Андрей Тарасов - Планета двойников

- Хау. 'Господин майор, я рад приветствовать вас в своём клубе', - произнёс деревянно туш. - Можно я передам привет от вас майору Цисаржу? Я кивнул согласием. Вождь полез под стойку, доставать трёхлитровую пластиковую бутыль с холодным тёмным пивом. 'Это он нам на посошок вручает?' Хозяин бара утвердил бутыль на стойке. И появилась фигуристая официантка-блондинка в венгерском национальном мини-костюме. 'О, секси'. Блонда сверкала улыбкой и неприступностью. Как бы.

- Bonanita, hogy keszeg, pliz, - молвил Вождь. 'Бонанита? Анита Блонд'? - я засомневался. Бонанита крутнулась и притаранила жирного цимлянского леща. И фуфырь с пивом, и лещ уложились в большой жёлтый пакет с зелёной надписью: 'Покупочка. Приятно экономить'. - За счёт заведения. Хау, - произнёс расставание Вождь. Взял подарки, стряхнул прилепившуюся чешуйку с левого запястья, Бонанита горестно вздохнула. 'И чому это'? Чмоки-чмоки от Жанны. Поблагодарил и пошагал к выходу, рассматривая, только, хороший дизайн оформления стен аля конец 20 века. 'Из лихих девяностых их сюда перекинуло' - как кто-то подсказал догадку.

В Ростов мы доехали за десять минут. Слободу Славянскую объехали по объездной дороге. Дальше байк Жанна гнала так, что я думал, будто бы за нами гонится ГАИ. Прижимаясь, к упругому на ощупь девичьему телу, я много чего наговорил. Жанна смеялась и выжимала из байка весь его потенциал. Во дворе азартной мотогонщицы, внучка французских эмигрантов, забрав у меня шлем, побежала переодеваться. 'Опять?' Походил по двору, размял ноги и стёр с машины две надписи, сделанные мелом - 'Не мой меня, я не чешусь' и почти сакральное - 'А ты не лох?' Хмыкнул. Со второго этажа услышал детское хихиканье, и вернулась ... Коко Шанель. На фрекен де Эппле были: костюм в золотистых тонах, шляпка, перчатки, и сумочка с туфельками. 'Мы поедем в 'Сталинград', - заподозрил, и наговорил комплиментов. ('Сталинград' - это новый модный ресторан на Левбердоне). Но мы поехали на Ростовский ипподром. 'Бега-с были ноне-с'. И в джипе 'аристократия' изучала, помалкивая, ставки на скачки. Доехали и смешались с перевозбуждённой публикой.

Скачки я не очень любил, а вот Жанна азартно болела, наблюдая за их ходом. Болеть ей помогал мой червонец, вброшенный Жанной в кабинку букмекера. Сидеть среди свиста и гама смог только два забега. Но не заскучал и не сбежал. Это потому что к нам подошли Семён Михайлович Будённый и Веня Чесноков. 'Ба, блеск'.

- О, рад встречи, господа, - обрадовано произнес и представил Жанну. Потом мы поболтали с товарищами. Дальше Жанна получила свой выигрыш, что-то шепнула Будённому, и мы поехали... на футбол. Там поболели за ФК 'Ростов', и вернулись, вдвоём, пить пиво в беседке-гараже. Мисс опять убежала переодеваться, а я поразмыслил на тему: 'Не барышня, а чёрт в юбке. То она - байкерша, то она - фанатка лошадей, то по футболу сохнет'. Барышня, переодетая в спортивный костюм, принесла посуду и сыр. Этот спортивный костюм меня окончательно сбил с панталыка. Я реально не знал, что и думать о 'новой подружке'. В процессе застолья моё замешательство ещё больше усилилось. 'Ии, тайны-с меня ждут-с', - заинтриговался. Правда это произошло после половины бутыли с пивом и почти съеденного леща.

- Господин майор, меня правильно называл, - обронила начало тайны Жанна, - Пани, фрекен, мадмуазель... так ко мне обращались граждане Польши, Швеции и остальных... 'Она ещё и путешествовать обожает'. - Э, мсье Борн, после окончания Таганрогской женской гимназии я стала странствовать по мирам... Я чуть не поперхнулся куском леща.

- Наверное, вам, Жанна Эдмондовна, родственница магический артефакт пожаловала? - куртуазно спросил, после обдумывания. Жанна кивнула. 'Получилось как-то так'.

