Эрик Бутаков - Бульвар Постышева

Упаковав в фольгу бутерброды, хлебнув чайку, присев на дорожку, вспоминаю, всё ли взял, взваливаю на спину мешок, и в путь, тихонько трясу рукой за плечо её: «Закрой за мной дверь, я ухожу!»

На электричке — до Култука. От Култука до Белого Иркута, — на переполненном молодыми туристами и туристками, и их рюкзаками, автобусе. По дороге заехали на пограничную заставу получить разрешение на восхождение — Манку-Сардык пограничная вершина между Монголией и Россией. На Белый Иркут приехали уже к вечеру, до темноты — пара часов. 30 апреля 1993 года. Вверх, километров десять по льду реки к базовому лагерю поднимались на свежака, травя байки и наслаждаясь прекрасными видами ущелья. Разбили палатку и стали готовить ужин. Коля, специалист, нет — скорее герой! привалов. Вот Вы, допустим, что берете в поход? Всё самое необходимое и ничего лишнего, по возможности. Коля берет тоже самое, плюс маленькие, совсем, казалось бы, незначительные мелочи. К примеру: у Вас оторвалась пуговица во время хода. Где взять? Коля, немного порывшись в своих потайных карманах рюкзака, достает пуговицу, протягивает Вам: «Такая подойдет?» Или нужно что-то привязать к чему-то. Срочно — иначе завалится! Николай достает желтый кусок бечёвки — получите! Почему желтый? Ну, хотите, красный, синий, зеленый, какой хотите, — это не важно, важно, что он есть и довольно необычного цвета, что радует глаз и удивляет непосвященных. Если Вы садитесь с Колей обедать (ужинать, завтракать, просто, перекусить), снимаете с костра котелок с пакетным супом и тушенкой, нарезаете соленый, замерзший огурец и хлеб, достаете ложку. Коля достает: салфетки, зубочистки, маленькие пакетики с разными приправами (от майонеза, кетчупа, перца и соли, до, предположим, «Сникерса», если его в данный момент считать приправой к чаю и очень хочется), раздвижные рюмочки и пластиковую фляжку с коньяком. И это не придел! Можно с ним отмахать в гору сто тысяч километров, а на вершине господин Крюков вынет из своего волшебного баула три литра (шесть стеклянных бутылок) бутылочного пива и убьет всех на повал — тащить такую тяжесть всю горную дорогу, чтобы отпраздновать победу! И вот молчит же, гад!

Итак, мы разбили палатку и готовим ужин. Рядом компания молодых ребят и их подруг заняты тем же. Все вокруг заняты тем же — народу уйма, человек пятьдесят. К концу трапезы оказывается, что у нашего костра людей гораздо больше, чем у остальных костров, потому что Коля всех балует своими тайным запасами, а я, чем умею — байками. Но пора спать — завтра рано вставать и в горы!

Утро. Если есть такая возможность, мы не спешим выходить на маршрут — опыт подсказывает, что хороший сон прекрасный спутник туриста, особенно, покорителя вершин. Поэтому мы спим, сколько можно, чтобы успеть подняться до захода солнца на вершину, а остальные, рвущиеся в бой, пусть лезут, протаптывают нам тропу. Использовав всю возможность, мы встаем и последними поднимаемся в горы.

«Кто здесь не бывал, не рисковал, то сам себя не испытал…» — Это постоянно звучит в ушах. Конечно, — каньоны, снежные вершины, изумительные цирки, каменные завалы, высокогорные равнины с озерами, ожидания появления барсов или горных баранов на склоне, слепящее солнце, бодрящий ветер, яркие туристы в самодельном снаряжении, впереди и выше, маленькими точками на сверкающем леднике, — не передашь словами. Идтить с нами надо, господа и дамы, чтобы это оценить!

