Array Шэнь Жун - Царь-дерево

По сравнению с ним Ци Юэчжай был почти толстым. Уже несколько месяцев шел пересмотр старых дел, но занимался ими в основном Фэн Чжэньминь, каждый раз обсуждая их на бюро укома. Дела, требовавшие пересмотра, он ставил на бюро, как бы они ни были трудны, а те, что можно было отложить, даже не выносил на обсуждение. Если человек грабил или избивал людей, он не мог рассчитывать на пощаду, но если он всего лишь совершил ошибку или что-нибудь неосторожно сболтнул, его реабилитировали.

Некоторые из дел, обсуждавшихся на бюро, были связаны с Ци Юэчжаем, и ему приходилось давать по ним объяснения, однако Фэн Чжэньминь не цеплялся к нему. Постепенно, день за днем, Ци Юэчжай почувствовал, что первый секретарь не так уж плох, у него есть своя политика и быть его заместителем достаточно безопасно. Но движение за пересмотр старых дел еще не кончилось; может быть, у него есть какая-нибудь тяжелая артиллерия, которую он в последний момент пустит в ход, перейдя в решительное наступление? Это трудно предсказать. Пока верхи полны энергии, Фэн Чжэньминь тоже будет действовать вслед за ними. Думая об этом, Ци Юэчжай не торопился быть хорошим заместителем. То, что ему поручали, он делал, а на остальное смотрел сквозь пальцы. Так, живя несколько месяцев относительно спокойной жизнью, он и почувствовал, что располнел.

Сейчас он развернул письмо, пробежал его глазами и невольно похолодел. Опять этот безымянный коммунар! Кто же это все-таки и откуда столько знает? Можно подумать, будто он проводил расследование вместе с Цю Бинчжаном или вошел в деревню сразу после того, как тот оттуда вышел. Что это значит?

— Как ты думаешь, товарищ Ци, что делать с этим письмом? — спросил Фэн Чжэньминь, склонив набок голову и облокотившись о стол.

Ци Юэчжай не ответил прямо на вопрос, а только сказал:

— К сожалению, товарищ Цю Бинчжан не отличается особенно углубленным стилем работы. Я уже ругал его за то, что он не пожил в Наследникове хотя бы несколько дней…

— А стоило ли ругать его? — прервал Фэн Чжэньминь. — Как ты думаешь, стоит ли вообще проверять это письмо?

Вот тебе и на! Конечно, в уком ежедневно приходит столько писем, что по каждому не пошлешь проверяющего, но это письмо касается Наследникова, которое уком в течение многих лет объявлял образцовой деревней. Сейчас повсюду разоблачают фальшивые примеры, «черные образцы», газеты пишут об этом каждый день, называя их наследием «банды четырех». Наследниково объявил образцовой деревней Ци Юэчжай, и если теперь воспрепятствовать проверке, это будет свидетельствовать о его необъективности. К тому же первое письмо Фэн Чжэньминь потребовал проверить, значит, считает этот вопрос важным. Сейчас аноним снова написал и обвиняет даже проверявшего. Как же не дать ход расследованию?

— Стоит! — демонстрируя свою твердую позицию, ответил Ци Юэчжай. — Раз уж начали проверять, нужно проверить до конца!

Фэн Чжэньминь вытащил из кармана пачку сигарет, постучал по ней сигаретой, из которой сыпался табак, и, поколебавшись, медленно произнес:

— Вообще-то я думаю, это письмо не надо проверять. Сейчас главное в нашей работе с письмами — реабилитировать несправедливо осужденных. Ведь «культурная революция» бушевала целых десять лет, посчитай, сколько коммунистов, кадровых работников и простых людей репрессировано! Если не разобраться с их делами, не сбросить жернова, давящие на этих людей, они не смогут жить нормально.

Ци Юэчжай кивнул. Да, в этом есть резон. В каждой политике должен быть свой акцент, в работе с письмами тоже — среди них бывают и важные, и не очень важные.

— Обрати внимание, — продолжал первый секретарь, глядя на лежащее на столе письмо, — автор не говорит, что Ли Ваньцзюй как-нибудь навредил ему. Выходит, аноним не принадлежит к числу несправедливо осужденных. Он все твердит о том, что Ли Ваньцзюй кого-то обманывает, неправильно ведет себя и так далее. Конечно, такие дела тоже нужно расследовать, но сейчас у нас силы ограниченны, так что можно и подождать.

Ци Юэчжай снова кивнул. Ему и самому казалось, что здесь есть элемент склоки. Фэн верно рассуждает, это письмо можно и отложить.

— Но раз ты считаешь, что его нужно проверить, я согласен с тобой: давай проверим!

Первый секретарь наконец зажег сигарету, глубоко затянулся и выпустил клуб дыма.

На этот раз Ци Юэчжай не кивнул. Он думал о том, что его начальник все-таки отнюдь не прост. Если хочешь проверять, я не собираюсь мешать тебе, но зачем делать такие большие круги и задуривать мне голову? Так внутри партии вопросы не обсуждаются! И Ци Юэчжай решил говорить в открытую:

— Если бы это письмо касалось другой деревни, его можно было бы отложить. Но Наследниково — иное дело. Его уком в течение многих лет ставил другим в пример! Аноним обвиняет Ли Ваньцзюя, однако метит вовсе не в него. Ты только что говорил, что Ли Ваньцзюй не вредил автору, стало быть, и повода для мести нет. Аноним метит в меня!

Ци Юэчжай так разволновался, что его бледное лицо налилось кровью. Фэн Чжэньминь с недоумением наблюдал за ним и некоторое время не знал, что сказать.

— Я согласен, что в работе с письмами должен быть свой акцент, — возбужденно продолжал Ци Юэчжай, — и что самое главное — пересмотр дел несправедливо осужденных. Но письма, касающиеся многих, особенно важны. Данное письмо принадлежит именно к такому типу, поэтому я настаиваю на расследовании. Пусть вся вода спадет и камни обнажатся!

Фэн Чжэньминь долго не отвечал. Лишь увидев, что его заместитель немного успокоился, он начал:

— Старина Ци, я думаю, что твое имя нельзя намертво связывать с Наследниковом. И вряд ли это письмо направлено против тебя. Если бы автор был твоим врагом, ему было выгоднее подписаться и открыто навесить на тебя с десяток преступлений, а он написал анонимку. Почему он боится и делает такие сложные виражи?

Ци Юэчжай опустил голову и задумался: «Да, пожалуй. Обвинить меня было бы очень легко. Зачем же ему «отбрасывать близкое и искать далекое»?

— Мы с тобой работаем вместе недавно и еще не очень понимаем друг друга, — продолжал первый секретарь, — но одну вещь мне хочется сказать тебе: за десять лет «культурной революции» некоторые товарищи наделали ошибок, а другие нет, однако это вовсе не значит, что они лучше. Я, к примеру, сразу был арестован и просидел десять лет, так что и хотел бы натворить глупостей, да не мог. А тебя выпустили раньше, привлекли к работе, но в тех сложных условиях работать без ошибок было просто невозможно!

Слушая все это, Ци Юэчжай постепенно успокаивался, лицо его приняло нормальный оттенок. Фэн Чжэньминь встал и пошел к выходу:

— Итак, снова пошлем человека в Наследниково! Может быть, получше разберемся в тамошней обстановке.