Славко Прегл - Гении без штанов

Пипи только раздраженно махнул рукой и подал ему знак замолчать.

— Как будет называться наша газета? — спросил Боб и сел на место. Все переглянулись. Кокошникова сделала то, что вообще-то в иных обстоятельствах категорически себе запрещала: поднесла свой мизинец к губам и начала грызть ноготь. Корузникова робко молчала. Поскольку она впервые была на заседании редколлегии, то для себя решила пока просто поучиться. Новак поглаживал свои усы в святом убеждении, что это не его проблема.

— Название, — повторила Биба. — Конечно. Мы теперь в Интернете. Об этом должно четко заявлять и название газеты.

— Да, должно! — повторил Гений, заместитель главного редактора. У него было предчувствие, что в этом вопросе он должен поддержать главного редактора.

— Это должно быть название, которое будет всем нравиться, — воскликнула Пика. Теперь вскочил Армани, глаза его страстно горели:

— А я считаю, что хорошее название у нас было с самого начала. С самого начала! Его выбрал наш многоуважаемый коллега Жан!

Многоуважаемый коллега Жан стал мучительно копаться в своей памяти, но никак не мог вспомнить, какое название с самого начала было им выбрано.

— Да? — удивленно переспросил он. — Я его выбрал?

— Да, — кивком подтвердил Армани, — именно вы, господин сердитый садовник, цветок выбирали. — Жан неуверенно заерзал на стуле, глаза всех присутствующих были обращены к нему, однако…

— Давай, молодой человек, — обратился он к Армани, — помоги немощному старцу со слабеющей памятью.

— Ну вы, старец, даете, — насмешливо усмехнулся Армани. — Дорогой Жан, ты выбрал название МЭГА. «Молодая Электронная Группа Альтруистов»! МЭГА! Именно так ты написал в объявлении.

— А ведь и правда! — просиял Жан. — Естественно. Конечно. Это я написал. МЭГА. Однако, подразумевалось «Молодежная Электронная ГАзета».

— Да, но ведь мы все действительно молодая группа, команда, стремящаяся изменить мир.

— МЭГА! — теперь воскликнула Биба. — Это хорошо. МЭГА мне нравится. А вам?

— Да здравствует «МЭГА»! — в ответ словно эхо отозвалось в зале.

Боб лежал на диване и читал. Но ему не читалось. Он потянулся за телефоном и нажал кнопку с именем Бибы. Достаточно долго раздавались длинные гудки.

— Алло, — наконец, ответила она немного запыхавшимся голосом.

— Ты дома? — спросил Боб.

— Естественно, — ответила Биба. — Прилежные девушки в длинные послеобеденные часы…

— Ну, хорошо, я заскочу к тебе ненадолго, хочу кое-что тебе сказать.

Он отключил телефон и закрыл крышку, хотя ему показалось, что Биба еще что-то продолжала говорить. На нем были свободные шорты. Чем упорнее сестры твердили ему, что они больше похожи на плавки, а не на приличные летние штаны, тем упорнее он их носил. Он вскочил на велосипед и после стремительной езды по улицам, тротуарам и скверам вскоре поставил его на стоянку во дворе многоэтажки, где жила Биба. Поднялся на лифте наверх. Когда он позвонил в дверь, у него создалось непонятное ощущение, что из квартиры слышен какой-то лихорадочный приглушенный шепот, потом все стихло. Дверь открылась.

— О, Боб! — поприветствовала его мама Бибы. — Ведь ты Боб, правильно? Биба мне много говорила о тебе. Зайдешь? Да что я спрашиваю, ведь вам, молодым людям всегда нужно спешить. Бибы нет дома. Ей пришлось срочно пойти к Пике.

Боб раскрыл рот.

— Ведь я же…

— Ускакала со всех ног. Эти девчонки тоже вечно спешат. Кажется, что-то, связанное со школьной газетой. Ты, конечно, в ней тоже участвуешь? — продолжала объяснять мама.

Одной рукой она все еще держала ручку двери, другой подхватывала журнал, который грозился вот-вот выскользнуть у нее из рук.

— Точно, да, да, конечно, — пробормотал Боб. — Ну, скажите ей, что я заходил. И до свидания. Я, правда, спешу. — Он развернулся на пятках и быстро заскочил в лифт, который еще не успел уехать. Он в самом деле был страшно рад, что двери тут же закрылись за ним и лицо Бибиной мамы в узком окошке лифта быстро исчезло. Выйдя на улицу, он взял свой велосипед и повернул за дом, во двор, а не в сторону парадного входа. Под раскидистой березой, которую рабочим, строившим этот дом, не удалось уничтожить, стояла скамейка. Молодые мамы иногда приходили сюда выгуливать своих малышей. Сейчас скамейка пустовала. Боб прислонил к ней велосипед, сел и набрал номер Бибы.

Снова довольно долго шли длинные гудки, на экране высветилась надпись: «Подождите, идет вызов абонента».

— Привет, — отозвалась Биба. — Прости, мне нужно было срочно идти к Пике. Ты ведь знаешь, какая она: приходи скорей, это срочно, мы ведь подруги… А ты где?

— Да вот, — ответил Боб, — хотел с тобой поговорить. Ладно, в другой раз. — Он закрыл крышку телефона, не дожидаясь ответа.

Он улегся на скамейку и стал обзванивать ребят по списку. Пипи и Поэт торчали у Жана. Нужно было использовать последние мгновения, пока после первых дней расслабления учителя снова не взялись за дело всерьез.

— ОК, — обрадовался Боб. — Я загляну к вам.

Он вскочил на велосипед и взглянул в сторону дома. В этот самый момент по ступенькам во двор спускались Биба и Гений.

— Опа! — теперь уже немного иначе воскликнул Боб и поспешил к ним.

Биба и Гений, конечно, его сразу заметили. У Бибы бóльшая часть имеющейся в наличии крови бросилась в лицо, а Гений совершенно утратил свою трехсотпроцентную уверенность в себе.

Очки у него на носу как-то странно подскакивали.

— Смотри-ка, ты уже вернулась от Пики? — спросил Боб и добавил: — Или, может, я еще не знаю, что у Гения новое имя — Пика?

Некоторое время они молча смотрели друг на друга.

Боб попытался растянуть губы в улыбке, обернулся и крикнул:

— Сказав это, Крпан вскочил на свою кобылу и ускакал! [1] Цитата из повести Ф. Левстика «Мартин Крпан из деревни Врх» (1858), герой которой стал воплощением непокоренного словенского духа. (Здесь и далее примеч. ред.).

Затем он со всей силой, на которую только был способен, нажал на педали и рванул прочь со двора.

— Боб, — нервно закричала Биба ему вслед, когда он уже на дикой скорости заворачивал задом. — Боб! Подожди!

Однако за углом ее голос не был слышен. Бобу казалось, что спицы на колесах его велосипеда исполняют сначала грустную и злую, а потом все более бесшабашную и веселую мелодию. В тот момент, когда он забарабанил в дверь каморки Жана, ему все еще казалось, что ветер, который во время езды обвевал голову, растрепал ему волосы и прочистил мозги.

— О, супер, как раз вовремя! — воскликнул Поэт, когда Боб вошел в комнату. — Иди сюда. Посмотри на эти карты!

— Черт! — отрезал Жан. — Ты когда-нибудь выучишь, наконец: пара, две пары, трипс… Мог бы уже запомнить.