Таня Фрей - Хранители. Посвящаемая

На завтрак были блинчики с шоколадной пастой. Сказать, что она их обожала, — не сказать ничего. Мама жарила их превосходно: они получались не слишком масленые, а как оладушки, только потоньше. Очень и очень вкусные.

— Что с тобой последнее время происходит? — спросила Кэссиди у дочери, накладывая очередной блин на тарелку. Сандра сильнее натянула рукава на ладони и покачала головой.

— Ничего, всё нормально.

Поставив тарелку на стол, Кэсс смерила её недоверчивым взглядом.

— Сомневаюсь, — сказала она и вновь вернулась к сковороде.

"И правильно делаешь", — подумала девушка. Ничего нормального уже давно не происходило.

Но сегодня ей очень захотелось провести по-настоящему нормальный день. Может, даже с Хлоей встретиться, хотя после того случая она вряд ли захочет с ней общаться снова. Лина чуть не пострадала именно тогда, когда в кафе появилась Сандра и Миранда, и она теперь считала, что "та девушка с синими волосами" тоже хотела причинить ей вред, и что она вообще сама спаслась. Конечно, остальная компания была на её стороне, а Сандра опять осталась одна. Может, она и привыкла к подобному одиночеству, но ей всё равно было обидно. Она-то прекрасно понимала, что если бы не Миранда, то неизвестно, что бы случилось с Линой. Скорее всего, ей бы стёрли память, но зачем? Чтобы сделать её Сотрудницей? Хитрый ход. Надо бы спросить у Кастора, как он вообще стал одним из них. Только не сегодня. Лучше его ещё несколько дней вообще не видеть.

Однако если всё откладывать на потом, оно может не произойти.

Сейчас, когда она сделала свой выбор, она понятия не имела, что решит сделать с ней Коллендж. «Ты мне ещё пригодишься», — сказала она. Интересно, для чего?

Теперь Сандру пугали не только Хранители, но и сам факт того, что она боялась. Боялась людей, но можно ли называть людьми бесчеловечных существ? Для них ещё не придумали название. А ещё боялась той истории про мятеж, произошедший семнадцать лет назад. Она никогда не слышала о ней раньше, и интернет об этом умалчивал. Впрочем, он и существовании Хранителей умалчивал.

Наставники сказали, что ещё были те, кто не подвергся этой чёртовой газовой атаке, но таких, как Сандра подозревала, было не так-то уж и много. Что можно было ожидать от этих счастливчиков? Бомбу в Хранилище? Она хоть и ненавидела всю эту корпорацию, но к ним примыкать охоты у неё не было. Иногда проще быть самому по себе, чем с кем-то, кого не знаешь довольно хорошо. Проще и лучше.

— Ты меня вообще слушаешь?

Девушка вздрогнула от неожиданности.

— Что? — переспросила она, глядя на мать.

— Ещё кофе будешь?

Она взглянула в чашку. Похоже, на нервной почве она осушила её всю и даже не заметила. Сандра растерянно покачала головой.

— Странно, обычно ты не отказывалась, — Кассандра убрала кофейник и посмотрела на дочь, опустившись на стул. — Я же всё равно узнаю, так что скажи сейчас: что случилось?

— Лучше тебе этого не знать, — попыталась отмахнуться Сандра, однако по лицу матери поняла: разговора не избежать.

— Это из-за Маркуса, да? — спросила мать, и у Сандры с души свалился ком. — Последнее время у вас очень напряжённые отношения, вы почти не общаетесь.

— Мам, ну мы же не должны всё время быть вместе, — ухватилась за спасительную веточку Сандра.

— Боюсь, что он так не думает.

Девушка в ответ закатила глаза.

— Ты встреться с ним сегодня, сходи куда-нибудь. Он же переживает, думает, что это с ним что-то не так, — увидев удивление на лице дочери, Кэсс тут же добавила: — Я с ним говорила, вернее, он со мной.

А это уже становилось интересным. Когда они могли успеть поговорить? И, главное, о чём?

Все эти мысли, а также тот факт, что третий блин уже был съеден, заставили девушку встать из-за стола.

— Люблю тебя, мам, — сказала Сандра и поцеловала мать в щёку. И выбежала из кухни, отправившись в ванную комнату.

Кэссиди осталась сидеть на стуле, задумавшись. Если Сандра действительно решилась встретиться со своим лучшим другом, тогда…

Сегодня могли оправдаться её худшие предположения.

***

Сегодня был день, когда Хранители высших классов должны были посетить сектор D, что служило чем-то вроде практики. Навестить архив, занести туда данные за прошедший год. Всё это легко можно было сделать просто через компьютеры, но какая-то торжественность во всём должна была сохраняться.

Надо заметить, что Хранителей высших классов обычно набиралось немного. В этом году их было пятеро, включая Питера и Уилла. Хотя, учитывая недавние события, их осталось трое: Альфреда и Алекса же с ними больше не было. А Корнелия Уайлд, Хранительница эмоций, уже которую неделю находилась в больнице с переломами после аварии и не собиралась прибегать к помощи Хранителей. Уж таков был её характер: во всём подчиняться лишь самой себе.

Таким образом, сегодня в сектор отправлялись только Уилл и Питер. У обоих настроение было не на высоте: одному надоело раздавать советы Президенту, другому надоело соперничать с предыдущим. Но воля Президента — закон, а потому спорить они с ней не могли. Сказано не трогать Посвящаемую — не трогали.

Питеру самому уже надоедали истории про субъект 404, про мятежи, ведь он знал, что и в них есть свои недосказанности. Всё это подавалось так, будто Хранители всегда и во всём правы. Он не отрицал этого, но лишь уточнял, что в некоторых ситуациях их правота не оправдывалась. Наслать на Сандру кошмары, по сути, отражавшие правду о Хранителях, ему, Хранителю снов, ничего не стоило, хоть это и являлось отступлением от воли Коллендж. Но делал он это так, что у Аманды вопросы могли и не возникнуть — не он настраивал девушку против неё, не в этом была цель. Сандра уже ненавидела Аманду, а потому сны могли появляться и сами, и, между прочим, появлялись и без его ведома.

— В архив не пускают двух человек, — чеканным голосом сообщила женщина в привокзальном бюро.

— Мы от Президента, и вы обязаны нас пустить, — отрезал Уилл. Женщина покачала головой и вновь погрузилась в какой-то журнал мод, по возрасту ей абсолютно не подходящий. Не выдержав, Уилл ударил кулаком по стойке. Дама испуганно подняла глаза.

— Это опять вы? Убирайтесь прочь!

Женщину эту здесь знали почти все. Она работала здесь довольно давно и, похоже, ничуть об этом не жалела. Причём никто не знал её имени, да ей оно, было такое чувство, и не нужно было. Женщина из бюро, железная дама, старая девушка — как её только не назвали.

— Никто не посмеет со мной пререкаться, понятно? — вскипел Уилл. Питер же просто стоял в стороне. Принимать участие в этой бессмысленной опере он не хотел. Получится у Уилла добиться своего — замечательно. Нет — ну и не очень-то и хотелось.

— Боюсь, со мной тем более.