Анатолий Дроздов - Реваншист. Окончательный вариант

Ядвига сходу подтвердила первое впечатление.

- Вы знаете, что на вас обижены в Большом театре?

- У нас вообще страна обиженных, - парировал я. - Стоит написать или снять правдивый фильм о педагогах, обижаются учителя. Затронешь врачей, обидятся медики. В моем случае возмущены балеруны. Встречный вопрос: те из них, кто сбежал на Запад, подвергались преследованиям в СССР?

Ядвига подумала и покрутила головой.

- Вот! Чтобы там они не говорили 'голосам'... У них было все: слава, деньги, квартиры, поклонники. Но им было мало, хотелось больше. В принципе нормальное желание. Но на Западе, чтобы пробиться в звезды, нужно платить. За обучение, продюсирование и так далее. Сначала вкладываешь, потом получаешь. А сколько потратили на свое продвижение 'бегуны' из СССР? Ноль. Здесь их нашли, помогли раскрыть талант, создали условия для творчества. В ответ получили плевок в лицо. Мерзость даже по западным меркам.

- А вы интересный человек, - сказала Ядвига.

- К другому вы бы не приехали.

- Пожалуй, - согласилась она. - Расскажете о себе? Как стали писателем, над чем работаете сейчас?

- Не вопрос, - кивнул я...

В беседе я быстро перетащил инициативу на себя. Мне ли не знать, что нужно журналистам? Услышав про медаль, Ядвига подобралась. А когда сказал, за что наградили, глаза ее загорелись. Такой факт! Как он заиграет на газетной полосе! Меня попросили показать медаль. Я принес - жалко, что ли? Фотограф попросил положить ее на ладонь и так снял. На полосе, отведенной под интервью, впоследствии опубликовали два снимка: самого автора и его медали на ладони. Получилось трогательно. Ну, так 'Комсомолка'. Замечательная газета! Разумеется, нынешняя, а не из моего времени - желтая в полоску.

После беседы Ядвига умчалась: в Москве ждали интервью. Даже от кофе отказалась. Интервью 'Комсомольская правда' опубликовала на следующий день. Предупрежденная мной Лиля купила несколько номеров. Текст вышел блестящим. Отличный язык, умные вопросы и не менее умные ответы. Прозаик Девойно предстал перед читателем образованным, смелым, любящим Родину молодым человеком. Удивительно зрелым для своих лет. Это Ядвига уловила сходу. Ну, так за красивые глаза в Москву сманивают...

Публикация имела неожиданные последствия. Мне пришлось выступать в трудовых коллективах. Правила требовали обсуждения общественностью выдвинутых на премию соискателей. Формальность, наверху уже все решено, но куда денешься? К тому же за выступления платили. Советская власть заботилась, чтобы писатели не нуждались. Есть Литфонд, куда издательства отчисляют процент от выпущенных книг. Богатейшая организация! У нее можно попросить (и получить!) материальную помощь. Та может составить тысячу и более рублей. Размер помощи зависит от близости писателя к литературному генералитету, но даже рядовому члену СП получить 200-300 рублей - запросто. А есть еще Всесоюзное бюро пропаганды художественной литературы с его отделениями республиках. Они организует встречи членов Союза с читателями. Писателям за это платят. Пять рублей за выступление - минимальная ставка. Маститым могут и червонец отвалить. Пять рублей в этом времени - дневной заработок молодого инженера. Желающих встретиться с писателями - море. СССР - самая читающая страна в мире. Есть школы и библиотеки, которым нужно отчитываться за проведенную работу. Писатели нарасхват, их всего-то триста человек на десятимиллионную БССР. Поэтому существует такое явление, как писательский чёс. Группа членов Союза - вместе веселее - выезжает в какой-нибудь райцентр. За счет Бюро, естественно. В районе их кормят, поят, возят по сельским клубам и библиотекам. Сказал пару слов - получи пять рублей! Не сказал - не важно, в путевке отметят. Окучили один район, переехали в следующий. За неделю легко можно заработать 150-200 рублей. В том времени я знал авторов, написавших одну-единственную книгу, и живших за счет этих выступлений. Неплохо живших!

