Сергей Вольф - Хороша ли для вас эта песня без слов

— Ну и поехали, — сказала она. — Неохота с ними сидеть.

Мы поехали. Неуютно было очень, уж лучше, гораздо лучше было бы, если бы я поехал один, но так уж получилось, что Ира вела себя как-то тихо, совсем не плохо — была почему-то грустная.

— Где ты научился так танцевать? — спросила она.

— Хм… Нигде. Само получилось, а что?

— А я училась, и все равно хуже, чем у тебя, получается.

— Не заметил. По-моему, очень здорово у тебя получается. Как у звезды в кино.

Мы оба засмеялись.

— Мне с ними скучновато, вот я и пошла с тобой. Не злишься?

— Злюсь, — сказал я. — Очень. Иди-иди, только ты-то не злись, если я ерунду болтать буду.

— Влюбиться бы, — сказала она. — Это же такое счастье!

— В кого это? Разве большой выбор?

— А хоть в тебя! Танцуешь, как бог. Хорош собой.

— Нет-нет, не надо, не надо, — серьезно вдруг сказал я и увидел, что она смеется. Я тоже улыбнулся.

— Да ну тебя, — сказал я, — как маленькая. Ты же уже взрослая.

— А ты зато красивый. И не злой.

…В яхт-клубе было тихо. Мы прошли по правой его части, останавливаясь и глядя на лодки. Они тихо стояли на воде, без парусов. С парусами, без — я вдруг подумал, что сейчас мне это все равно. Что-то случилось со мной, мне было как-то все безразлично, что ли. Я смотрел на воду, что-то говорила Ира, смеялась, даже ущипнула меня один раз, ужасно неловко, но я даже не отмахнулся.

— Ой, с тобой тоже скучно, — сказала она.

— Я предупреждал.

— Нет, нет, ты предупреждал, что будешь говорить глупости, а сам молчишь. Развлеки меня. Неужели так сложно — развлечь девочку?

— А что ты хочешь? Чтобы я что-то тебе рассказывал?

— Да про что угодно, лишь бы не скучно. Я, думаешь, чего с этими дружу? У Стива всегда классные записи, ну, редчайшие, обожаю диско музыку и всякое такое.

— Это не объяснение, — сказал я. — Для дружбы.

— Именно что объяснение, скажешь глупость тоже.

— Я предупреждал.

— Ага, а я забыла.

Мы прошли глядящий в залив поворот клуба и свернули на левую сторону. Там, на каменных ступенях я нашел дощечку, даже доску, короткую и толстую, и мы сели рядом. Я глядел на воду, на тот берег, на высокие светлые дома, на краны…

— А Корш влюблен в Регишу, вот и ходит с ними, ходит, — вдруг услышал я голос Иры, тут же поняв, что и до этого она что-то говорила.

— Что?! — спросил я.

— Да так, ничего. Рассуждаю.

И я, тоже поэтому хожу с ними? Нет, нет, это не так. Вернее, не совсем так. Регише хочется меня видеть, хочется дружить со мной, она же сама сказала, сама. А с Феликсом ей вовсе дружить не хочется, раз со мной хочется, а он ходит и ходит.

— А Галя-Ляля? Она-то чего с вами?

— Ой, умора. Она, по-моему, без ума от Стива, а он влюблен в другую девчонку, но мы ее не знаем, он все от нас скрывает, ее только Брызжухин и видел. Смешной этот Брызжухин. Стив ему какие-то джинсы по явной дешевке продал, Стас вроде бы даже у своей мамочки деньги выпросил, не заработал, и смотрит на Стива как на бога, а виду вроде бы не подает — гордый. Хотя за это он Стива с девочкой и познакомил.

— А Гусь — подпевала, — говорила Ира. — Вроде Гали-Ляли.