1 Мая — праздничный день трудового народа и Пасха — святой день для верующих людей. У меня на груди под одеждой алюминиевый крестик, я сегодня — поднимусь, чего бы мне это ни стоило, в честь праздников!

Пятнадцать километров в гору. Устали. Конечно, устали. Воздух разряжен. Сухое горючее не горит — невозможно вскипятить воду (леса давно уже нет — граница леса маячит темной полосой далеко внизу), а жрать охота! Приходится перекусывать почти на сухую, еле-еле теплым топленым снегом. Но Коля достает шоколад, и жизнь улыбается!

До вершины метров пятьсот или триста. Последнее, замерзшее озеро перед ледником. Проползи ледник — и ты на вершине. С вершины уже спускается народ, некоторые, особо отчаянные головы, по снежному краю ледника, скользят на горных лыжах и на каких-то необычных тогда монодосках или монолыжах, как они тогда назывались, которые эти головы не поленились затащить наверх, чтобы потом скатиться! Во, ребята, а! А все говорят: «Молодежь, молодежь!» Да, нормальная у нас Она — дайте ей только шанс и интерес — горы свернёт, покорив!

А нам «старикам», только предстоит восходить. Последняя группа, шесть человек, поднимается уже на середине ледника, нужно спешить — скоро солнце сядет.

Первые метры подъема. У Коли ломается кошка. И починить невозможно!

— Ни как?

— Ни как! Завтра у кого-нибудь возьму — поднимемся.

— Что, с ума сошел, что ли? До вершины вшивая сотня метров, а мы — вниз? Нет, Коля, ты уже покорял этот пик, так что тебе не западло возвращаться, а я — только наверх!

— Исключено!

— Это ещё почему?

— Ну, скажем так: ты — чайник, в горах ты первый раз, что и как делать — ты не знаешь. У тебя нет ни навыков, ни опыта подъёма и, что, скажем так, более важно, спуска. Ты первый раз…

— Завязывай! Время теряем! Говори, что и как, — я отстегнул самодельную, сделанную из автомобильных ремней безопасности, обвязку, сбросив её к ногам, — я поползу!

— Завтра вместе поднимемся! — Коля стоял на своем.

— Я поднимусь сегодня! Завтра будет поздно!

— Нет!

— Да!

— Послушай, не глупи, в связке пойдем.

— Сегодня праздник, Коля, даже два — я попру сегодня, и делу конец!

После нескольких минут моей матерно-аргументированной речи, Николай убедился, что меня не переубедить и, вздохнув, стал инструктировать:

— Лесенки протоптаны уже, иди по ним змейкой, не рви в лоб, как тогда на Бабхе — задохнешься. Иди мелким шагом. Солнце будет садиться, поднимется ветер — смотри, чтоб не сдуло, то есть, страхуй себя ледорубом — он постоянно должен быть вбит в лед, когда отдыхаешь. Ещё, там, скорее всего, трещины, — осторожней. Поднимешься, и сразу назад, чтобы не по темноте, а то можно в трещину угодить. Назад спускаешься так: садишься на задницу, ледоруб под мышку, поднимай и подгибай ноги, чтобы кошки не цеплялись за лед, и скользи вниз. Чувствуешь, что разогнался, дави телом на ледоруб — он врезается в лед и тормозит. Не вздумай тормозить ногами! Клык кошки лед поймает, тебя перевернет на живот, понесешься, как угорелый, затормозить уже будет невозможно, залетишь в трещину или переломаешься весь на спуске, если не залетишь! Понял?

— Понял.

Коля ещё раз показал, как нужно спускаться. Потом забрал у меня рюкзак и сказал:

— Я тебя здесь жду. Пошел!

— Нет, Коля! — ответил я. — Спускайся в лагерь. Меня вон те подождут — и я показал на шесть точек на вершине ледника. — Я с ними договорюсь. Не бросят же они меня одного здесь ночью? Лучше, ужин приготовь и чаю навари — я пить хочу. Хорошо, бродяга!