Вернувшись после очередной встречи с читателями домой, я увидел на коврике в прихожей незнакомые мужские туфли. Модные. Насторожившись, я шагнул в кухню. За столом пили чай Лиля и неизвестный мне мужчина лет пятидесяти. Увидев меня, он встал. Несколько мгновений мы рассматривали друг друга. У гостя было хорошо знакомое мне лицо. Так я буду выглядеть лет через тридцать. Догадку подтверждала 'Комсомолка' с моим интервью, лежавшая на столе. Рядом стояла коробочка духов. Французские, похожие я дарил Лиле в день рождения. Я почувствовал, как к горлу подкатил комок.

- Здравствуй, сын! - вымолвил гость.

- Так! - сказал я. - Обулся, забрал духи - и вот отсюда!

- Сережа!.. - вмешалась Лиля.

- Не встревай! - рявкнул я.

Лиля всхлипнула и вылетела из кухни.

- Ну, вот! - вздохнул гость. - Обидел девочку.

- Не твоя печаль. Вперед! Повторять не буду.

- С чего так?

- С чего?! - я почувствовал, как меня затрясло. - Где ты был, такой красивый, когда мы с матерью считали копейки до зарплаты? Когда дети кричали мне: 'Байстрюк!'? Когда, окончив школу с золотой медалью, я поступал на заочное отделение института, потому что мать не могла содержать студента? А?

- Я все объясню, - засуетился он.

- Нечего тут объяснять! Пока сын нуждался, был не нужен. Теперь, когда знаменит и богат, понадобился. Есть к кому присосаться и тянуть деньгу. Папашка...

- Ну, ты! - он сжал кулаки.

- Драться полезешь? - хмыкнул я. - Не советую. Спецназ ГРУ. Отметелю и спущу по лестнице - пикнуть не успеешь!

- Ладно, - он разжал кулаки. - Я уйду. Одна просьба. Посмотри сюда!

Он достал из кармана серенькую книжицу, раскрыл и протянул мне.

- Что это?

- Моя сберкнижка. Взгляни на сумму!

Я сфокусировал взгляд. Восемнадцать тысяч шестьсот пятьдесят два рубля. Однако...

- Выгляни в окно! - продолжил гость, спрятав сберегательную книжку. - У подъезда белая 'Волга'. Это моя. В Речице у меня кирпичный дом со всеми удобствами. Я буровой мастер, работаю на Севере. В месяц зарабатываю до тысячи рублей. Не нужны мне твои деньги!

- Тогда что нужно?

- Сходу не объяснишь...

- А ты попробуй! - предложил я.

Мы сели. Он устроился напротив.

- Столько лет готовился к этому разговору... - он потер ладонью лицо. - А слов не найду.

- А ты попытайся!

- С Леной мы познакомились в санатории, - начал он. - Она приехала по профсоюзной путевке, я свою просто купил. Деньги уже тогда были. Она мне глянулась, да и я ей. Завязалось... Обычный курортный роман, никто никому ничего не обещал. Да и старше она была на пару лет... - он помолчал. - Срок путевок кончился, мы разъехались. Адресами, правда, обменялись. Через год я получил письмо: 'Если интересно, у тебя есть сын. Назвала Сергеем, отчество Александрович...'

Он вздохнул.

- Мое у тебя отчество, Сергей, меня Александром Ивановичем зовут. Я сразу поверил, что ты мой. У Лены я первым был. Понимал, чего она от меня ждет. Но к тому времени я был женат. Жена красивая, но стерва-стервой. Письмо прочла, закатила скандал... - он завозил пальцем по столу. - Словом, не откликнулся. Спохватился, когда развелись. Письмо Лене написал, но она не ответила. Поехал в Осиповичи. Она не стала со мной разговаривать. Просил разрешения помочь сыну, ответила, что не нуждается. Вот!