Если она их всех так ругает, чего она сама-то с ними делает? Кажется, я у нее уже это спрашивал. Музыка, в этом все дело? Я спросил ее об этом снова, и она снова повторила, что да, музыка, отличная музыка, чудесные записи, и еще иногда езда на машине, ветер в ушах, скорость, скорость, скорость…

— Да при чем здесь машина? Автобусы тоже быстро ездят! — сказал я. — А музыка-то при чем? У других людей тоже есть записи. Тоже диско. Я сам люблю диско. Ну и что? Ходи себе и напевай.

Вниз по реке в сторону залива прошла моторка. Деревянная, с каютой, вроде того «Муравья», только очень светлая. Чух-чух, чух-чух, чух-чух… Вот, вот она уже уходит в залив, исчезает помаленьку, исчезает… Как хорошо уйти в залив, вода спокойная, гладкая, чуть блестит волна, идущая от носа лодки. Надо достать где-нибудь эти пятнадцать рублей, у моих попросить, что ли? Буду иногда ездить на «Муравье». Регише же хочется.

— Вовсе я не из-за музыки, — сказала вдруг Ира. — Вернее, не только из-за музыки.

— Что? — спросил я.

— Не только из-за музыки диско, вот что!

— О чем ты? — спросил я, вдруг чувствуя, что она говорит что-то серьезное.

— Я о музыке. Не только из-за нее я с ними. Да ты что? Какой-то ты обалделый!.. Я скажу, а ты молчи. Молчи — понял? Я — влюблена. А в кого — не скажу! Не скажу и все! При чем тут музыка? Я влюблена! Понял, глупый?

Я увидел, что глаза у нее в слезах, и мне стало тошно.

Мама действительно уехала в командировку. Одновременный отъезд папани не случился, но это, в принципе, не играло особой роли. По вечерам он был все время занят, да и часто днем тоже (репетиции), так что на мои вечерние планы он почти не влиял. Если что и имело значение, так это то, что мне приходилось готовить еду на троих, ну, и магазины, само собой, были моей заботой. С другой стороны, если уж быть точным, готовить мне почти не приходилось, ну, суп сварю на пару дней из фрикаделек или пельменей — и все дела. Или пакетный суп. Мама перед отъездом накупила и засунула в морозильник антрекотов, так что поначалу суп я делал из них, пакетный, конечно. Иногда я запускал в пакетный суп с рисом нарезанные кусочками сосиски и плавленый сырок с луком, — получалось довольно-таки вкусно. Деньги (деньги на всяческие домашние нужды), как это ни странно, она оставила именно мне, даже не папане, у которого я мог бы их брать, а именно мне, боясь, что он куда-нибудь их засунет, а потом ищи ветра в поле; то же самое относилось и к Митяю, который, конечно же, умел считать икс в кубе лучше, чем я и папаня вместе взятые.

Мне моя ответственность за их питание не очень-то нравилась, с другой стороны, я, как маленький, этим гордился, и вот, опираясь на оба эти фактора, я додумался до следующего: возьму-ка я из общей казны пятнадцать рублей на взнос за «Муравья», а там посмотрим, заработаю на почте, дам переписать кому-нибудь (кому именно — я не думал) некоторые из наших пластинок; в конце концов, думал я, когда папане на работе нужна была конкретная музыка и ее у нас не было, то ему приходилось получать запись именно за деньги; не знаю, я в это не вдумывался особенно, но раз пластинка изнашивается при проигрывании, вроде бы за это деньги брать резонно, ведь платил же, повторяю, сам папаня, когда было нужно.

Позвонила Региша, сказала, что со Стивом все в порядке и что она вот-вот мне позвонит и мы увидимся. Я не спросил когда, хотя это было мне очень важно: отъезд мамы (я чувствовал это) был для нее самой очень важен, но она не знала, в какой именно из дней он произойдет. Я кожей чувствовал, что должен быть свободен для нее и ни для кого другого. Как я теперь понимаю, это была фантастическая мешанина моих правильных и неправильных решений, но тогда я разобраться в этом не мог.