Чак Паланик - Снафф

Я спросила, известно ли ей, что надувную секс-куклу изобрел Адольф Гитлер?

И темные очки мисс Райт повернулись ко мне.

Во время Первой мировой войны Гитлер был связным штаба полка, разносил сообщения и приказы по немецким окопам, и ему было противно смотреть на то, как его соотечественники, солдаты великой Германии, посещают французские бордели. Для сохранения чистоты арийской крови и предотвращения распространения венерических заболеваний, он придумал резиновую надувную куклу, которую немецкие солдаты могли постоянно иметь при себе. Гитлер сам разработал ее внешний вид: светлые волосы и большая грудь. Но бомбежки союзников уничтожили фабрику в Дрездене, прежде чем началось массовое производство.

Подлинный факт.

Выщипанные в ниточку брови мисс Райт выгибаются вверх, приподнявшись над темными очками. В черных стеклах – мое отражение. Отражение краешка кофейной чашки с пятном красной помады. Губы мисс Райт произносят:

– А вы знаете, что у меня есть ребенок?

Стекла ее очков отражают меня, одетую в твидовый костюм. Мои пальцы скользят по застежке, открывают портфель. Мои волосы зачесаны назад и собраны в узел на затылке.

Что касается моего предложения, я хотела построить сценарий вокруг этой первой секс-куклы. Рассмотреть этот вопрос во всех аспектах. С исторической точки зрения. С позиции нацистов. Соединить занимательную историю и воспитательные элементы.

Губы мисс Райт произносят:

– Да, у меня есть ребенок. Когда я родила, мне было примерно столько же лет, сколько вам сейчас.

Если осуществить этот проект с секс-куклой Гитлера, если сделать все правильно, говорю я мисс Райт, то она заработает кучу денег для этого ребенка. Кем бы он ни был теперь, мисс Райт сможет создать для него доверительный фонд на учебу в университете, дать ему денег на первый взнос для покупки дома или стартовый капитал для открытия собственного дела. Кем бы ни стал теперь этот ребенок, он будет вынужден ее полюбить.

Мисс Райт отворачивается от меня и смотрит на свое отражение в оконном стекле. На отражение своего отражения в своем отражении – между оконным стеклом и черными стеклами очков. Все эти Касси Райт уменьшаются в размерах и исчезают в бесконечности.

Мисс Райт рассказала, что в детстве она посещала воскресную школу, и там девочек заставляли ходить в косынках, чтобы уши всегда были закрыты. Потому что в Библии сказано, что Дева Мария забеременела от того, что Святой Дух прошептал ей на ухо. Как будто уши – это влагалища. Вот такая была идея. Что, услышав хотя бы одну нехорошую мысль, ты теряешь невинность. Одна излишняя подробность – и ты погибла. Передозировка информации.

Подлинный факт.

Нехорошая мысль укоренится в тебе и прорастет.

Мисс Райт, ее темные очки отражают меня. Отражают, как я раскрываю папку. Достаю контракт. Снимаю с ручки колпачок и протягиваю ее через столик. Мое лицо – совершенно спокойное и уверенное. Мои немигающие глаза. Мой твидовый костюм.

Ее губы произнесли:

– Кажется, я чувствую запах шампуня «Тридцать три удовольствия»?

Она улыбнулась:

– Так кто эта…

Римская императрица Мессалина.

– Мессалина, – повторила мисс Райт и взяла ручку.

Этот малыш, номер 72, разыскать его – проще простого. Теперь, когда его розы начали рассыпаться, за ним по всей комнате тянется след из увядших лепестков. Чувак номер 72, этот мальчик – лепестки белых роз осыпаются, тянутся следом за ним, пока он ходит за Шейлой и спрашивает у нее:

– А когда моя очередь? Уже скоро ?

Глядя на цветы у себя в руках, он говорит:

– Это правда?

Он говорит:

– Думаешь, она умрет?

Чувак номер 137, который с телевидения, говорит:

– Да, девушка, когда можно будет взглянуть на тело?

Малыш номер 72 говорит:

– Не смешно.

И эта девочка, Шейла, она говорит:

– А с чего бы мисс Райт умирать?

Нас здесь шестьсот мужиков, дожидающихся своей очереди. В этой комнате. Мы вдыхаем и выдыхаем все тот же воздух уже по третьему или четвертому кругу. Кислорода почти не осталось – только сладкая вонь лака для волос. Одеколона «Stetson». «Old Spice». «Polo». Кисловатый дым марихуаны из крошечных трубок. Чуваки, стоящие у буфета, поглощают пончики в сахарной пудре, начо с сыром и перцем чили, арахисовое масло. Они глотают и одновременно пердят. Их отрыжка – испарения черного кофе, киснущего в желудках, – выходит наружу сквозь комки «Juicy Fruit». Запах розовой жевательной резинки или политого маслом попкорна. Едкий химический запах фломастера Шейлы. То, что осталось от запаха роз в руках у малыша.

Запах раздевалки спортивного клуба – от босых ног какого-то чувака. Мы вдыхаем его, словно запах тех французских сыров с ароматом кроссовок, которые ты носил целый год в школе на физкультуру и ни разу не потрудился помыть и проветрить.

Куэрво нанес такой толстый слой автозагара, что его локти липнут к бокам. Ноги липнут к бетонному полу. Когда Куэрво делает шаг, его кожа отлепляется от пола со звуком бинта, который резко сдирают с раны.

В туалете – единственном на шестьсот человек – пол залит мочой, так что чувакам приходится мочиться, стоя у двери и изо всех сил стараясь попасть в унитаз или раковину. Запах, идущий от этой двери, – тот же запах ты чувствуешь, когда спокойно идешь по улице, и вдруг нога не отталкивается, а скользит, и ты понимаешь, что вляпался в собачье дерьмо, еще до того, как тебе в ноздри бьет запах, который потом намертво прилипает к подошве ботинка.

Куэрво поднимает руку, производя этот самый звук отрываемого бинта, когда кожа отклеивается от кожи, щедро намазанной бронзером. Куэрво поднимает локоть, нюхает свою подмышку и говорит:

– Надо бы побольше одеколона.

От малыша, номера 72, пахнет свежим дезодорирующим мылом. Мятным зубным эликсиром.

Я бросаю приманку, спрашиваю чувака, номера 137, в первый ли раз он работает перед камерой?

Чувак, номер 137, качает головой, источая запах сигарет, явственно различимый за запахом его тряпичной зверюги, пропитанной подмышечным потом.

Я говорю, чтобы он не увлекался этими пилюльками для стояка. Прямо сейчас, наблюдая за ним с другого конца комнаты, чуваки делают ставки, как быстро он свалится с сердечным приступом. Ему надо бы посмотреть на себя в зеркало. Лицо покраснело, вены на лбу выпирают зигзагами молний. Я говорю, может быть, ему тоже стоит сыграть и поставить какие-то деньги на точное время. По крайней мере у него будет шанс выиграть несколько баксов, когда случится передоз.

Малыш, номер 72, говорит:

– Касси Райт – настоящая звезда. С чего бы она вдруг решила покончить с собой?

Быть может, по той же причине, что и суперзвезда Меган Ли, которая снялась за три года более чем в полусотне фильмов и купила своей матери особняк стоимостью в полмиллиона долларов. И только потом звезда «Али-Попы и сорока развратников» и «Робососки» выстрелила себе в голову.