- Да, пан майор, вот как-то так получилось, - ответила моим мыслям странница. - На моё семнадцатилетние, бабушка подарила старинное колечко с секретом. Жанна протянула правую руку, и я увидел эту самую прелесть - серебряное сдвоенное кольцо с вязью и стрелочкой. А хозяйка 'прэлести' продолжила: - При полнолунье, если его повернуть по стрелке, открывается портал в другой мир. Он такой зелёный (это про портал). И я его первый раз открыла нечаянно. 'За нечаянно - бьют отчаянно', - подумал. - В начале я попала в Мюнхен 30 июня 1934 года. Было жутко, но я сумела приспособиться. А дальше я очутилась в Стокгольм 23 августа 1973 года, в банке 'Kreditbanken'. Два месяца потом со мной работали психологи. Это там. А затем была Польша. Я туда угодила 1 июля 1980 года. И жила там два года. А последний раз я была на планете Плюк-6, в магической её части. Королевство Дориан. Про эту бусорную планету Жанна мне долго рассказывала. Слушал, как зачарованный. Драконы, заколдованные принцессы и всё остальное... а затем, как ученица магички средней руки, показала фокус-покус. Взяла и превратила тёмное пиво в светлое и холодное. Пиво я попробовал, допил и отогнал от себя пятиногого паучка. 'Митрофанушка' магии вздохнула. 'Эко сколько у неё адреналина сегодня было. Устала, пожалуй, до чёртиков', - порассуждал.

- Спасибо, господин Борн. Вы умеете слушать, - тоном гимназистки молвила Жанна. - Пойдёмте ко мне в квартиру, вам, хи-хи, в дамскую комнату надо. 'Да. И ещё как надо'.

На третий этаж, Жанна вела меня, как Золушка в начале карьеры. Была, ну очень скромной. 'Такие 'принцессы' нам не надобны'. Потом, сделав своё дело, удивлялся, как сумели в старинное здание запихнуть однокомнатную квартирку К-29 из панельного дома советской эпохи. А, ответственная квартиросъёмщица в это время весело болтала с кем-то по мобильнику. 'Да я в пролёте!' И точно, пани де Эппле, с извинениями, выставила меня за дверь. Сел в машину и выезжая, увидал ландо с Будённым. 'Вон оно как'.

Уже дома, перенёс видеоряд о поездке в Новую Прагу на флешку. Гонки на байке мне пришлись по нраву. И снился мне, полночи, пятиногий нейтральный паучок в каске Адриана, да на 'Харлее'.

Всё-таки хорошо, что катер я приобрел. Дома спать было невозможно. Соседи стройку затеяли со всенощной. Мои новые соседи. Старые дорого продали свои участки и разъехались кто куда. А новые стали строить коттеджи в стиле шале, модерн и хай-тек. Да и остальные жители станицы не ротозейничали, строились. Первопроходцы - офицеры Ястребова, свои дома достроили к концу сентября и занялись поиском хозяек имений. Выбор невест был широкий. Кастинг - тотальный. Основные кадры можно было зреть в ночном клубе, всевозможных ресторанчиках, кафе, библиотеке и на пляжах. Был ещё объезд других поселений, городов и стран. Но, чаще офицеры выбирали казачек.

- Они, знаете ли, домовитее и покладистее, господа, - оправдывались офицеры.

А стройка шла до нового года без выходных и даже ночью. Станица стала стремительно расти вверх. Цены на частные участки взлетели. Шатров цены на камень и цемент удерживал демократические. Ол Дорг от него не отставал. Его изделия расхватывали как свежеиспечённые чебуреки. Стало не хватать строителей, водителей и разнорабочих. Кто-то из помощников атамана привёз полтысячи военнопленных из народа шанб. Выбирал помощник строителей и не прогадал. Эти труженики, за два месяца преуспели так, что Шатров дал им, с согласия донской власти, амнистию. Неприхотливые и, как гутарили казаки, трёхжильные шанб построили полсотни разных зданий и сооружений в станице. А после амнистии, для себя, выстроили целый посёлок. Заняли они две самых дальних улицы станицы, два месяца работы и больше двухсот домов готово. Дома были однотипные, на четыре комнаты, кухня под навесом. Но не одного похожего фасада и входной двери. Обжили брошенное казаками место. Построились, завели себе особливую одежду и купили чехословацкие велосипеды. И тоже повели поиск невест. Посёлок стали называть Шанхаем. И В том Шанхае прописался Фима Файбишович. Он язык шанб осваивал, и словарь с азбукой им изобретал.