всего это ожидал.)

В том декабре у борцовской команды не было домашних матчей — первые матчи были выездными, в других школах, но Аткинс уже выразил желание посмотреть домашние матчи вместе со мной. Я уже решил, что больше не буду смотреть борьбу — отчасти потому, что Элейн теперь не могла ходить со мной, отчасти из-за того, что я морочил себе голову, будто пытаюсь избегать Киттреджа. Однако Аткинсу было интересно посмотреть борьбу, и его интерес разбудил и мое любопытство.

Потом, на Рождество 1960 года, Элейн приехала домой; общежития академии опустели на время рождественских каникул, и пустынный кампус остался в нашем распоряжении. Я рассказал Элейн все о мисс Фрост; беседуя с доктором Харлоу, я поднаторел в мастерстве рассказчика, и мне очень хотелось восполнить те годы, на протяжении которых я многое скрывал от моей дорогой подруги Элейн. Она была хорошей слушательницей и ни разу не попыталась обвинить меня в том, что я раньше не говорил ей о своих сексуальных пристрастиях.

Наконец-то мы могли говорить честно и о Киттредже, и я даже рассказал Элейн, что «когда-то был влюблен» в ее мать. (То, что миссис Хедли больше не привлекала меня сексуально, упрощало дело.)

Элейн была такой прекрасной подругой, что даже вызвалась посредничать, если я попытаюсь назначить свидание мисс Фрост. Конечно, я постоянно думал о возможности такого свидания, но мисс Фрост так недвусмысленно обозначила свое намерение распрощаться — ее «до новой встречи» звучало так по-деловому . Я не мог представить, чтобы здесь крылся какой-то тайный намек, как нам устроить эту «встречу».

Мне было приятно желание Элейн стать посредником между нами, но я не питал особых надежд на то, что мисс Фрост еще когда-нибудь захочет встретиться со мной.

— Понимаешь, Элейн, — сказал я ей. — Похоже на то, что мисс Фрост серьезно подошла к вопросу моей защиты .

— Ну, Билли, для первого раза у тебя, по-моему, все вышло неплохо, — сказала мне Элейн.

— За исключением того, что в мой первый раз вмешалось все мое долбаное семейство ! — воскликнул я.

— Это очень странно, — сказала Элейн. — Не может быть, чтобы они все так боялись мисс Фрост. Не могли же они поверить, что мисс Фрост может причинить тебе вред.

— Что ты хочешь сказать? — спросил я.

— Они боятся чего-то в тебе самом , Билли, — сказала мне Элейн.

— Что я гомосексуал или бисексуал — ты это хочешь сказать? — спросил я. — Я-то думал, они это уже сообразили или по крайней мере что-то подозревают .

— Они боятся чего-то, о чем ты еще не знаешь, Билли, — сказала Элейн.

— Мне надоело, что все вокруг пытаются меня защитить ! — взорвался я.

— Может, мисс Фрост действительно хотела именно этого, Билли, — сказала Элейн. — Но я не уверена, что движет твоим, как ты выражаешься, долбаным семейством.

На тех же каникулах из колледжа приехала моя неотесанная кузина Джерри. В случае Джерри я использую слово «неотесанный» с нежностью. Пожалуйста, не считайте Джерри просто горластой злобной лесбиянкой, полной ненависти к родителям и вообще ко всем гетеросексуалам; она всегда испытывала отвращение к мальчикам, но я по глупости воображал, будто ко мне она относится чуточку лучше, потому что знал, что она (разумеется) слышала о моей скандальной связи с мисс Фрост. Однако, по крайней мере в ближайшие несколько лет, Джерри не собиралась делать никаких исключений для геев и бисексуалов.

Я иногда слышу от друзей, что в наши дни общество в целом более терпимо относится к лесбиянкам и бисексуалкам, чем к гомосексуальным и бисексуальным мужчинам. Если говорить о нашей семье, их реакция на ориентацию Джерри была практически незаметной по сравнению с тем, как всех едва удар не хватил из-за моих свиданий с мисс Фрост — и с тем, в какой ужас пришла моя мать, когда я оказался тем, кем «оказался» в сексуальном отношении. Я знаю, что многие относятся к лесбиянкам и бисексуалкам иначе , чем к геям и бисексуалам, но Джерри не столько принимали в нашем семействе, сколько просто игнорировали .

Дядя Боб любил Джерри, но он был трусом; отчасти Боб так любил дочь именно потому, что она оказалась храбрее его самого. Я думаю, Джерри специально держалась нахально, и не только затем, чтобы создать барьер вокруг себя; мне кажется, она была «неотесанной» и агрессивной, потому что так ее родные хотя бы замечали ее.

Мне всегда нравилась Джерри, но я держал свою привязанность в тайне. Надо было сказать ей, что она мне нравится, — раньше, чем я в итоге это сделал.

С возрастом мы с Джерри станем друзьями; сейчас мы довольно близки. Мне правда нравится Джерри — ну да, насколько она вообще может нравиться, — но в юности Джерри была не особенно приятной особой. Я просто пытаюсь объяснить, что Джерри нарочно вела себя бесцеремонно. Элейн терпеть ее не могла — и так и не изменила своего отношения.

В то Рождество мы с Элейн занимались своими обычными исследованиями в комнате с ежегодниками. Библиотека академии была открыта на время каникул — за исключением самого Рождества. Многим преподавателям нравилось там работать; к тому же на рождественских каникулах в академию приезжало множество будущих учеников с родителями. Последние три года я проводил ознакомительные туры по академии во время летних каникул; я показывал будущим ученикам и их родителям свою ужасную школу. Я подрабатывал экскурсоводом и во время рождественских каникул; дети преподавателей часто так делали. Дядя Боб, ответственный за прием учеников, был нашим чересчур снисходительным шефом.