Дима Сандманн - Манипулятор Глава 002

Как там у классиков: "Если не можешь чему-то противиться, возглавь!?"

Мысль правильная.

Я срисовал телефон консервного завода с этикетки бутылки и сунул его отцу. Не с первого раза, но тому удалось дозвониться до директора. Управляла заводом женщина. Отец предложил сотрудничество, та предложила нам приехать. В ближайший свободный от работы день мы поехали в Липецкую область. Первым же зданием села, вынырнувшим справа из-за густых придорожных деревьев, оказалась проходная завода. Припарковав-шись и с фразой "Нам к директору, она знает" мы прошли проходную и оказались в бух-галтерии. В большой просторной комнате за старыми столами, расположенными буквой "П" вдоль стен, сидело с десяток толстых теток неопределенного возраста. Одинаковые оплывшие фигуры, похожие невзрачные платья - различить возраст теток можно было только по лицам, молодым и не очень. В комнате стоял невообразимый гомон, как в ку-рятнике. Он прекратился, едва мы вошли. Все разом замерли и уставились на нас. За две секунды немой паузы я успел осмотреться, мы с отцом словно попали лет на десять в про-шлое: на столах ни одного компьютера, лишь толстенные бухгалтерские книги покрывали их сплошь в два-три слоя; у каждой тетки имелись счеты и у одной единственный на всех калькулятор. Сзади заскрипела дверь, я оглянулся, вошла директриса - высокая, плотного телосложения, но не толстая женщина лет сорока пяти с копной взлохмаченных вьющихся крашенных в пепельный цвет волос и блуждающим усталым взглядом. Мы поздоровались и сказали, что приехали к ней. Вся комната разом закудахтала, тетки наперебой стали пов-торять директрисе, что мы к ней. Та, высоким голосом едва не переходя на нервный крик, начала раздавать указания теткам, тут же задавая им вопросы, сама же отвечая, снова за-давая вопросы и раздавая указания. Мы с минуту стояли посреди управленческого хаоса и ждали своей участи. Директриса остановила свой взгляд на нас, замолкла. В бухгалтер-ском курятнике снова наступила гробовая тишина. Директриса махнула нам рукой и выш-ла из комнаты в скрипящий полами коридор. Мы пошли следом и оказались в ее скром-ном кабинете - стол со стулом, телефон и пара стульев у стенки. Все.

Переговоры прошли быстро. Услышав наше желание продавать ее пиво в крупном городе, директриса ошалела от радости и повела нас с экскурсией в пивоваренный цех. Пока мы шли по территории завода, директриса без остановки жаловалась о нелегкой судьбе предприятия - консервировать нечего, все совхозы и колхозы развалены, завод по-тихоньку рушится варит лишь пиво, зарплаты у работников завода мизерные и выплачи-ваются с задержкой в несколько месяцев, другой работы в селе нет, вот и маются на заво-де все за копейки. Мы зашли в цех, там готовили к пастеризации очередную партию пива. Готовое пиво разливали по бутылкам и складывали навалом в огромную кастрюлю, метра полтора в диаметре и такой же глубины. После кастрюлю цепляли крюками цепной тали и перемещали на электроплиту. Там кастрюлю заливали водой и в прямом смысле варили пиво при высокой температуре. Затем воду сливали, бутылки остывали, их вынимали и вручную клеили этикетки. Примитивное производство с большой долей ручного труда.

К концу визита мы выяснили, что нашим конкурентом был какой-то армянин. Он поставлял на консервный завод тракторные шины, а пиво забирал бартером. Я огорчился, узнав про бартерную схему конкурента, выходило, что он всегда мог продать пиво даже ниже закупочной цены, лишь бы от него избавиться. Нам же в бартере директриса отказа-ла, заявив, что заводу уже ничего не нужно. Предложение возврата пивной бутылки тоже не прошло, завод закупал только темную и довольно дешево. Финт с сахаром также не выгорел. Собственного транспорта у завода не было, оставался лишь вариант с наемным. Но мы все равно выторговали сносные условия, договорились, что будем брать пиво на реализацию по партиям и обещались уже на следующей неделе приехать за первой. В об-ратный путь нас провожали, чуть ли не всем заводом.

Через неделю мы наняли машину и поехали за первой партией сельского пива. Вер-нувшись, развезли пиво по незанятым армянином базам, и я принялся отслеживать остат-ки его пива в городе. Быстро выяснилось, что через две недели кончается срок годности партии конкурента, и за это время весь товар точно не продастся. Так и вышло, как только срок годности его пива закончился, мы завезли свежее из своей партии. Пиво конкурента сняли с продаж, оно пылилось горами ящиков на складах баз еще недели две, пока тот не вывез его и пропал сам, получив убыток.

Зиму мы проработали относительно стабильно. Цена на сахар медленно и уверенно снижалась и к середине весны установила абсолютный рекорд - двести шестьдесят рублей за мешок. Теперь с каждого мешка сахара, отправляемого на Елецкий пивзавод, мы имели сто двадцать рублей. Огромная наценка, о которой мы молчали, зная, что "сахарники", выдерживая сильную конкуренцию, имели с каждого мешка лишь двадцатку. Дела у них шли хорошо, объемы постоянно росли, и весной грузчиков стало четверо. Минимальные продажи пива зимой мы пережили именно благодаря максимальному заработку на сахаре. Директриса консервного завода нас клятвенно заверила, что тот бартер на шины был разо-вым случаем и больше не повторится. Но армянин объявился в мае. Он снова получил пи-во в обмен на тракторные колеса и, как в прошлый раз, завалил половину баз нашего горо-да сельским "Жигулевским". Цена, естественно, оказалась ниже нашей. Отец позвонил директрисе и долго возмущался в трубку, та в ответ вертелась, как могла, сказала, что ей нужны были эти колеса, и другого выхода у нее не было. Отец пенял ей на порядочность и силу данного слова, на что директриса еще истеричнее кричала в трубку. Слушать ее в здравом уме было невозможно. Пришлось решать проблему самим. Мы разыскали армя-нина, тот приехал к нам на базу на грязнющей красной "девяносто девятой" с оторванным левым зеркалом. Мы предложили самое простое решение - он передает свою партию пива нам, мы ее реализуем и после рассчитываемся. Выходило выгодно всем, конкурент гаран-тированно получал свои деньги, а мы возвращали себе контроль цены. Демпинг всегда сильно вредит торговле. К моему удивлению армянин не согласился, а попытался "выкру-тить нам руки" - заломил цену и предложил купить все его пиво разом. Мы отказались, нам проще было выждать две недели, когда у пива конкурента выйдет срок годности и во-прос решится сам собой. Так мы и поступили. Через две недели половина товара у армя-нина просрочилась. Я еще долго наблюдал на складах баз горы пыльных ящиков с белым двухсантиметровым слоем осадка из белых хлопьев на дне бутылок.

На одной из баз вышел забавный случай. Мы привезли очередную партию свежего сельского "Жигулевского" и сильно удивились, увидев на витрине базы бутылку пива со знакомой этикеткой и низкой ценой. Сомнений не могло быть, конкурент добрался и до этой базы, ранее в которую товар не возил. Я смотрел на цену и лихорадочно соображал, что же делать дальше. Цена на бутылке стояла убийственно низкая - на тридцать процен-тов ниже нашей. Что делать!? Я вышел из здания на улицу, сел к отцу в "двойку" и нервно закурил. Решение пришло почти сразу.