Кэтрин Хайд - Не отпускай меня никогда

И от их хлопанья Билли просыпался.

В конце концов ему все-таки удалось задремать, но только спустя пару часов после рассвета. А когда он закончил потягиваться и встал – такие важные вещи не делаются впопыхах, – было уже почти четыре часа дня.

Привычным движением Билли собрал волосы в длинный чахлый хвост, доходивший до середины спины, потом отправился в ванную. Брился он наощупь: иногда просто закрывал глаза, а иногда смотрел на деревянный шкафчик, будто там висело зеркало. Возможно, раньше так и было – на шкафчиках в ванной всегда есть зеркала.

Затем приготовил себе кофе, прислушиваясь к хлопанью крыльев в голове. Привычный морок не желал отпускать.

Только открыв холодильник, Билли вспомнил, что сливки закончились. А курьер с продуктами приезжает по четвергам.

Он бросил три ложки сахара в унылый черный кофе, рассеянно помешал и подошел с кружкой к стеклянной двери веранды. Аккуратно отодвинул занавеску, чтобы взглянуть на крыльцо. Может, девочка ему просто почудилась. Как крылья, только гораздо яснее.

Она по-прежнему сидела на ступеньках. Н-да, никаких галлюцинаций.

«Вовсе не „по-прежнему“, – поправил он сам себя. – Разумеется, Грейс ночевала дома. А теперь снова вышла на улицу. Да, снова!». Такая формулировка ему нравилась больше.

Тут Билли заметил, что к дому приближается миссис Хинман – пожилая дама, занимавшая квартиру на самом верхнем этаже. Старушка медленно, но целеустремленно ковыляла к крыльцу, прижимая к груди бумажный пакет с покупками. Из пакета торчало горлышко винной бутылки. Миссис Хинман постоянно покупала вино, и бутылка всегда выглядывала из пакета. Всего одна, так что о вредных привычках речи не шло. Может, играла на публику? Или – этот вариант казался Билли более правдоподобным – старалась держать бутылку под рукой, чтобы отбиваться от бандитов?

Совсем недавно, лет двенадцать назад, здесь был приличный рабочий район. Билли никак не мог позабыть о тех временах и перестать сравнивать. Конечно, ему следовало приспособиться к новой жизни, однако старый уклад был привычней. А привычки Билли Блеск нарушать не умел.

Стараясь не шуметь, он осторожно приоткрыл стеклянную дверь. Хотелось узнать, что миссис Хинман станет делать с девочкой. Билли вновь укрылся за занавеской, так и не выпустив из рук кружку с противным черным кофе.

Старушка подошла к серой бетонной лестнице и взглянула на девочку, которая возилась с какой-то дешевой электронной игрушкой. Грейс не сразу удостоила соседку вниманием. Спустя некоторое время она поморщилась, будто только что проиграла, и наконец перевела взгляд на миссис Хинман.

– Здравствуй, – сказала миссис Хинман.

– Здрасьте! – откликнулась девочка. Ох, какой же у нее был голос! Таким голосом можно резать стекло. Билли еще ни разу не слышал, чтобы она говорила тихо.

– Где твоя мама?

– Дома.

– Почему ты сидишь здесь одна?

– Говорю же, мама дома. С кем мне еще сидеть?

– Милая, тебе не кажется, что это опасно? Район у нас не очень спокойный. Вдруг сюда придет какой-нибудь дурной человек?

– Тогда я забегу в дом и запру дверь.

– А если он бегает быстрее?

– Зато я сижу ближе к двери.

– Хм, верно. Но все же нехорошо получается. Чем занята твоя мама? Неужели она не может отвлечься?

– Спит.

– В четыре часа дня?

– Не знаю. А сколько сейчас времени?

– Четыре часа.

– Ну, значит, да.

Миссис Хинман вздохнула. Покачала головой. Потом с трудом поднялась по лестнице – шаг за шагом, ступенька за ступенькой, будто покоряя горную вершину – и скрылась из поля зрения. Билли слышал, как она зашла в холл.

А девочка осталась сидеть, где сидела.

Спустя пару минут Билли вылил отвратительный кофе в раковину и принялся мыть кружку.

– Только варвары пьют кофе без молока, – сказал он вслух. – Мы, конечно, и сами не образец для подражания, но варварами нас не назовешь.

Билли решил, что немного погодя приготовит себе чашку чая – надо возместить недостаток кофеина в организме. Однако, открыв холодильник, он обнаружил, что лимон тоже закончился. А без лимона чай пьют только варвары.

Кто-то громко постучал в дверь квартиры на подвальном этаже, где жила девочка с мамой. Как раз под квартирой Билли.

Он застыл на месте, прислушиваясь: откроет ли мама Грейс неизвестному посетителю? Снизу не доносилось ни звука – во всяком случае, он ничего не разобрал.

В дверь снова заколотили, да так сильно, что Билли подпрыгнул от испуга. Сердце чуть не выскочило из груди. Такой переполох обычно устраивали полицейские, перед тем как вышибить дверь и ворваться в квартиру.

Тишина.

Может, никого нет дома. А может, девочку научили придумывать отговорки на тот случай, если мама уйдет на работу или сбежит на свидание с очередным кавалером. Подобная мысль казалась непостижимой, но Билли знал, что теперь такое случается на каждом шагу. К материнству относились уже не так, как раньше.

Впрочем, что в нашем мире осталось прежним?

В тот день случилось еще одно необычное происшествие.

Через несколько минут Билли услышал голоса, доносившиеся из холла, где висели почтовые ящики. Событие весьма заурядное, так что он не стал внимательно прислушиваться.

Судя по всему, разговаривали миссис Хинман и Рейлин – красивая статная негритянка, которая жила прямо напротив Билли. Иногда он наблюдал за ней из окна и завидовал тому, с каким достоинством несла себя эта яркая девушка. Рейлин всегда казалась ему очень грустной, но Билли считал, что если к списку желаний добавить еще и счастье, то получится что-то совершенно недостижимое. Ты привлекателен и хорош собой, – тебе повезло, радуйся!

Такова жизнь, лови момент, пока есть шанс, – именно так он сказал девочке. Если бы у него водились другие знакомые, он бы и с ними поделился этой мудростью.

Вдруг голоса стали громче.

Рейлин срывалась на крик от волнения. Совсем на нее не похоже.

– Не звоните в опеку, бедняжка такого не заслужила! Обещайте, что не станете никуда звонить. Обещайте!

Миссис Хинман явно не нравилось, что на нее кричат. Она тоже повысила голос:

– А что тут страшного? Это их работа.

Билли прижался ухом к двери.

– Если девочка вас раздражает, – ответила Рейлин, – застрелите ее прямо на месте. Все лучше, чем жить в приемной семье.

– Господи, да с чего вы взяли?

– Я знаю про службу опеки такое, что у вас волосы дыбом встанут. Счастье, что вам никогда не приходилось иметь с ними дела.

– Вы что, социальный работник?

– Я маникюрша. Работаю в салоне красоты неподалеку. И вам это известно.

– Ах да, извините. Вылетело из головы.

Потом они переместились к лестнице на верхний этаж, где жила миссис Хинман, и, хотя разговор еще не закончился, Билли, к его огромному разочарованию, слышал только невнятное бормотание.