Эндрю Хёрли - Лоуни

Наступил день поездки в обитель. Хэнни оказался в центре всеобщего внимания, как только мы спустились вниз, где все пили чай и подкреплялись яблоками, которые отец Бернард собрал накануне. Мужчины проявляли своеобразную мужскую солидарность — они хлопали Хэнни по плечу, пожимали ему руку, как делали бы пажи, готовя своего рыцаря к решающей битве.

Мать налила в таз горячей воды, и они с миссис Белдербосс медленно и тщательно вымыли Хэнни лицо и руки.

— Сегодня тебя посетит Господь, — объявила миссис Белдербосс. — Я знаю, это произойдет. Ты готов. Пришло твое время.

Отец Бернард паковал вещи, которые ему понадобятся в обители. Спички. Епитрахиль. Маленький серебряный потир, который он привез из Сент-Джуд.

Покончив с приготовлениями, он сел за стол, Монро пристроился рядом. Священник ничего не говорил, только поглаживал собаку по голове и наблюдал, как все занимаются Хэнни, который упивался всей этой суетой вокруг него. Он улыбался, когда Мать причесывала его, а потом взяла ножницы, чтобы подстричь ему ногти. Он поймал мой взгляд и поцеловал пальцы. Бедняга, он думал, что все это ради Элс. Наверно, он думал, что собирается на их свадьбу. Что это будет день, когда она подарит ему ребенка и они будут вместе.

— Что это значит? — спросила Мать. — Что он делает рукой?

— Не знаю, — ответил я.

— Почему ты не скажешь ему, куда мы отправляемся? — спросила она, кивая на стул рядом с собой, чтобы я сел.

Я сделал, как мне было сказано, и коснулся руки брата:

— Хэнни, мы собираемся встретить Бога.

Услышав Его имя, Хэнни посмотрел наверх и указал на потолок.

— Это так, — сказала Мать. — но мы не идем на небо. Бог сам спустится к нам. Он специально посетит нас ради тебя. Правда, миссис Белдербосс?

— Да, — подтвердила та. — Мы едем в чудесное место, Эндрю. Это тайный сад, где Бог исцеляет людей.

— А теперь, — сказала Мать, осматривая ногти Хэнни и приглаживая пальцами его челку так, чтобы она лежала аккуратно, как положено. — Я думаю, что наступило время для подарка Эндрю. Куда подевался мой муж?

— Не беспокойтесь, я схожу за подарком, — улыбнулась миссис Белдербосс и вышла.

Через минуту она вернулась с картонной коробкой, перевязанной лентой цвета слоновой кости. Она положила коробку на стол, и все подошли поближе.

— Давай, — сказала Мать Хэнни и подала брату конец ленты, так что ему оставалось только потянуть за нее.

Хэнни дернул рукой, и бант развязался. Он открыл крышку и положил ее в сторону. Внутри был слой тончайшей, как дымка, папиросной бумаги. Все разом замолчали, и Хэнни в ответ медленно и осторожно развернул упаковку. Внутри оказалась новая белая рубашка с яркими перламутровыми пуговицами, на каждой из которых был выгравирован крест.

— Какая красивая! — воскликнула миссис Белдербосс.

— Вот это да! — добавил мистер Белдербосс.

— Это из магазина, — сказала Мать. — Она была сшита в Святой земле.

Мать вынула рубашку из коробки и подняла повыше, чтобы все могли ее рассмотреть.

Когда все получили возможность выразить свое восхищение, Мать передала рубашку мне, чтобы я держал ее, а сама приказала Хэнни поднять руки и стащила с него майку, стараясь не испортить при этом прическу. Хэнни стоял и сжимал большим и указательным пальцами жирок на животе, пока Мать счищала обрывки ниток, приставшие к рубашке.

— Ну вот, — сказала она и продела сначала одну руку Хэнни в рукав, потом другую.

Затем Мать встала спереди и запахнула рубашку на груди.

— Когда мы придем в особое Божье место, — улыбнулась она, застегивая пуговицы, — ты не должен бояться. Ты не должен волноваться. Потому что, если ты будешь так себя вести, Бог снова исчезнет. Делай так, как я тебе говорю, и все будет хорошо.

Когда Мать застегнула рубашку, она провела рукой по пуговицам и отступила назад, ожидая реакции, которая, она знала, обязательно должна последовать. Никто сначала не заметил, что спереди в рубашку было втачено большое распятие. Строчка для пуговиц образовывала вертикальную часть, а перекладина была изображена с помощью тончайшей вышивки, которая проявилась, только когда Хэнни надел рубашку.

— У нас тоже есть кое-что для тебя, — сообщила миссис Белдербосс и позвала: — Рег?

— Ах да, — отозвался мистер Белдербосс и неспешно направился к буфету.

Вернулся он с длинной узкой коробкой и передал ее жене.

Миссис Белдербосс открыла коробку и вытащила белую свечу.

— Вот, — сказала она, вручая свечу Хэнни, — ее освятил епископ. Можешь взять ее с собой.

Она обняла его.

— Настоящий крестоносец, — сказала она, отмечая, что длинная свеча была похожа на шпагу.

— Теперь ему нужен щит, — заметил мистер Белдербосс.

— Уже есть, — улыбнулась миссис Белдербосс и провела рукой по кресту на груди Хэнни.

Утро было сырым и холодным. Низкие серые тучи плыли над Лоуни, накрывая сумраком рощи, каналы и придорожные канавы.

— Как приятно, что ты присоединился к нам, — сказала Мать Родителю, появившемуся в последний момент, заметно подавленному и погруженному в себя.

— Только не сейчас, Эстер! — Родитель прокашлялся.

— Где ты был, тем не менее? — спросила Мать. — Уверена, опять шарил в этой комнате.

Родитель окинул ее взглядом.

— Важно, чтобы сегодня все были с Эндрю, — сказала Мать, — причем не только физически.

— Знаю я, — ответил Родитель.

Мать вела всех по пути через поля. Хэнни она держала около себя, разжигая и подпитывая его возбуждение рассказами о том месте, куда мы направлялись.

Очень быстро группа растянулась и затем распалась. Мисс Банс и Дэвид обходили грязные лужи и коровьи лепешки, держась за руки.

За ними следовал погруженный в свои мысли Родитель, а мистер и миссис Белдербосс замыкали процессию, с трудом преодолевая путь по мягкой, в рытвинах земле, вынужденные тащиться по длинным обходам, которые мы должны были делать, чтобы обойти затопленные паводковыми водами места.

— Смотрите, чтобы они не потерялись, — бросила Мать через плечо, возлагая заботу о пожилых супругах на меня и отца Бернарда.

Мистер Белдербосс опирался на палку, по-собачьи отдуваясь каждые несколько шагов. Он был полон решимости пройти пешком весь путь, несмотря на всю суету, которую развела вокруг него миссис Белдербосс.

— Послушай, женщина, — говорил он. — Если Господь наш Бог провел сорок дней и ночей в пустыне, я уверен, что смогу одолеть милю-другую по пастбищу.

— Я только забочусь о твоем сердце, Рег.

Мистер Белдербосс отмахнулся и продолжал идти вперед.

Я оказался рядом с отцом Бернардом скорее намеренно, чем случайно. Если Паркинсон и Коллиер решили последовать за нами — как ночью, лежа без сна, я убедил себя, — то мне гораздо безопаснее было находиться рядом с ним, каким бы отсутствующим он ни казался этим утром.